возмущается она.
Мои губы непроизвольно растягиваются в улыбке, когда я слышу, как на пару заливисто смеются Беркутов и Лисицына-младшая.
— Короче, прошу меня прикрыть. Мы с тобой типа в аквапарке сегодня, — выкатываю без запинки, покручивая сережку в ухе.
— В аквапарке, — повторяет подруга. Не то переспрашивая, не то запоминая.
— Ну да. Маме я сказала так…
— А на самом деле ты где? — тон становится строгим и серьезным.
— Я и правда в аквапарке. Не переживай.
— С Паровозовым, да? — почему-то догадывается сразу же.
— Угу, с ним. Так ты прикроешь? — вижу, что парень идет ко мне.
— Саш, не нравится мне все это.
— Если мама будет звонить тебе, скажешь, что я отошла в туалет и беспалевно маякнешь мне.
— «Беспалевно». Выражаешься, прямо как он! И вообще, ты подбиваешь меня на вранье!
— Зай, ну пожалуйста, подруга ты мне или нет? — выдаю обиженно.
— Я не одобряю, Саш. И ложь, и эту твою связь с Паровозовым, — признается она открыто.
— Илья ведет себя хорошо, — встречаюсь с ним взглядом.
— Нам пора на сеанс. Позже созвонимся, — ворчит Аленка насупленно.
— Спасибо, дорогая! Ты лучше всех! Целую тебя!
Она сбрасывает вызов, и я убираю телефон в карман. Ну вроде порядок…
— С кем трещала? — Илья протягивает мне пестрые, красочные билеты.
— С Лисицыной. Чтобы ты знал, она не в восторге от того, что мы с тобой общаемся.
— Пусть не лезет, — бросает зло. — Давай зайдем туда, — указывает на витрину.
— Окей, — поднимаюсь с дивана, и мы топаем к магазину.
За прилавком стоит женщина лет сорока. Продает круг мамаше с ребенком. И пока эта мелкая вредина не может определиться, кто ему больше по душе: бэтмэн или человек-паук, мой взгляд непроизвольно задерживается на огромном розовом фламинго. Дурацкая мечта детства меня, похоже, преследует…
— Слушаю вас, молодые люди, — устало обращается к нам продавщица.
— Девчонке нужен купальник, мне плавки, — коротко сообщает Илья.
— Выбирайте. Мужское вон там слева. Женское позади меня. Девушка, вам слитный или раздельный? — на автомате складывает стопкой махровые полотенца.
— Сейчас подумаю.
Паровозов отправляется в мужской отдел, а я, дотошно изучив ассортимент, останавливаю свой выбор на изумрудном бикини. Весьма откровенном, но меня это почему-то не тормозит.
— Примерочная прямо по курсу, — информирует женщина.
— Спасибо.
— Я быстро! — кричу Илье, исчезая за ширмой.
Раздеваюсь и, ощущая незнакомое волнение, мурашками разбегающееся по коже, облачаюсь в купальник нереальнейшего цвета.
Осмотрев себя со всех ракурсов, прихожу к выводу, что он мне очень идет. Немного непривычно, учитывая, что подобное я никогда не носила, но вдруг вспоминаются слова Регины, и я, гордо расправив плечи, еще разок детально себя разглядываю.
А что, фигура у меня спортивная. Может рискнуть? Чего стесняться?
— Сань, ты скоро?
— Ну-ка глянь, нормальный? — решительно дергаю занавеску вправо и принимаю соблазнительную позу, поставив при этом одну руку на бок.
Илюха задумчиво разглядывает симпатичные плавательные шорты, но в следующую секунду обращает внимание на меня и…
Роняет фламинго, которого сжимает в другой руке. (Того самого, кстати, на которого я так долго смотрела). Меняется в лице. Округляет глаза и жадно скользит взглядом по моему телу. Ни один изгиб не пропускает.
— Отлично сел, — кивая, выносит вердикт продавщица. — Да, молодой человек?
— Берем, — прочистив горло, отзывается он, продолжая пялиться на меня, как на восьмое чудо света.
Глава 24. Стриптиз
В аквапарке мы с Ильей проводим часа три. И все это время беззаботно отрываемся как малые дети, особенно я.
Мне жуть как нравятся водные аттракционы, которые здесь представлены. С каждой горки скатываемся по несколько раз. Затягивает это развлечение нещадно.
Извилистая «петля», скоростная «ракета», «спирали», «сафари», длиннючий «питон». Я даже на «унитаз» решаюсь. Эту конструкцию так называют из-за особого механизма слива воды. Смывает тебя вниз так, что аж сердце заходится…
Вообще испытываю целый калейдоскоп чувств. Страх. Чистый восторг. Веселье.
Адреналин в крови зашкаливает!
— Сейчас будет! — сообщаю, обхватив шею фламинго, на котором сижу.
— Держишься, Сань?
— Держусь! — отвечаю воинственно.
Первая волна застает нас у центра бассейна. Вторая, та что помощнее, сносит ближе к бортику, однако я по-прежнему остаюсь наверху.
Розовая птица, опасно качнувшись, принимает исходное положение.
— Весьма устойчивая штука, — хмыкаю я.
— Так не годится, Бесстыжая, — Илья резко наваливается своим весом на левую сторону круга, и я, не сумев сохранить равновесие, с визгом лечу в воду, обдавая фонтаном брызг всех, кто находится в радиусе двух метров.
— На фига ты это сделал?! — громко ору, барахтаясь.
Смеется в ответ.
— Ну щас я тебе устрою! — угрожающе сдвинув брови, гребу к нему.
— Мне уже страшно, — уплывая, отзывается саркастично.
— Посмотрим-посмотрим!
Не сразу, но все-таки догоняю. Нападаю на него сзади, взбираюсь на крепкую спину и предпринимаю попытку утопить. В итоге правда именно он утаскивает меня вниз на дно, а не наоборот.
Отбиваюсь как могу, но толку…
Когда выныриваем на поверхность, продолжаем активно бороться. В большей степени конечно я, потому что справиться с Паровозовым ой как непросто, ведь в сравнении с ним я слабачка, хоть никогда и не считала себя таковой.
— Отстань!
— Угомонись, буйная, — хохочет, крепко фиксируя в кольце своих рук.
— А ну отпустил! — командую, дернувшись.
— А если нет? — тембр его голоса меняется. Становится еще ниже.
— То я тебя, да я тебя… — жадно дышу, урывками глотая спасительный кислород.
Замолкаю, ощущая, что Илья стискивает меня крепче.
Кожа к коже. А одежды-то на нас почти нет.
Тесный контакт вызывает неконтролируемое волнение и мурашки, но я стараюсь себя не выдать. И как можно меньше думать о том, что чувствую каждую напряженную мышцу его спортивного тела.
— Ты такая сексуальная в гневе, — произносит он в самое ухо. — В курсе?
Собираюсь сказать что-нибудь колкое, но в этот же момент нас обоих накрывает волной. Видимо, мы были чересчур увлечены друг другом, потому ее и не приметили…
— Фрр!
Вода снова затекает и в рот, и в уши. Я морщусь, а ему все ни по чем. Улыбается.
— Мой фламинго уплывает! — обеспокоенно слежу за передвижением розового гиганта.
— Никуда он не денется. Та милая старушенция за ним присмотрит.
— Она положила на него глаз, я тебе говорила! — возмущаюсь, глядя на упитанную, возрастную дамочку в рюшах, уже поймавшую яркий круг в поле своего зрения.
— Тебе жалко, что ли? Пусть покатается!
— Покатается? Да ты чего?! — пищу удивленно.
— А че нет? Хочет, по ходу, такой же снимок как у тебя. Спорим, залезет на него?
— Нет, не залезет, — фыркаю я.
— Так спорим? Если проиграешь, поедем ко мне.
— Я не проиграю, — топлю уверенно.
Пенсионерка не станет вытворять нечто подобное.