Суеверия, или вера в невидимое, таинственное, во влияние духов – это инстинкт человеческой природы. Конечно, все это туманные, призрачные, бесформенные поверья, однако истребить их невозможно. Мы чувствуем, что наша двойная человеческая природа – как материальная, так и духовная – имеет какую-то странную и таинственную связь с невидимым духовным миром, хотя мы не можем определить его границы или подчинить его каким-то законам.
До того как появилось писаное слово, люди пытались выразить свою веру и историю в символах. Божественные народы, такие как греки, делали эти символы прекрасными, и эти символы народы некультурные могли позднее исказить, превратив их в гротескные и грубые подражания; однако во всех формах, в которых человечество пыталось изобразить историю, природу и Бога, можно проследить одну и ту же мысль.
И старые языческие обычаи Древнего мира, видимо, обладают прочной жизненной силой, и они закрепились даже в обычаях просвещенного XIX века. Персидские маги и жрецы-друиды требовали дань из первинок скота в качестве всесожжения богу Солнца в день его праздника; точно так же и в наше время мы приносим в жертву ягненка на Пасху и вола – на Рождество, сохраняя языческий обычай, в то время как мы чтим христианское предание. Мы все еще зажигаем рождественскую елку, чтобы снова вернуть к жизни бога Солнца; и пестрый кекс, что издревле изготовлялся в его честь из пшеницы и плодов, все еще находит себе место на нашем столе в виде цивилизованного плум-пудинга, точно так же, как его первобытный предок возлежал на священных алтарях персов как приношение в благодарность Господину Света и Жизни.
Целый ряд одних и тех же широко распространенных традиционных обычаев и суеверий среди всех народов и во все века – это весьма интересная тема для исследования, ибо она показывает первобытное единство рода человеческого и последующее разделение народов так, как оно засвидетельствовано в библейском повествовании; но мы бы никогда не закончили, если бы взялись проследить те связующие нити, что проходят через все веры, легенды, обычаи и суеверия мира. Так, индейцы-алгонкины, если верить Лиланду [57], почитают ясень и вяз, считая их священными и таинственными, поскольку из этих деревьев были сделаны люди. Из ясеня сделали мужчину, а из вяза – женщину.
Точно так же и в Эдде мы читаем о могучем ясене, вершина которого достигает небес, а корни спускаются вниз, в ад. Два источника бьют из-под него, один – источник знаний обо всем сущем, другой – обо всем, чему суждено быть. И из этого дерева и был создан человек.
Ирландцы также считают, что ясень – всемогущее средство от колдовства, поэтому ветви его обвивали вокруг рогов скота и вокруг колыбельки ребенка, чтобы уберечься от дурного влияния; а во всех этих странных преданиях о волшебных танцах с умершими смертные, которых завлекли в их компанию, неизменно оказываются в безопасности, если они заполучат себе ветку ясеня и будут держать его в надежном месте, пока не окажутся вне пределов досягаемости злых чар.
Ольха – еще одно из таинственных деревьев Ирландии, которое, как и в Персии, считалось священным, ибо оно обладало странными мистическими свойствами и силой отвращать зло; также считался священным и боярышник, посвященный ирландским феям, поэтому 1 мая свершалось возлияние молоком на его корни, точно так же, как и индусы льют молоко за землю вокруг священного дерева в качестве приношения душам умерших.
В легендах и суевериях Трансильвании, интересный рассказ о которых недавно опубликовала мадам Жерар, можно найти много такого же, как в Ирландии, например: пятница – самый несчастный день недели; злые духи сильнее всего между заходом и полуночью; плохая примета, когда дорогу тебе перебегает заяц; входя в чужой дом, нужно присесть на минутку, или кто-то умрет; плевок – всегда самое эффективное средство от воздействия дьявола; ногти маленьких детей нужно откусывать, а не отрезать; никогда не надо качать пустую колыбель; малиновка и ласточка приносят счастье; никогда нельзя убивать пауков; ворона и черная курица сулят беду. Мертвые просто находятся в каком-то трансе – они все слышат, но не могут сделать никаких знаков. Ирландцы также верят, что в определенное время умершим позволено посещать своих живых родичей. Вихрь – знак того, что дьявол танцует с ведьмой, поэтому ирландцы верят, что феи едут на вихре, собираясь унести какую-нибудь смертную жертву в свои волшебные жилища; единственное средство – взять землю и бросить в пролетающий ветер, и тогда феям придется уронить смертное дитя или прекрасную юную девушку, которую они похитили.
Но румыны – смешанная раса: греки, славяне, тевтоны, цыгане; и многие из их суеверий – черные и мрачные, особенно те, что относятся к вампирам, волкам и страшным демонам, злым духам и ужасным ведьмам. В ирландских легендах редко можно найти что-то ужасное или отвратительное. В основном они вращаются вокруг мифов о феях, ярких и прекрасных созданиях, которые живут только для удовольствия, музыки и танцев, и они редко бывают недоброжелательными или злыми, за исключением тех случаев, когда что-то делают с землей, на которой они привыкли танцевать, или когда с ними обращаются не с подобающим им щедрым вниманием в том, что касается вина.
Странные танцы, которые танцуют в Иванов день в Ирландии вокруг огней Ваала, ясно можно проследить с Востока в Ирландию; и в их основе, безусловно, лежит религиозный символ и обряд. Греки практиковали этот обычай с древнейших времен. Его именовали пиррическим танцем, от слова pur – «огонь»; он изображал извивы змеи.
Сирт, великий национальный танец эгейских островов, так хорошо описанный Бентом в его интересной книге о Кикладах, также напоминает извивы змеи. Танцоры держатся за руки и кружатся извилистыми дугами точно так же, как и в Ирландии, где линии танцоров с сомкнутыми руками, всегда двигающихся с востока на запад, доходят иногда до мили в длину. Возможно, это был мистический танец, символизировавший путь солнца, хотя его эзотерическое значение теперь уже совершенно утрачено; это часть первичного набора идей, из которых человек впервые сформировал религию и ритуал поклонения.
Многие другие обряды и суеверия жителей греческих островов очень напоминают ирландские. Эгейские нереиды играют роль ирландских фей, и они столь же капризны, хотя зачастую более недоброжелательны. Если ребенок становится бледным и слабым, то его поразили нереиды, и его кладут на ночь обнаженным на алтарные ступени, чтобы проверить правдивость этого подозрения. Если несчастное дитя умирает от этого испытания, тогда оно, безусловно, было околдовано злыми духами, и родители вполне довольны тем, что избавились от дьявольского создания.
Погребальный плач над умершими также очень напоминает ирландский, когда нанятые плакальщицы сидят вокруг тела, разрывают волосы, бьют себя по груди и качаются туда-сюда, возглашая в монотонном напеве хвалы умершему; иногда их вопли переходят в визг, в безумие скорби и отчаяния.
Островитяне также используют множество заклинаний и заговоров, как ирландцы, в то время как старые женщины у них выказывают поразительное знание таинственной природы и силы трав и в высшей степени опытны в лечении болезней. Действительно, замечательно, что у всех первобытных племен и наций женщины всегда выказывали величайшее искусство в лечении болезней и справедливо считались лучшими докторами и наиболее учеными в таинственной медицинской традиции.
Маркиз Лорн в своих красочных и познавательных «Канадских картинах» говорит о чудесном умении индейских женщин и о замечательных излечениях, которые они производят посредством своих знаний разнообразных свойств трав. У индейцев также есть баня-парилка для больных, такая же, как использовалась в древней Ирландии. Баню делают из камней, которые покрывают ветками, затем на камни выливают горячую воду, и пациент сгибается над вырывающимся оттуда раскаленным паром, пока не выступит сильный пот, который непременно уносит болезнь, или боль в руках и ногах. Паровая баня в Ирландии была устроена по тому же самому принципу, и она является самым действенным из известных лекарств от боли в костях и горячечных заболеваний. Она все еще используется на западных островах. «Парилка», как ее там называют, делается из грубых камней, с узким входом; пациент проползает сквозь него на четвереньках, однако внутри он может встать на ноги. Зажигают огонь из торфа, и, полностью раздевшись, больной, лежа на каменном полу, парится, обильно покрываясь потом. Баню нагревают как печь булочника, но там достаточно вентиляции: воздух проходит через щели и трещины сквозь каменную кладку стен.
Этот процесс оказывает чудесное целительное воздействие. Как люди сами о нем говорят: «Любая болезнь, что сидит в костях, полностью и мгновенно отступает перед этим».