class="p1">Не теряя времени, Крюков направился к нужному подъезду. Номер кода на входной двери был услужливо нацарапан прямо на замке. Крюков поднялся на нужный этаж и позвонил. Дверь — не металлическая, замок можно ногтем отпереть — открыла сама Эльвина. Ни хрена себе, конспираторы! Он хотел отчитать ее, но пожалел. Вид у нее был изрядно напуганный. Синяки под глазами и все такое.
— Где Игорь? — первым делом спросила она. — Что с ним?
— Нету больше Игоря, — Крюков вошел в квартиру. — И дом твой сожгли.
Про дом Эльвина вроде и не услышала. Она закрыла лицо руками.
— Он спас мне жизнь.
— Знаю, — сказал, как отрубил, Крюков. — У нас нет времени. Собирайся, надо срочно уходить.
— Как? Опять? — в ее голосе послышалось возмущение.
— Да. опять. И побыстрее, иначе кому-то опять придется умереть.
— Прости, я сейчас.
Она вышла в соседнюю комнату. Крюков задумался, прикидывая способы ухода. Старый добрый метод — перебраться через чердак в соседний подъезд — отпадал. Сейчас все чердачные двери запираются на замок.
Дверь на застекленный балкон была открыта. Крюков выглянул наружу. Увиденное его заинтересовало.
— У твоей подруги с соседями общий балкон и никакой перемычки? — поинтересовался сыщик.
— Да, — подтвердила Эльвина. — У них тут как коммуна хиппи. Ходят друг к другу когда вздумается. Балконы застеклены, получилось что-то вроде коммунального коридора.
— Живут же люди! — искренне позавидовал Крюков. — Дом открытых дверей! Пошли к ним в гости.
— Зачем? — удивилась Эльвина.
Крюков ткнул пальнем вниз. Там, как раз прямо перед подъездом, затормозил черный джип. Двоих вышедших из него Крюков сразу узнал в ярком свете фонаря. Это были его старые знакомые — Скулов и Ерохин.
Эльвина поняла его без лишних слов. Они прошли через балкон, затем пересекли соседнюю квартиру, не потревожив сна ее хозяев, и вышли. Альбертыч ждал их в «рябухе» с включенным двигателем. Они сели в машину и, не спеша, тронулись. Через секунду «рябуха» влилась в поток оживленной ночной трассы.
На Тарасова сыщик уже не сердился. Крюков понял, что тот запутался по самое дальше некуда и теперь просто пытался спасти свою жизнь. Но и им самим до спасения было еще очень далеко.
* * *
Тарасов вошел в кабинет шефа с недовольным лицом. Тот понял это по-своему.
— Устал? Ничего, скоро отдохнем. Хочешь — на Карибах, хочешь — на Канарах. А есть еще такой остров — Маврикий называется. Вот туда мы и махнем! Но пока надо еще немного поработать. С Карабиновичем полный ажур. Дожали паука. Откатывает нам бабки по полной программе плюс доля с казино. Скоро мы его вообще вышвырнем. Уберем из бизнеса. И не только из бизнеса. А сейчас надо с ним встретиться и получить первый транш. У нас проблемы, людей в обрез. Придется тебе самому прокатиться…
Карабинович назначил местом встречи скверик перед своим пирамидальным комплексом. Подъехав к нему Тарасов, вопреки всем правилам дорожного движения, свернул прямо в пешеходную зону под деревья, заглушил двигатель и настроился на долгое ожидание.
Отсветы ярких огней «Эльдорадо» играли на полированном капоте его «мерседеса». Высокие вращающиеся двери казино почти не прекращали движения, пропуская набитых деньгами игроков туда и выпуская проигравшихся с выпотрошенными кошельками обратно. Технология честного отъема денег действовала безотказно.
Однако ждать подполковнику почти не пришлось. Бизнесмен появился в дверях своего бесоугодного заведения секунда в секунду в назначенное время. В правой руке он нес объемистый кейс. Карабинович трусцой пересек проезжую часть и углубился в кустарники сквера. Тарасов вышел из машины ему навстречу.
Карабинович с мрачным выражением лица подошел к «мерсу», положил на капот свой кейс и раскрыл. Внутри находились пачки долларов в банковской упаковке.
— Будете пересчитывать? — спросил бизнесмен.
Тарасов наугад достал одну пачку. Считать он не собирался, просто взглянул — не «кукла» ли? Деньги оказались настоящими. Во всяком случае, они не были нарезанной бумагой.
Тарасов закрыл кейс, открыл дверцу машины, бросил его на заднее сиденье. В то же мгновение за своей спиной он услышал топот тяжелых спецназовских ботинок. Он почувствовал, как ему заломили руки за спину и безжалостно ткнули лицом в придорожную грязь. Судя по механическим отработанным движениям и железной хватке, это был терминатор или как-то другой робот аналогичной серии.
Потом эти руки, а может, и манипуляторы, легко его подняли, поставили на ноги и снова больно ткнули лицом, на сей раз в полированную поверхность капота его машины. Когда гул затих, у него было несколько секунд времени, чтобы прислушаться к шорохам остывающего двигателя «мерседеса».
— Гражданин Тарасов, — послышался из темноты до тошноты знакомый голос следователя прокуратуры Кибальчича. — Вы задержаны по обвинению в вымогательстве и злоупотреблении должностными полномочиями.
* * *
Наконец Крюкову удалось вернуться в свою берлогу. Но перед тем, как заснуть сном праведника, он собирался сделать пару телефонных звонков. Сначала он позвонил дежурному в управление. Тот сразу снял трубку.
— Слушает дежурный по управлению майор Еклмановский! — по обыкновению невнятно представился он.
Вообще-то фамилия у дежурного была Колмановский, а звали его Евгением Михайловичем, но был майор прикольщиком, и никогда не отказывал себе в удовольствии пошутить.
— Здорово, Михалыч, это Крюков, — ответил сыщик, — у меня, говорят, проблемы появились?
Дежурный зачем-то понизил голос до шепота.
— Если бы у тебя одного проблемы! У меня тоже. Пистолет твой пропал. Вроде — в мое дежурство. А ведь я же прекрасно помню, как ты мне его дал, а я его в сейф убрал. И вот на тебе! Ну не пьяный же я тогда был!
Крюков перешел на доверительный тон.
— Ты, Михалыч, не бери в голову. Это недоразумение. Ствол мой на месте, но сейчас никому об этом не говори. Делай вид, что тебя это потрясло. Можешь под такое дело в госпиталь лечь, отдохнуть месячишко. У тебя что, болячек мало? Вот и воспользуйся моментом, подлечись. А отвечать за это кому-то другому придется. Ты меня знаешь, я врать не люблю.
«А приходится», — мысленно добавил сыщик и попрощался с «невинно пострадавшим».
После этого он набрал номер криминалиста на все руки Селимова.
— Селим? Пришельца не узнал? Как жизнь?
Эксперт начал разговор крайне строго: с запугивания.
— Ты знаешь, что на тебя объявили федеральную облаву?
Крюков притворился чрезвычайно обеспокоенным.
— Догадываюсь, и это не дает мне покоя. Ни днем, понимаешь, ни ночью. Даже стул у меня из-за этого какой-то нерегулярный стал. Ты, поди, не знаешь, что практически все великие политики, вроде Сталина, Гитлера и Муссолини страдали желудочными делами? А теперь и я! Ты не представляешь, до чего это меня беспокоит.
Его трагический тон