Флорис вздохнул. Он сдержит слово во что бы то ни стало, но жизнь с этой маленькой бестией окажется сущим адом! Если бы она была доброй, милой, мягкой и послушной, он обрел бы душевный покой в замке, позабыв царицу Елизавету и Юлию Менгден, эту проклятую женщину. А если бы у короля возникла нужда в услугах секретных агентов, Флориса и Адриана, он тотчас бы отправился с любым заданием на край света, оставив в замке Батистину и детей. Она бы не страдала от многочисленных легких интрижек ее мужа с красивыми незнакомками просто потому, что ничего бы о них не подозревала. Придя к сему радостному заключению, витавший в облаках Флорис заулыбался.
«Похоже, дела у нашего молодого хозяина обстоят из рук вон плохо!» — подумал Грегуар. Его мнение целиком разделял и Жорж-Альбер, на ходу стащив с блюда пирожок.
Тупым концом ножа Флорис принялся выстукивать по стакану какой-то воинственный марш, надеясь вывести Батистину из себя. Но девушка только с досадой взглянула на него и отвернулась.
«О, да! Ты стала самой прелестной девушкой на свете, маленькая мегера! — думал Флорис, во все глаза глядя на Батистину. — Нет, это было слишком легко и неинтересно — получить тебя без борьбы! Но если ты думаешь, что борьба мне не по нраву, то ты ошибаешься! Ведь это так увлекательно! И тебя постигнет та же участь, что и всех других! Я заставлю тебя молить о пощаде!»
Флорис чуть самодовольно улыбнулся, и, словно в подтверждение его правоты, щеки Батистины слегка порозовели.
Флорис провел рукой по своим иссиня-черным кудрям, осознавая, как он красив и как велика сила его чар. Батистина смущенно отвела глаза.
Во дворе замка послышался стук копыт.
— Моя голубка! Это господин де Гастаньяк со своими рейтарами! — закричала Элиза.
— О, какая радость! — воскликнула Батистина и бросилась к парадному входу.
— А это еще что за птица? — заворчал Флорис, с грохотом отодвигая стул. Адриан только недоуменно развел руками.
«Хо-хо! Сюрприз за сюрпризом! Ай да малютка!» — подумал Грегуар. Возможно, и Жорж-Альбер был того же мнения, но сейчас он был очень занят — долизывал остатки крема.
— О, Эрнодан! Мой дорогой друг! — Как приятно видеть вас! — запела Батистина, увидев в дверях молодого рейтара.
Эрнодан с облегчением вздохнул, — он очень опасался, что Батистина сердится на него, ведь он не попытался вызволить ее из рук брата там, в церкви. Но девушка, казалось, совершенно забыла об этом недоразумении.
— Дорогой Эрнодан, идемте в маленькую гостиную! — проворковала Батистина, нежно склонив головку набок. Она схватила юного капитана под руку и увлекла его за собой, сопровождаемая изумленными взглядами Адриана и Флориса.
Увидев, как двое молодых людей выходят из столовой, Эрнодан отвесил поклон. Флорис сделал шаг вперед.
— Батистина, соблаговолите представить нам этого господина! — сухо промолвил он.
«Ну и дела! Он уже обращается к ней на вы!» — подумал про себя Грегуар. А Жорж-Альбер принялся корчить рожи.
Батистина едва не пропустила слова Флориса мимо ушей. Она смело взглянула ему в глаза и хотела уже было пройти дальше, но все же остановилась.
— Господин де Гастаньяк — мой большой друг! — зло бросила она.
— Именно поэтому мы и просим тебя представить его нам, — мягко и убедительно попросил Адриан.
Батистина остановилась и снизошла к просьбе старшего брата.
— Дорогой Адриан, разреши представить тебе капитана Эрнодана де Гастаньяка… Мой брат, граф Адриан де Вильнев-Карамей… а вон тот — шевалье Флорис де Вильнев-Карамей, — небрежно закончила она и повернулась к братьям спиной.
Эрнодан был ошарашен столь необычным представлением, но не подал виду. Он низко поклонился и вежливо помахал своей треуголкой. Адриан ответил ему любезно, как глава семьи, принимающий в своем доме друга сестры. Флорис едва кивнул головой, что было весьма невежливо с его стороны. Этот Эрнодан де Гастаньяк чрезвычайно не понравился Флорису, в особенности его белозубая улыбка южанина.
— Идемте, дорогой Эрнодан, — еще раз повторила Батистина, скромно потупив глазки и изображая из себя маленькую тихую девочку. Она закрыла дверь гостиной у себя за спиной, почти втолкнув туда Эрнодана.
— Невероятно! Клянусь честью! Что здесь происходит?! Ведь это твоя сестра, Адриан, а ты позволяешь ей вытворять Бог знает что! Что они там наговорят друг другу наедине? За закрытой дверью? Как старший брат ты должен присутствовать при их разговоре. Это было бы в рамках приличий, а так… Пойдут слухи, ее репутация будет испорчена…
Адриан едва не покатился со смеху. Чтобы Флорис заговорил о приличиях, словно какой-то замшелый старикашка! Чтобы он пекся о чьей-либо репутации! Да, никогда не думал Адриан, что ему придется услышать нечто подобное из уст младшего брата!
— Ну, Флорис, не надо так горячиться и навязывать Батистине нашу волю. Мы должны оставить ей видимость свободы, чтобы она снова привыкла к нам… к тебе… и тогда мы сможем попросить у короля разрешения на ваш брак и исполнить волю моего отца… — уговаривал Адриан. Его устами глаголила сама мудрость, и возразить было нечего.
— Прекрасно! Мадемуазель держит нас в ежовых рукавицах, а мы и возразить не смеем! Ну ладно, как тебе будет угодно! — выпалил Флорис и вылетел в коридор, заложив руки за спину, что было у него выражением крайней степени бешенства.
— Ох, никогда еще я не видел молодого хозяина в таком состоянии! — вздохнул Грегуар, более всего ценивший мир и спокойствие.
Жорж-Альбер устремился за Флорисом и вскочил ему на плечо, стараясь отвлечь от грустных мыслей, но юноша не обратил никакого внимания на своего приятеля.
— Итак, Эрнодан, какой же счастливый ветерок занес вас сюда? — спросила Батистина, улыбаясь простодушно и чистосердечно. Она указала гасконцу на место подле себя.
— О, я хотел приехать к вам как можно раньше, моя душенька, но ведь я на королевской службе…
— О, Эрнодан! Эрнодан! Я очень постарела за последние дни, — вздохнула Батистина так печально, будто она превратилась в столетнюю старушку. — Мне пришлось много размышлять над разными серьезными вещами и решать очень трудные проблемы…
И Батистина еще раз горестно вздохнула:
— Батистина! Моя душенька! Что я могу сделать для вас? Моя душа, мое сердце, моя шпага, моя честь солдата принадлежат вам! Располагайте мной! Видите, я получил повышение по службе и теперь могу кое-что сделать для вас! Мне пожалован чин капитана…
— Ах, как это мило! В самом деле, он так любезен! — воскликнула Батистина.
— Кто? Король?