Читать интересную книгу Когда убивают футбол: игра по-русски - Марк Фурман

— Так вот, — начал Родин, — вчера твой любимчик Лидский у нас очередные пару очков отобрал. Назначил за пять минут до конца матча с «Ураганом» пенальти, который степняки мигом и схавали.

— Это ведь игра, там и пенальти бывают, если я точно помню правила, — устало возразил Пшеничный.

— Знаешь что, ты сделай предложение на президиуме внести такие пенальти в правила под названием «контрольный». Слышал, как у киллеров, в голову, для верности? Ты на исполкоме будешь о судьях докладывать, так знай, что лично я, как тренер сборной, против его кандидатуры для судейства на чемпионате мира.

— Постой, не кипятись, Вячеслав Иванович, — привычно сориентировавшись в скользкой ситуации, примирительно произнес Пшеничный. — Ведь тот же Лидский, которого ты настойчиво мочишь, не далее, как в матче с «Невой», вывел «Арбат» в единоличные лидеры. Что ж ты тогда молчал?

— Игра на игру не приходится, — Родин был настроен предельно жестко. — О том матче пусть невские пекутся. У каждого клуба — свой тренер, свои адвокаты.

— Это ты, Слава, верно подметил. Вот дома и обговорим все в деталях. Извини, в дверь уже звонят, а я в одних трусах, — вновь слукавил Пшеничный. — До встречи в Москве, успехов и очков «Арбату», — скороговоркой закончил он, повесив трубку.

После неприятного разговора с Родиным какое-то время президент ВФА чувствовал себя не в своей тарелке.

«Ну, и сукин сын, этот Славка! — выругался он про себя. — Везде достанет. Другие, молча, тренировали сборную, у этого же — одни условия. Лидский, он что, как все арбитры у нас на Руси — «Хочешь жить — умей вертеться».

— Ладно, хрен моржовый, ты у меня, еще попляшешь, — в сердцах уже вслух выкрикнул Пшеничный.

Решив снять стресс привычным способом, он подошел к встроенному в стену холодильнику и, изучив его содержимое, выбрал греческую «Метаксу». Большая рюмка выдержанного бренди под оливки и бутерброд с какой-то изысканной рыбицей оказались кстати. Он закурил, неспешно начал одеваться.

Через полчаса ему позвонили вновь. Настроение у Пшеничного заметно улучшилось, он просто выбросил из памяти разговор с Родиным. Серафим Викторович узнал мягкий баритон давнего знакомого, ныне международного агента по футбольным трансферам Якова Левина. В прошлом известный спортивный журналист, специализирующийся на футболе и хоккее, Яков вот уже двенадцать лет, как уехал из бывшего Союза и обосновался в Швейцарии. Поскольку на Западе своих журналистов хватает, к тому же владеющих и ситуацией, и языком, Левин переключился на выгодный бизнес купли и продажи игроков.

Несколько лет назад именно с его подачи Пшеничному удалось убедить покойную Ницкову, а через нее и Родина с выгодой продать в европейские клубы ряд ведущих игроков «Арбата» и сборной. Помнится, тогда это вызвало большой всенародный скандал. Монолитный в тот сезон «Арбат», уже мощно выходивший в лучшую за свою биографию финальную часть Лиги чемпионов, к весне оказался явно разобранным. Проигранными вслед за этим оказались Чемпионаты мира и Европы. Родину, надо признать, досталось куда больше шишек, чем Пшеничному, но не даром ведь. Еще как не даром.

На правах давней дружбы Левин настаивал на немедленной встрече.

— Есть тут приличное заведеньице, Серафим, — зазывал он Пшеничного. — Все, как в лучших домах: ужин при свечах, сауна, русская баня с веничками или римские термы на выбор, прелестные юные дамы. — Уловив тяжкий вздох уже вяло сопротивлявшегося Серафима Викторовича, Яков, добивая его, добавил: — Все оплачено. Надо же тебе, в конце концов, по-нашему подготовиться к предстоящему исполкому. И не рассчитывай вечером на встречу со своим приятелем Блаттером. По моим проверенным данным, он где-то за городом, на частной вилле с дипломатами отдыхает.

Не прошло и часа, как Яша Левин встретил Пшеничного на тихой тенистой улочке Цюриха у трехэтажного старинного особняка из красного кирпича за ажурной кованой оградой. Они обнялись, троекратно расцеловались.

— Давай, Серафим, начнем с ужина, вернее его деловой части, — предложил Левин, разливая по рюмкам французский коньяк. — Позволь на сегодня быть твоим гидом. Итак, для начала не более двух рюмок с легкой закусью. Потом банные утехи на выбор, пригласим девушек, по части массажа — у них золотые руки. Ну, а финишируем, опять-таки, при свечах, но отдельно друг от друга…

— Годится, Яша. Ты, как молодой, все шалишь, — чокаясь, пошутил Пшеничный. — Не старишься, годы тебе нипочем!

— Исключительно благодаря баксам, девушкам и бане. Чего и тебе желаю. Давай-ка, по второй, и к делу.

— Так вот, — начал деловую часть Яков, — сегодня я работаю от итальянских клубов «Милана» и «Вероны». Они конкретно заинтересованы в двух российских игроках. Речь идет о вратаре Насибове и восходящей звезде «Электровоза» Елизарове. Оба — игроки сборной, известны в Европе, их настоящие цены не составляют секрета.

— Все верно, — согласился Пшеничный, — но на носу чемпионат мира. Продажа этих ребят ослабит не только «Электровоз», но и сборную. Руководство клуба и ВФА могут не понять. Вспомни трехлетней давности скандал с «Арбатом». Тебе-то, Яшенька, что? Ты разбросал ребят по свету, а мы с Родиным еще пару лет отмывались. Журналюги нам до сих пор эти трансферы вспоминают.

— Не гневи бога, Серафим, как их продажа может ослабить сборную? — Левин вновь наполнил рюмки. — Согласен, как российский футбольный король, ты постоянно на виду, иной раз шагаешь по лезвию ножа. Но в Европе тебя знают куда больше, чем на Родине. И опять-таки переходы выгодны и игрокам, и тебе. Эра альтруизма в соккере давно канула в вечность.

— Давай, все-таки ближе к делу. — Пшеничный поднял рюмку, не чокаясь, залпом выпил коньяк. — Так каковы условия итальянцев?

— За Насибова «Верона» готова выложить двадцать миллионов зеленых, Елизарова пока оценили в пятнадцать. Это — официальные деньги. Десять процентов этих сумм президенты клубов передают нам наличными, либо перечисляют на банковские счета.

— И в каком соотношении мы с тобой их разделим?

— Мне сорок процентов суммы, остальные — тебе и руководству клуба, его президенту, старшему тренеру на карманные расходы. А там уж ты распоряжайся, по мне так хоть все клади в свой карман.

— Ну, зачем так грубо, Яша? — укоризненно произнес Пшеничный. — Я никогда не обижал других. Учти, деньги для меня не главное, важно, чтобы российские парни раскрутились, показали себя в Европе.

— Вот и я о том же, — примирительно согласился Левин. — Закрываем тему и переходим к культурной части нашей программы.

Он встал, подойдя к выключателю, нажал на перламутровую кнопку. Яркий свет постепенно сменился приятным полумраком, зазвучала негромкая мелодичная музыка. Взяв небольшой серебряный колокольчик, Левин торжественно поднял руку, зазвонил. Наблюдая за его манипуляциями и затягиваясь «Винстоном», Пшеничный не заметил, как из боковой двери за его спиной появились три девушки. Две блондинки и брюнетка, все приблизительно одного роста, одеты в фирменные футболки «Милана», «Вероны» и российской сборной, белые прозрачные трусики. Грациозно изгибаясь, словно на подиуме конкурса красоты, они положили к ногам мужчин одинаковые красно-белые мячи. Затем, отойдя на несколько метров назад и ослепительно улыбаясь, красавицы в такт музыке стянули с себя футболки, продемонстрировав Пшеничному и Левину свои безупречные обнаженные формы, точеные загорелые тела.

Крайняя из блондинок взяла российскую футболку, опустила ее на колени Серафима Викторовича. Глядя ему прямо в глаза, она вложила ее рукав в его ладонь и, кокетливо улыбнувшись, настойчиво потянула за собой.

— Берем всех троих! — Левин сбросил на стул пиджак. — Ведите нас в ваши термы, прекрасные синьорины, — в нетерпении выкрикнул он на русском, затем и на английском языке…

Едва мягкий влажный пар окутал Пшеничного, как две девушки, «российская блондинка» Мария и брюнетка Моника из Милана, уложив президента ВФА на широкую мраморную скамью, начали истово и нежно массировать его тело. Ощущая невыразимое блаженство, Серафим Викторович в душе поблагодарил Якова за столь чудесный вечер. Уже позднее в какие-то мгновения экстаза и уже подступающего оргазма, он был готов уступить Левину, всей Европе, да кому угодно — не только двух футбольных звезд, всю российскую сборную, включая запасных! Но, разумеется, отнюдь не бесплатно, не бесплатно, не бесплатно, не бесплатно…

66

По дороге из «Склифа», нещадно затягиваясь очередной сигаретой на заднем сидении «Волги», Корначев обдумывал сложившуюся ситуацию. Мысли наслаивались одна на другую, роились, подобно беспорядочно летящим зимним снежинкам. Юрий Владимирович даже прикрыл глаза, чтобы переключиться и унять в сознании этот будоражащий до головной боли снегопад…