Постепенно о ней начали забывать. Появлялись новые герои, злодеи, важные новости. Жизнь продолжала идти своей чередой, заполняя образовавшуюся пустоту.
Кто-то стал считать, что её однажды настигли слуги злого бога. Кто-то, что ушла в другие земли, сменив имя и внешность, в поисках ещё большей силы. Кто-то, что Аль бин Алайнэ до сих пор уединённо живёт где-то в глубинах бескрайних песков, уйдя в изоляцию. Скрываясь от всех. Лишь изредка напоминая о себе, насылая на людей песчаные бури и бедствия. Затаившись в ожидании некоего события или знака. Когда поймёт, что пора вновь заявить о себе во всеуслышание, вернувшись в оазисы мёртвых песков свершить свою месть. Нашлись и те, кто утверждал, что легендарная Аль бин Алайнэ исчезла потому, что отправилась убивать тёмного бога на небеса. Сумев отыскать туда дорогу. Обретя достаточно сил и знаний. Добравшись аж, то ли до четвёртого, то ли до пятого божественного неба. Став одной из бессмертных. Ходило множество версий, объясняющих, почему её нельзя было найти. И почему не найти тех, кто видел её воочию.
«Девятый, всё это, конечно, трогательно, но не объясняет, почему она считает меня своим отцом», – обвинил шиньюсамасу, с большой скоростью просматривая чужие воспоминания.
Что не заняло много времени.
– Пытаешься меня обмануть? Прикинуться другим человеком? – с разочарованием осудила Аль бин Алайнэ. – Не старайся. Я точно знаю кто ты.
– Тонг Цао? – подсказал, не понимая, почему она не видит очевидного.
– И Тонг Цао, и невесть кто ещё, – усмехнулась, зловеще блеснув глазами. – Сам же учил менять маски и личины в зависимости от ситуации, перещёлкивая их словно бусинки в чётках. Чтобы пройти мимо Его слуг, не выдав себя. Неужели, как пришла пора принять ответственность за свои грехи, так сразу решил прикинуться другим человеком? У которого их нет. В очередной раз! – её разгневанный голос приобрёл остроту клинка.
– Не понимаю о чём ты, – натянуто улыбнулся, глядя, как она медленно, с тихим шелестом начала обнажать клинок.
– Правда? Хочешь сказать, никогда так не поступал? Не понимаешь, о чём идёт речь? – вкрадчиво понизила голос.
– Да.
Прислушавшись к чему-то, Аль бин Алайнэ заявила с абсолютной уверенностью.
– Ложь!
Вот копыта Ичи, у неё же согласно поверьям дар отличать правду ото лжи. Забыл об этом.
– Поразительная наглость. Лгать, глядя прямо в глаза. Ты же помнишь о моём даре?
– Да.
Вспомнил, только что. Высвобождение клинка прервалось. Аль бин Алайнэ словно пыталась что-то понять, не дающее ей покоя. Удерживающее от поспешных действий. Что-то важное.
– Тогда я не понимаю. Зачем? Пытаешься вывести меня из себя? – интонации неуловимо изменились.
– Нет.
– Хм, – задумалась. – Странно. Значит, утверждаешь, ты не Аш бин Аль, а Тонг Цао? – попыталась найти разгадку такого странного поведения.
– Да, – избрал тактику коротких ответов.
Пусть сама додумает всё, что нужно. Лишь бы двигалась в правильном направлении. Раз уж начала встречу с разговора, значит, подсознательно ищет оправдания своим действиям. Не найдя которые вполне может от них отказаться. По крайней мере сильно на это надеюсь.
Маска рогатого демона нахмурилась, смерив меня подозрительным взглядом.
– Это имя тебе и вправду не знакомо? – недоверчиво уточнила.
– Да, – обрадованно кивнул, спохватившись только после того, как дал однозначный ответ.
– Ложь! – незамедлительно отреагировала Аль бин Алайнэ. – Либо ты сейчас отвечаешь на все, – подчеркнула, – мои вопросы, либо твоя голова слетит с плеч. Пополнив коллекцию лжецов. Заняв в ней почётное место. Итак. Ты, мой отец? – спросила напрямик.
– Нет.
– Издеваешься? – с нескрываемым раздражением, крепче сжав рукоять меча, аж пальцы побелели от напряжения. – Очередная ложь.
А вот теперь я не понял, в чём подвох. Рассчитывая, что на этом вопросе всё и закончится. Напрягшись не хуже Аль бин Алайнэ. Что значит ложь. Как? Когда? С кем? Да быть того не может. Тут влез Девятый, поспешив «обрадовать». Объяснив, что эта женщина была воплощена в реальность только благодаря мне. Взявшись прямиком из головы непутёвого Тонга, в которой сложилась как мозаичное панно. Более того. Как ответственный за это собиратель, последние два дня он существенно укрепил основу, добавив ярких красок. Ведь сны с участием Аль бин Алайнэ стали сниться гораздо большему числу людей. По мере увеличения её известности и репутации в Золотом камне. Добавляя Девятому материалов для работы.
С большим воодушевлением похвастался обильным урожаем, снятым с команд Янь Гу и сына губернатора. Особенно, с последнего. Которому снились очень красочные кошмары с участием Аль бин Алайнэ. Тьма, пламя, замкнутое пространство, полчища голодных крыс и спятившие летающие головы. Из выживших членов его команды многих пришлось лечить от неконтролируемого мочеиспускания по ночам. Разнося слухи о столь сильных кошмарах, людская молва ещё сильнее помогала Девятому оживлять данную легенду. Ведь чем больше людей в неё верило, тем реальнее она казалась.
Поскольку именно я воплотил Аль бин Алайнэ в этом мире, дав ей подобие жизни, то по праву мог называться родителем. Одновременно, и папой, и мамой. Только некровным. К тому же, шиньюсамасы ещё в самом начале предупреждали, благодаря уникальной связи с храмом Свободной души, в воплощённых историях я буду не посторонним гостем, а полноценным дополнением. Прописываясь в них. Вот и прописался на свою голову. Аль бин Алайнэ упорно видит во мне своего отца. Не замечая многочисленных отличий. Напротив, подсознательно стремясь убедить себя в этом. Ощущая определённую духовную близость и навеянное шиньюсамасами родство. С чем ничего не могу поделать. Попробую обратиться к голосу разума.
– Тебе не кажется это странным? Разве Тонг Цао может быть твоим отцом? Я ведь никогда не был в мёртвых песках.
– И снова ложь, – уже с некоторой усталостью заметила Аль бин Алайнэ, продолжая удерживать клинок наполовину извлечённым из ножен.
Не в силах окончательно определиться, стоит ли меня выслушать или нет. Эмоции были крайне противоречивыми.
Обдумав её слова, признал в них некоторую ущербную логику. Если я хорошо помню мёртвые пески, узнав о них через Девятого, впитав сны и воспоминания проживавших там людей, то вроде как, считай, уже побывал там. Пусть и не воплоти. Мы же верим именно в то прошлое, о котором помним сами, а не с чужих слов.
Получается, так я никогда не отвечу правильно на её вопросы. Стоп. Так ведь понятие правильности зависит от точки зрения. У меня внезапно появилась идея.