И однажды, глядя на Чарли, он сказал:
— Ты не должен потихоньку делать мою работу. Я тебе сам скажу, когда мне понадобится твоя помощь.
Но Чарли не ждал, когда его попросят. Он в пять утра уже был во дворе и кормил скот. Он всегда старался сделать наиболее тяжелую работу, и прежде всего связанную с подъемом тяжестей, еще до ухода в гараж. Роберт также помогал на ферме по мере своих сил и делал это до того, как шел на ферму к Пигготтсам.
— Как ты считаешь — насколько плохо деду? Мать постоянно намекает, что мне нужно там бросить работу и вернуться сюда на ферму.
— Я уверен, что тебе не следует этого делать, — сказал Чарли.
— Ты не считаешь, что ему трудно работать на ферме?
— Доктор Ривс так не считает. Я разговаривал с ним на днях, когда он заезжал в гараж за бензином. Он сказал, что твоему деду нет необходимости прекращать работать в ближайшие годы.
— Тогда все в порядке, — сказал Роберт. — Мать меня так расстроила.
— Просто он должен работать поменьше, а мы должны помогать ему.
Зима в том году была очень сырая. Дождь не прекращался неделями, и дороги на ферме превратились в бурные потоки. В начале нового года порывы ветра сорвали почти половину черепицы с крыши амбара, и рухнул один из старых загонов для скота.
— У меня будет достаточно дел, когда восстановится погода, — сказал Чарли.
В гараже в Скемптоне дождь залил маслоотстойник, и теперь потоки воды с остатками масла и бензина заполнили весь двор и текли прямо на дорогу. Чарли и остальные весь день работали метлами, пытаясь помешать воде и маслу залить мастерскую. Френк Флеминг метался по двору вне себя от ярости. Он не мог продавать бензин, так как из-за грязи во двор не заезжали покупатели. И сверх остальных бед пожаловал местный полицейский с предупреждением, что наложит штраф из-за того, что они загрязняют дорогу и окружающую местность и что из-за них могут возникнуть дорожные аварии.
Флеминг бесился много дней подряд. Даже когда двор очистили и возобновилась нормальная работа, он все равно везде видел непорядок и особенно беспокоился, что в печке мастерской сгорает слишком много угля.
— Если бы вы работали, то не мерзли бы! — обычно приговаривал он, отмечая, сколько было сожжено угля.
— Если бы вы сами покупали уголь, вы бы не расходовали его в таком количестве.
Как-то раз Джордж Кресси, промокший до костей, сушился у печки. Флеминг вошел в мастерскую и увидел Джорджа.
— Я думал, красные индейцы крепкие и терпеливые! Но ты такой же неженка, как эти двое бледнолицых у нас в гараже.
Джордж Кресси посмотрел на него. Его лицо ничего не выражало, а глаза были похожи на две серые льдинки.
— Ты не веришь, что я индеец?
— Черт бы меня побрал, конечно нет!
— Как-нибудь я тебе это докажу.
— Не стоит беспокоиться, — ответил Флеминг.
На следующее утро Джордж пришел на работу с ужасными ожогами на лице: две горизонтальные линии на лбу и по две на каждой щеке. Ожоги были глубокие, очень воспаленные и красные. Кожа вокруг них вздулась и покрылась пузырями.
— Бог ты Мой! — воскликнул Джерри, — что ты с собой сделал?
— Я приложил к лицу горячую кочергу, вот что я сделал, — сказал Джордж. Он оглянулся, и было видно, как он горд содеянным. Трое мужчин не могли отвести глаз от его лица.
— Я сделал это дома вчера вечером перед зеркалом, когда мать и отец легли спать.
— Бог мой! — Чарли был в ужасе. — Для чего ты это сделал?
— Я хотел проверить себя, — ответил Джордж. — Не так много найдется людей, кто сможет сделать себе такие метки на лице и даже не вскрикнуть!
Флеминг презрительно смотрел на него.
— Только индейцы, ты это хочешь сказать?
— Ты такого не сможешь сделать. Черт побери, я в этом уверен.
— Господи, конечно нет! Ты не ошибся! У меня пока еще есть мозги в голове, парень! — И он пошел к выходу. — Бери метлу и начинай подметать, и хватит идиотской болтовни. И не смей приближаться к моей жене и мальчику с таким ужасным лицом, или я сломаю тебе шею!
Спустя некоторое время, подметая пол, Джордж нашел ржавые болты и гайки и положил их в карман. Флеминг увидел это и заставил Джорджа вынуть их из кармана.
— Мне не нужны здесь воришки. Положи болты в специальный ящик или заплати за них.
— Сколько ты за них хочешь? — спросил Джордж, — за несколько ржавых старых болтов?
— Здесь пропадает слишком много разных вещей, и я намерен положить этому конец, — сказал Флеминг.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Чарли.
— Пропала парочка плоскогубцев и пара банок масла. Кто-то забрал их, они сами не могли исчезнуть.
— Надеюсь, что ты не думаешь, что я это, — заметил Чарли.
— Ты ремонтируешь свой фургон, не так ли? Ты никогда его сюда не привозишь. Тебе может понадобиться кое-что из деталей, масло, инструменты…
— Все, что мне нужно, я покупаю сам.
— Ты — такой богатенький, и меня это поражает.
— Что ты хочешь сказать?
— У меня часто нет денег, — сказал Флеминг, — но с тобой этого никогда не случается.
— Наверное, это потому, что я получаю хорошую зарплату.
— Да, и еще одно, — продолжал Флеминг. — Мне известно, как вы, парни, наживаетесь здесь на моем бензине. «Шиллинг мне, и шиллинг боссу!». Вы так считаете, не так ли?
— Ты все знаешь, правда? Ты сам так делал, когда работал в Минглетоне в гараже Саттона? Поэтому ты смог накопить денег и открыть здесь собственное дело?
— Ну-ка помолчи! — заорал, покраснев, Флеминг. — Я могу подать на тебя в суд за такие оскорбления!
— Ты же начал, а не я!
— Давай, иди работай, вот что я тебе скажу!
— Я давно хотел этим заняться, — заключил Чарли.
Днем того же дня Чарли послали ремонтировать машину в Глиб Хилле. Когда он в три часа дня вернулся в мастерскую, там был один Джерри, он сидел у печки и пил чай. Он показал Чарли на то, что валялось на полу, и Чарли увидел грязную засаленную бумажку достоинством в фунт.
— Одна из маленьких хитростей Флеминга?
— Да, он пометил ее крестом, чтобы поймать нас, если мы попытаемся ее присвоить!
— Он, наверное, повредился головой, — заметил Чарли, — если верит, что мы возьмем этот вонючий фунт.
Джерри пожал плечами.
Чарли наклонился и поднял бумажку. Он секунду смотрел на нее, потом скрутил в узкий жгут, какими пользуются при растопке печки. Чарли положил ее перед печкой.
— Не только он один умеет разыгрывать людей, мне это тоже знакомо.
Через некоторое время, когда они работали, пришел Джордж Кресси с метлой и совком.
— Можно мне здесь подмести?