— Вы промахнулись, сэр, — констатировал Ефан. — Возможно, это виновата пушка, ей очень трудно перестраиваться под ручное управление.
— Я промахнулся намеренно, — ответил Фингер Двадцать Первый.
— Извините, сэр?
— Я хочу напугать его до полусмерти.
— Могу я спросить зачем?
— Ого! — захохотал в своем бункере миллиардер. — Когда он будет на грани помешательства от страха, он сможет напугать остальных.
— Они и так не в лучшем виде, сэр.
— А мне хочется паники, истерики! Они должны понять, куда попали, они должны рвать на себе волосы от отчаяния! Вот это будет игра!
— Вы лучше объявите им, — вмешался в разговор Новист, он тоже был на связи, — что все бабки получит кто-то один.
— Ну-ну, — поощрил его Фингер Двадцать Первый.
— Вот тогда они начнут рвать друг другу глотки!
— Интересная мысль! Надо попробовать…
— Но в этом случае вы лишитесь удовольствия наблюдать за гибелью каждого в отдельности, — возразил Ефан. — Они очень быстро перебьют друг друга, и вы не получите желаемого удовольствия.
— Черт! Верно! — воскликнул миллиардер. — Но я сохраню эту идею до финала. Когда их останется три-четыре человека, мы устроим настоящий турнир!
— Ефан! — вдруг возопили динамики, и на мониторе появилось перекошенное лицо Клайда.
— Да, я здесь.
— У меня внештатная ситуация!
— В чем дело? — вмешался Фингер Двадцать Первый. — Почему ты орешь?
Гид постарался взять себя в руки, но у него плохо получалось. Он отлично знал, что босс скор на расправу. Потерянный в такой ситуации бластер был достаточным поводом для того, чтобы самому Клайду немедленно превратиться в объект охоты.
— Босс, они хотят поджечь поле.
— Какое поле? — не сразу понял миллиардер.
— Вот это, с посевом льна.
— Какого черта? Зачем им это нужно?
— Они очень напуганы нападением граундера и хотят отгородиться от него огнем.
— А где он сейчас?
— Кто? Граундер?
— Ну не ты же, придурок!
— Он повернул к озеру, и больше мы его не видели.
— Тогда зачем им нужен этот поджог?
— Я не знаю. Это все экипаж с седьмой машины. Они возомнили себя настоящими коммандос и хотят применить тактику выжженной земли!
— Останови их! Мне не нужен пожар!
— Они не слушают меня!
— Я сказал — останови! Меня не интересует, как ты это сделаешь!
— Но если они догадаются?
— О чем? О цели их путешествия?
— Да, ведь первоначально мы хотели держать их в неведении максимально возможное время.
— Им уже пора самим догадаться. Действуй!
Клайд пропал с монитора. Ах, как ему в этот момент хотелось так же легко исчезнуть и с этой планеты! Он почти наверняка знал, что погибнет, и не хотел верить этому предчувствию.
— Зажигай! — донесся крик.
Словно выброшенный катапультой, гид выпрыгнул из машины и помчался на крик.
Он успел как раз к тому моменту, когда Тедди, широко размахнувшись, швырнул в поле импровизированный факел, связанный из стеблей льна. Пылающий сноп, рассыпая дождь искр, мелькнул в воздухе и пропал. Тедди запалил новый факел, но Клайд схватил его за руку. Пилот бросил мимолетный вопрошающий взгляд на сержанта. Тот чуть заметно мигнул. В следующую секунду тяжелый кулак десантника встретился с челюстью гида, и последний кувырком влетел в заросли льна.
Машины уже разогнали в разные стороны, и теперь они стояли в беспорядке вдоль дороги. Сидящие в них люди и роботы молча наблюдали за десантниками. Никто не вмешивался. Как-то само собой получилось, что все признали в Вилли командира, поэтому никто не возражал против вопиющего нарушения прав собственности. Лев торжественно вручил ему значок и даже отвесил поясной поклон при этом.
Когда Клайд выбрался на дорогу, вокруг него уже все пылало. Легкий вечерний ветерок нес дым назад, к озеру, не раздувая, однако, огня. Все путешественники сидели в машинах и, похоже, ждали только его.
— Что вы наделали?! — закричал он, приседая от страха. — Это вам что, граянские джунгли, что ли?
— Заткнись, придурок, — донеслось до него, причем совсем не с той стороны, откуда он мог ожидать подобную грубость.
— Поехали! — крикнули из другой машины.
— Постойте! — вскинулся Вилли. — А где Энни? Тедди оглянулся назад. Сиденье, обычно занятое девушкой, было пусто.
— Посмотрите, может быть, она села не свою машину, — сказал Вилли, наклонившись к микрофону.
— Нет, нет, нет, — прозвучали ответы.
— Не хватает еще одного человека, — вдруг сказал кто-то.
— Кого именно? — спросил Вилли.
— Моего патрона.
— Я имя спрашиваю, болван! — не выдержал сержант.
— Господина Льюиса.
Он припомнил, что именно Льюис предложил Клайду рассказать об озере и его обитателях. Большего сержант вспомнить не мог.
— Может, они где-нибудь вместе? — спросил игривый женский голосок.
— Глупее ничего нельзя было придумать, — то ли спросил, то ли констатировал низкий мужской голос.
— Надо их искать, — тоном, исключающим возражения, заявил Вилли.
30
Бахам развернул вездеход прямо в зарослях, стараясь не попадать в зону прицеливания башен. Теперь он уже не думал о том, что портит чужую собственность. Даже если ему придется платить за развороченные плантации, его нисколько это не взволнует. Он понял ценность своей жизни и не хотел ее отдавать неизвестно за что.
Он выехал на дорогу и направил вездеход обратно, к последней стоянке, где видел развилку дорог. Нервно поглядывая в зеркала заднего вида, мальчик ожидал погони, но никто его не преследовал.
Пару раз он пытался задействовать рацию, но ничего не добился. Он не мог знать, что все путешественники в это время прятались в поле от граундера. Но Бахам сделал вывод, что рация вышла из строя или… Или все остальные погибли, и ответить ему некому.
Знакомая дорога всегда короче, и, как показалось мальчику, очень скоро он оказался на поляне, которую покинул совсем недавно. Здесь уже было чисто, словно на изумрудную траву никогда не ступала нога человека. Не останавливаясь — это было ни к чему, — Бахам повернул на другую дорогу и, понимая, как много упущено времени, пустился в погоню.
Однако минут через десять мальчик был вынужден резко нажать на тормоз. Возле дороги стоял искалеченный мусорный фургон. Водительская кабина его была смята, как консервная банка, а длинный прицеп согнут так, что в нескольких местах разошелся по швам. Изнутри высыпался всевозможный мусор, но что поразило Бахама более всего — это обнаженная человеческая рука, свисающая из пробоины. Ему даже показалось, что он узнает свою гувернантку. Не этой ли рукой она вела совсем недавно машину?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});