Тамара планировала принять ванну, переодеться и вернуться к дому Эрика, чтобы проверить, приехали ли рабочие. Погода была чудесная, ярко светило солнце и заметно поднимало настроение.
Погрузившись в свои мысли, она незаметно заснула. Сон был тяжелый и беспокойный. Тамаре приснилось, что она старая морщинистая старуха с седыми растрепанными волосами.
Затем она увидела каменную плиту со своим именем и Эрика, скорбно сидящего рядом, окруженного лишь ночной тьмой и морозным воздухом. Она резко села в ванне, широко распахнув глаза. Вода давно остыла, и Тамара еще сильнее затряслась от холода.
— Так не должно быть, — сказала она, стряхивая с себя остатки сна.
Эрик же объяснял ей, что значит быть Избранной. Они могут быть вместе вечно. Эта мысль молнией пронеслась в голове. Тамара задрожала как осиновый лист на ветру. Она может стать такой же, как Эрик.
Она прижала руку ко лбу. Потом, все потом. Сейчас нет сил думать об этом.
Тамара растерлась полотенцем, пытаясь разогреть покрытую мурашками кожу, и быстро оделась. Взглянув на часы, Тамара удивилась, как быстро пробежало время, уже день. Господи, Курт может…
Перепрыгивая через две ступеньки, она побежала вниз. В гостиной в удобном мягком кресле сидел Кертис и спокойно пил кофе. Дэниэл сидел рядом. При виде Тамары он встал и внимательно оглядел ее влажные волосы и небрежную одежду. Взгляд остановился на синяке на скуле.
— Твоих рук дело? — повернулся он к Курту.
Тот опустил глаза в пол:
— Я очень переживаю из-за этого, как никогда ни из-за чего не переживал. Прости меня, Тэмми, если сможешь.
Тамара подошла ближе, вглядываясь в его лицо, на котором читалось вполне искреннее раскаяние. Глаза молили о понимании.
— Я все еще беспокоюсь за тебя, — сказал Кертис, — и за всех нас.
— Я знаю, тебе страшно, Курт, но для страха нет причин. Если бы Эрик жаждал твоей смерти, он давно бы тебя убил. Вы оба столько времени не даете ему спокойно жить, а он ни разу не попытался поднять на вас руку.
Дэниэл откашлялся и обнял их обоих. Тамара заметила, что он гладко выбрит, одет в белую рубашку и коричневые брюки. Кожаный ремень, темно-синий галстук с золотой заколкой, тщательно отполированные ботинки дополняли его костюм. Значит, хочет сгладить впечатление о вчерашнем. Надеялся, что Тамара не заметит, что он пил?
— Должен признать, — начал Дэниэл, — мне будет трудно согласиться с тем, что ошибался все эти долгие годы. Но, как ученые, Кертис, мы должны быть беспристрастны и рассмотреть все варианты. Ради этого и ради Тамары я предоставлю возможность ее другу заставить меня сомневаться в своей правоте.
— Поверить не могу, что ты решился на встречу, — недоумевал Кертис. — Но если ты уже принял решение…
— Он согласился? — Дэниэл повернулся к Тамаре.
Она кивнула, с опаской посмотрев на Курта.
— Сегодня вечером? Здесь и не очень поздно? Маркгванд со всем согласился? Я не готов встречаться с ним в другом месте, несмотря на все твои уверения.
— Мне и не пришлось уговаривать Эрика прийти сюда. — Ее обидели такие подозрения. — Он сам предложил.
Дэниэл кивнул. Кертис закинул голову и вздохнул.
— Хорошо, если это неизбежно, я тоже хочу присутствовать, — сказал он.
— Нет, только не это! — Тамара вскрикнула так громко, что мужчины подскочили от неожиданности. — После вчерашнего я тебя близко не подпущу к Эрику. — Она старалась говорить спокойнее.
— Ты мне не доверяешь? — удивился Курт и опять вздохнул. — Да, не стоит тебя винить. — Он повернулся к Дэниэлу, но слова его предназначались Тамаре. — Хочется верить, что ты не ошибаешься насчет Маркгванда.
— Не ошибаюсь, — упрямо ответила она. — Я хорошо его знаю. — Тамара мельком взглянула на часы. Надо обязательно проверить, что сделали мастера. — Мне надо идти.
Кертис пристально смотрел на нее, словно пытался прочесть мысли.
— Ты не сказала, прощаешь ли меня за вчерашнее? — Он посмотрел на синяк и потупил взгляд. — Я очень страдаю.
Тамара закрыла глаза. Не стоит омрачать счастливый день обидами. В ней нет больше ненависти и страха.
— Эта неделя была очень тяжелой, Курт. Понимаю, ты не желаешь мне зла. Я обязательно прощу тебя, как только все закончится.
— Ты самая лучшая, Тэм.
Тамара поспешила удалиться и была рада остаться в одиночестве. Сев в машину, она поехала к дому Эрика Маркгванда.
У дома стояло несколько машин. Молодые мускулистые парни работали в футболках с короткими рукавами, несмотря на холод и снег. Припарковавшись в отдалении, Тамара решила подождать в машине, пока бригада все закончит. Подумав, что Эрик не должен ругать ее за это, она устроилась поудобнее.
За время ожидания ее несколько раз клонило в сон, но она заставляла себя открыть глаза. Тамара вышла из машины, решив, что морозный воздух быстро прогонит дремоту. Бригада работала до половины пятого. Скоро закат. Однако она дождалась, когда уедут рабочие.
Затем решила поехать домой, привести себя в порядок. Может быть, надеть красивое платье и уложить волосы так, как Эрик еще не видел.
Войдя в дом, она сразу поняла по лицу Дэниэла, что у него проблемы.
— Что случилось? — Тамара бросилась к нему, забыв снять куртку и стряхнуть снег с ботинок. — В чем дело?
— Думаю, ничего страшного. Не стоит паниковать, пока мы не будем точно уве…
— Говори!
— Час назад звонила Кети Брайент.
— Кети? — У Тамары заболела голова. — Что-то с Джейми?
Дэниэл кивнул:
— В школе говорят, что он ушел вместе со всеми. Но домой не вернулся.
— Он пропал?
Джейми сидел и не шевелился. Руки были связаны за спиной, и каждое движение отдавалось невыносимой болью. Глаза были завязаны, рот заклеен, видимо липкой лентой.
После школы он, как всегда, отправился домой по пустырю за аптекой. Внезапно его схватили и прижали к лицу тряпку с хлороформом. Джейми не знал, как он пахнет, но был уверен, что прав. Во всех фильмах делали именно так. Запах был отвратительный. Джейми почувствовал, что проваливается в темноту.
Где же он теперь? Он ничего не видел и не мог пошевелиться. Ясно одно: это комната. Он сидел на твердом полу, прислонясь к стене. Скорее всего, помещение было старым, пахло плесенью, и было очень холодно. Видимо, он сидел прямо на сквозняке. Джейми порадовался, что, выходя из школы, надел куртку и шапку. Сейчас бы он не смог утеплиться.
Единственное, что он мог, — это думать. И он много думал, после того как пришел в себя. Прежде всего, о том, кто его похитил. Джейми что-то показалось знакомым, когда мужчина, а это точно была не женщина, схватил его на пустыре и зажал тряпкой нос и рот. Все произошло слишком быстро. Если бы еще пара секунд…