Америка была готова к войне. Оставалось только найти повод.
24 января морской министр США объявил о предстоящем визите на Кубу броненосного крейсера «Мэн». Американцы настолько торопили события, что не стали ждать официального согласия испанского правительства на этот «дружественный» визит. 25 января форт Морро в Гаване салютовал «Мэну», медленно входившему в бухту. Единственное, что оставалось испанскому правительству, — позаботиться, хотя бы внешне, о престиже. Через два дня Мадрид неохотно объявил об ответном визите, и испанский крейсер «Бискайя» отправился в Нью-Йорк.
Не прошло и двух недель, как «Мэн» погиб на рейде Гаваны от загадочного взрыва.
«...а затем уничтожили их...»
С. Романов, инженер, капитан второго ранга
Существует еще одно объяснение трагедии «Мэна»: возможно, к взрыву были причастны американские «ультра». Эта мысль уже была высказана в свое время некоторыми историками США. Они считали, что виновниками взрыва были те, кто опасался мирного разрешения конфликта, кто был заинтересован в наживе, которую сулил захват острова.
В защиту такой версии говорят не столько обстоятельства взрыва, сколько те события, которые произошли вскоре после катастрофы в феврале — марте 1898 года и еще через тринадцать лет.
Прежде всего настораживает упорное нежелание американских властей допустить к расследованию катастрофы испанских экспертов. Еще более подозрительна странная просьба капитана Сигби, высказанная им 25 марта (к этому времени американцы уже осмотрели «Мэн»). Сигби просил у гаванских властей разрешения подорвать остатки своего крейсера!
Рассуждая логически, следует, вероятно, предположить, что, сваливая всю вину за катастрофу на испанцев, морское командование США должно было опубликовать подробные результаты расследования. Увы, командование поступило совсем по-иному.
В 1910 году «Мэн» начали поднимать на поверхность, и притом оригинальным способом. Сначала паровые молоты, установленные на плавучих платформах, вбили в грунт возле судна множество тридцатиметровых железных свай, окружив лежащий на четырнадцатиметровой глубине крейсер сплошной стеной. Затем, тщательно заделав промежутки между сваями, откачали из «кольца» воду. На палубу «Мэна» впервые после катастрофы спустились американские моряки.
Уже беглый осмотр показал, что испанцы в свое время совершенно правильно отвергли версию взрыва котлов — котельное отделение было цело, но взрыв, как установили эксперты, все-таки произошел внутри корабля. Это окончательно опровергло американскую версию о подводной мине или торпеде. Неожиданно по распоряжению свыше эксперты прекратили работу. А все материалы были помечены грифом «совершенно секретно» и скрылись от посторонних глаз в государственных архивах.
Подъем «Мэна», стоивший американским налогоплательщикам 750 тысяч долларов, закончился в 1911 году. Разрушенную при взрыве носовую часть крейсера разрезали и отправили на переплавку, уничтожив тем самым возможность установить истинную причину взрыва, а корму отбуксировали в открытое море и затопили на глубине 1200 метров.
Причины гибели «Мэна» неизвестны до сих пор. Неизвестны и виновники катастрофы, хотя, вполне возможно, ответ на все вопросы могут дать архивы США, где хранятся материалы расследований. Но эти материалы пока еще не были опубликованы, и вряд ли их обнародуют в ближайшее время — в Соединенных Штатах еще свежа память о скандале, связанном с публикацией документов о подготовке войны в Индокитае.
Общеизвестно, что единственное лицо, заинтересованное в том, чтобы всеми силами и средствами помешать объективному расследованию какого-то события, тем более катастрофы, — ее виновник.
«Мы отказывали кому-либо, кроме нас самих, изучить доказательства, — писал о трагедии „Мэна“ американский историк Адамс, — а затем уничтожили их». Его слова достаточно ясно указывают на истинного виновника загадочного взрыва 15 февраля 1898 года, взрыва, который вызвал испано-американскую войну.
«...Был приглашен, но в совещание не прибыл...»
П. Веселов, писатель
Обыватели Киля, гуляющие по одной из площадей в районе порта, возможно, не подозревают, что под их ногами лежит корпус «Адмирала Шеера» — единственного в мире корабля, похороненного в земле. Корабля, входившего некогда в тройку германских «карманных» линкоров.
Одному из этого семейства — «Адмиралу графу Шпее» — суждено было стать первым фашистским линкором, уничтоженным во второй мировой войне. Застигнутый английскими кораблями у берегов Южной Америки, он был взорван собственной командой в устье Ла-Платы в декабре 1939 года.
Двум другим — «Лютцову» (бывшему «Дойчлянду») и «Адмиралу Шееру» — повезло больше: тщательно укрываемые и маскируемые, они дотянули почти до конца войны. Но весной 1945 года настал и их черед. 16 апреля шеститонная английская бомба взорвалась рядом с «Лютцовом», отстаивавшимся в Свиноустье, содрала обшивку с его бортов и, залепив его поднятой со дна мелкого залива илистой грязью, оставила в полузатопленном состоянии. Спустя две недели фашисты заминировали и взорвали остов.
«Адмирал Шеер», скрывавшийся в Киле, получил смертельные бомбовые удары 9 апреля 1945 года. Перевернувшийся корабль не было смысла поднимать после войны: его предпочли засыпать обломками разрушенных зданий во время ликвидации части военного порта в Киле. Так и лежат до сих пор в земле останки последнего из фашистских надводных дизельных корсаров, о которых в промежутке между двумя мировыми войнами писали, пожалуй, больше, чем о кораблях каких-либо других типов...
Одиссея дизельного корсара
В последний день октября 1940 года «Адмирал Шеер» при очень плохой видимости и штормовой погоде благополучно миновал Датский пролив и вырвался на просторы Северной Атлантики.
Первой его жертвой стало английское судно «Моупан». Встреча была столь неожиданной для англичан, что, увидев всплески первых снарядов, офицеры, стоявшие на мостике судна, схватились за бинокли и стали искать в небе немецкие самолеты. Еще несколько выстрелов... И судно, не успев даже ничего передать по радио, пошло ко дну.
Пока «Моупан» погружался, поднятый с «Шеера» самолет усмотрел на горизонте лес мачт большого конвоя.
Рейдер стремительно кинулся к конвою и незадолго до захода солнца настиг его.
Конвой вел вспомогательный крейсер, в прошлом океанский лайнер «Джервис Бей». Его командир не строил иллюзий относительно исхода боя. Он послал в эфир радиограмму, приказал конвою рассредоточиться и на полной скорости пошел на сближение. «Шеер» открыл огонь первым, и менее чем за час отчаянно сражавшийся «Джервис Бей» был превращен в груду металла. Но мужество экипажа спасло конвой. Сколько ни метался «Шеер», ему удалось настичь всего лишь 5 из 37 судов конвоя.
В последующие месяцы «Шеер» неутомимо рыскал по всей Атлантике и Индийскому океану, беспощадно топя встречающиеся суда.
Там, где появлялся удачливый корсар, прекращалось одиночное судоходство, а конвои вынуждены были либо возвращаться, либо подолгу задерживаться в портах отправки.
Против «Шеера» было брошено несколько поисковых групп, в состав которых входили 2 линкора, 2 линейных крейсера, 2 авианосца и 11 крейсеров, не считая более мелких боевых единиц. Но поиски были тщетны, неуловимый рейдер словно растворялся в волнах океана.
1 апреля 1941 года, пройдя за 161 день в общей сложности больше 46 тысяч миль, «Адмирал Шеер» бросил якорь в Киле. На его счету было 17 судов, водоизмещение которых превышало 115 тысяч тонн, а стоимость — 15 миллионов фунтов стерлингов.
Планы, вынашиваемые гросс-адмиралом Редером с 1920-х годов, впервые осуществились.
Доктрины и корабли Редера
Неограниченная подводная война, объявленная Германией 1 февраля 1917 года, война против торгового флота союзников, едва не поставившая Англию на грань катастрофы, легла в основу военно-морской доктрины Редера.
В прошлом веке пять из шести англичан питались привозным хлебом. Ежедневно в порты Великобритании должно было прибывать не менее 20 судов со 120 тысячами тонн жизненно необходимых грузов. Для охраны этого гигантского грузопотока было недостаточно даже самого мощного в те годы английского флота. Дальновидный адмирал Коломб уже в конце прошлого века понимал: «Силы, достаточные для обладания морем, могут быть совершенно бесполезными для защиты торговли».
Именно это положение и решил взять за основу своей доктрины адмирал Редер. Даже не мечтая создать флот, сопоставимый по мощи с английским, он решил, что главный удар германского флота в будущей войне следует направить на подрыв британских коммуникаций. Причем выполнение этой задачи Редер решил возложить не только на подводный флот, но и на надводные корабли. Во всех уголках Мирового океана быстроходные, автономные, хорошо вооруженные германские рейдеры и подводные лодки должны были уничтожать вражеские торговые суда.