и ринулись ко мне, едва не перепрыгивая через стулья и скамейки.
— Амелия, меня!
— Я! Орланд, впиши первым номером!
— А можно меня дважды? Вдруг один комплект не дойдёт?
— Про меня не забудь!
Гомон был таким громким, что я зажала уши и крикнула что есть мочи:
— Остановитесь!
Сработало!
Старшекурсники притихли, а я выпалила так быстро, чтобы меня никто не успел перебить:
— Куда я вас запишу? У меня нет ни бумаги, ни ручки! Перед последним занятием принесите мне список от каждой группы, договорились?
— Только смотри! — погрозил мне пальцем один из верзил, который больше всего был похож на боевика, чем на трансфигуранта. — Не передашь — подвешу на воротах за шкирку и запрещу тебя снимать.
Месяц назад, эта угроза возымела бы должный эффект. Однако после упорных попыток мачехи выдать меня замуж за Пинча и сложной ситуации с ректором, запугивания от студентов были сущей мелочью.
— Передам-передам, — заверила я всех, пробиваясь к выходу. — Честно-честно! Несомненно!
Выбравшись в коридор, я выдохнула с облегчением. В голове царил хаос, мысли разбегались в разные стороны, как тараканы под веником. Прохладный ветерок приятно остудил разгорячённую кожу, и я в приподнятом настроении поспешила на первую пару.
Весь учебный день я ловила на себе пытливые взгляды, а стоило прогреметь последнему сигналу, наспех сунула учебники в сумку и побежала по уже привычному маршруту, сжимая в руке список имён и фамилий.
Остановившись перед дверью с табличкой «Ректор А.Роут», я почувствовала, как сердце колотится в предвкушении. Если раньше Аррэн одним взглядом внушал в меня страх и трепет, сейчас же всё внутри сладко сжалось, ожидая новой встречи.
— К вам можно?
— Заходи, — благостно кивнул мне ректор, обложившийся кипой бумаг, да так, что из-за высоких стопок я видела лишь его глаза и лоб.
Я быстренько просочилась внутрь, прикрыла за собой дверь и, преодолев расстояние до стола, положила на свободный край списки студентов.
— Разрешение на проход в преподавательскую секцию уже у библиотекаря, — не отвлекаясь от своего занятия, произнёс Роут. — Поторопись, чем скорее с этим закончим, тем будет лучше для всех.
По какой-то причине его слова отозвались горечью в моей душе. Каюсь, я уже начала привыкать к нашему тесному общению с главной Академии Крэйвен, и часть меня не хотела возвращаться к прежним отношениям.
Которых, по сути, и не было.
— Позвольте вас отблагодарить за то, что заступились за меня перед мэром, — я нашла в себе силы на искреннюю благодарность.
— Что ж, — помедлив, Аррэн поднялся на ноги и с наслаждением потянулся, разминая крупные мускулы, подчёркиваемые светлой рубашкой. Обогнув стол, он поравнялся со мной и насмешливо произнёс, — давай, Амелия, благодари.
Глава 16.3
Благодарить?
Но как?
Я растерянно подняла глаза, встретившись с его дерзким взглядом. Скользнула чуть ниже — по прямому носу, чувственным губам и мужественному подбородку. Ещё ниже — по шее, отметив дёрнувшийся в предвкушении кадык, к загорелой груди, виднеющейся в расстёгнутой на верхнюю пуговичку рубашки.
Горло пересохло и жгло огнём. Я шумно сглотнула под тихим, но различимым смешком, и тут мне в голову пришла отличная идея!
Ноги сами вынесли меня вперёд, и я встала почти к нему вплотную. Двумя руками обхватила крепкую и тёплую ладонь Аррэна и с чувством её потрясла.
— Спасибо вам, господин Роут! Вы — чудо!
Ректор уставился на меня с искренним непониманием в глазах. А рукопожатие всё продолжалось, и я не могла остановиться, хотя искренне пыталась.- И это всё?
— Нет! — в моём голосе прорезался испуг, глядя, как брови сходятся у переносицы, а в тёмных глазах загорается огонь. — Спасибо за всё, что вы сделали для меня!
— Я не на это рассчитывал, Амелия, — произнёс он слегка обиженно.
Я затрясла ещё усерднее, громко восклицая:
— Огромнейшее спасибо! Просто спасибище!! Нереальное!
— Хватит. Иди уже, — низким, угрожающим голосом прошипел Аррэн Роут и попытался выдернуть ладонь из моих цепких пальцев.
У него это получилось. Но со второго раза.
— Да, — пискнула я, пятясь к двери. — Пойду.
— Вот и иди! — прорычал глава Академии Крэйвен, и я поспешила удалиться. — Шевелись давай!
«А что не так то? — шестерёнки в моём мозгу усиленно крутились, пытаясь понять, что же его настолько разозлило. — Поблагодарила? Поблагодарила. Искренне! С чувством! От всего сердца. Божечки, какие же у него длинные, крепкие пальцы. И ногти ухоженные! Не мужчина, а сказка!»
Эти мысли наводили на меня щемящую тоску. Чем дольше я думала о том, что Роут — потрясающий, и я почти в него влюбилась, тем отчётливее понимала, что чувства с его стороны — это лишь действие привязки.
— Ладно, — выпалила вслух и тут же воровато огляделась вокруг. Вдруг кто подслушивает? — Чем скорее разберёмся, тем будет лучше для нас обоих. Прорвёмся. Точнее, прорвусь.
Библиотекарша Седора Айвуд — усиленно молодящаяся дама, встретила меня неободрительным взглядом, но всё же пустила в преподавательскую секцию.
Я скрылась в проходе между стеллажами под её ворчание на тему «вот при прежнем ректоре такого не было! А этот, конечно, хорош мордашкой, но к работе не испытывает совершенно никакого интереса!»
Прошла до самого конца, вдыхая запах кожаных переплётов, пожелтевших страниц и кисловатых ноток старого лака, которым были покрыты деревянные полки. Свернула налево и на секунду остановилась перед железной дверью с перекошенной табличкой «Только для преподавателей Академии Крэйвен». Ниже, на старом, ободранном клочке бумаги, была приписка от руки: «Студентам вход строго по пропускам за подписью ректора.»
Пальцы сжали круглую дверную ручку, оставляя на светлой коже рыжеватые следы. Дверь со скрипом отворилась, и переступив высокий порожек, я оказалась в святая святых нашей академии.
Многочисленные полки ломились от редких изданий, о которых мечтает каждый уважающий себя коллекционер. Стены были украшены старинными гобеленами с изображениями событий столетней давности.
А в центре помещения стоял длинный письменный стол, покрытый толстым слоем пыли. Не удержавшись, я провела по поверхности пальцем, оставляя яркий след на потемневшей от времени столешнице, и, не удержавшись, вывела «Амелия + Аррэн». Подумав, ради хохмы добавила знак равенства, а справа от него сердечко.
Сердце пропустило болезненный удар, и я быстро стёрла надпись, оставляя на рукаве тёмные лохмотья пыли.
Дело, Амелия. Не трать попусту время!
Я начала с ближайшего к двери стеллажа. Внимательно читала названия книг на корешках, вытаскивала те, что имели отношение к начертательной магии и складывала в стопку на свободном от пыли клочке.
Время летело незаметно. Где-то там, вдалеке, раздался бой главных академических часов. Отстучав пять ударов, воцарилась тишина, а я не проверила и десятой части содержимого