— Верно, — выровнялся мужчина. — С тобой я хочу провести куда больше и ночей, и дней.
Он вышел, Майя удивленно посмотрела ему вслед. Отвернувшись, она закутала на груди халат поплотнее, словно это могло скрыть то, что обуревало ее изнутри. Навязанную ей игру Маскарона разумно считать проклятием. Но правда в том, что минутой ранее, чувствуя его губы на коже, помимо кипящей злости, на краю ее сознания мелькнул интерес. Интерес к дальнейшему его шагу. И теперь, стоя смущенная и растерянная, она вдруг осознала, что внимание этого мужчины интригует ее все больше.
После завтрака Маскарон приказал Смех вызвать девушке экипаж. Сам он не без сожаления сообщил, что вынужден отлучиться раньше, чем Майя уедет.
— Нужно назначить нового владельца Стеклянной Арены, — объяснил он. — Стригой вряд ли вернется с того света, даже если его попытаться вызвать, — немного зловеще сообщил маг, сидя за столом.
Майя пила кофе с молоком, обмакивая в прозрачный мед крекеры. Когда мужчина поставил перед ней завернутый в шелковый платок предмет, девушка насторожилась. Она развернула лоскуток и увидела фарфоровую шкатулку с рисунком серебряного звездопада. Вопросительно глянув на мага, что с загадочной улыбкой наблюдал за ней, она осторожно приоткрыла крышку. Изнутри вырвалось сияние и мелодичное пение.
— Ты восстановил мамин голос?! — поразилась девушка.
— Нет, это моя личная шкатулка. Увы, ту уже не починить. Эту я даю тебе. — Встретив настороженный взгляд Майи, маг пояснил: — Записал как-то при случае. Не надо меня винить за любовь к искусству.
Майя повела бровью, но быстро переключила внимание на шкатулку. Песня была другая, но чистое, знакомое с малых лет пение пробрало до самой души. Девушка несколько секунд просто слушала, затем закрыла шкатулку и посмотрела на мага.
— Спасибо, — искренне поблагодарила. — Я возьму ее совсем ненадолго, а потом отнесу в Поющую Башню.
— Как пожелаешь. Она теперь твоя, хочешь — оставь себе навсегда.
— Нет, — помотала Майя головой. — Мама хотела дарить свой голос всем. Я тоже этого хочу. Чтобы другие могли послушать, как красиво она когда-то пела.
Маскарон улыбнулся. Он допил кофе и встал из-за стола.
— До встречи, моя Княгиня, — он протянул девушке руку.
Майя глянула на него. И спустя несколько мгновений сомнений вложила свою ладонь в его. Он поцеловал ее, довольно улыбнулся и вышел в сад. Через широкое окно она увидела, как за его спиной выросло два черных оперенных крыла. Девушка так и застыла с приоткрытым ртом, следя, как маг взмыл в небо.
— Так у него правда есть крылья? — глянула она на подошедшую Смех.
Та кивнула, убирая со стола посуду за хозяином.
***
Уже сидя в экипаже, Майя смотрела в окно на дома Рубинового Бульвара. Вторая ночь закончилась, а она все еще не получила от Маскарона внятного ответа, почему столь важная роль в его планах досталась ей. Но теперь не сомневалась — тремя ночами он не ограничится.
Девушка глянула на шкатулку в руках. Она не сказала магу, но все хорошо запомнила перед тем, как отключиться. Ее вырвала из сотни призрачных рук не кто иной, как мама.
Перед внутренним взором возникло бледное лицо, которое вдруг исказилось от ужаса и сожаления. Именно тогда подоспел маг в маске. Без сомнений, мама узнала его. И прежде чем исчезнуть, бледные губы призрака беззвучно произнесли Майе лишь одно слово:
«Прости…»
Глава 14. Из огня да в полымя
Последний выходной день перед новой учебной неделей Майя провела в библиотеке Академии. Поначалу она думала пойти к Эльдару и все ему рассказать. Но он всю неделю ее игнорировал, и вряд ли встреча с ним пройдет легко. А рваться сразу в пасть нелюдя после того, как ее чуть не порубил кровожадный некромант, не особо хотелось. В первую очередь следовало все обдумать.
Сев в читальном зале и оглянувшись, Майя взяла карандаш. Списки способны выставлять вещи проще, даже если состоят из таких сложностей и безумств как:
«Эльдар — бывший ученик Маскарона, и как-то связан с пожаром в Рубиновом Замке — надо проверить.
Маскарон — Четвертый Основатель, и влиял на город с самого его основания.
Народ Акротер — бывшие жители Чарогорья, о которых все забыли. Что с ними случилось?
Маскарон не подтвердил, но и не отрицал, что Академия нужна для возвращения Армии Тварей.
Ритуал Лесаны усилил Источник под башней. Зачем?
Маскарон остерегается Эльдара и не доволен его пребыванием в Академии. Из-за рубина Первого Основателя?
Темные маги имеют больше власти в городе, чем кажется.
Мама знала Маскарона лично. Возможно, согласилась на сделку с ним.
Последняя ночь»
Руку Майи свело, и она всего лишь черкнула по бумаге — о своей сделке она не могла ни говорить, ни писать, потому просто вывела:
«Последняя ночь —???»
Майя пробежалась взглядом по листку и задержала его на упоминании Эльдара и мамы. И как так получилось, что самые близкие ей люди оказались для нее самыми большими загадками? Но сейчас требовавшим неотложного решения являлся именно последний пункт — третья ночь.
Майя вспомнила шепот у самого уха, и ее чуть не передернуло. Надо отдать Маскарону должное, объяснять так, чтоб запомнилось на всю жизнь, он умеет. Но что он имел в виду, рассказав о разумном использовании времени? И эта его нерушимая уверенность в том, что она последует за ним. Во что Майя совсем не верит, но самонадеянность не лучший помощник, учитывая, кто ее противник. Она должна повернуть игру в свою пользу до того, как Маскарон сделает свой решающий ход. Однако пока на ее запястье зеленая ленточка, она у него на привязи. И как это исправить, она еще не представляла.
Остаток дня Майя выискивала в библиотеке самую разную информацию, что могла бы помочь со списком: историю города, упоминания народа Акротер, виды магических договоров и все, что с ними связано. Последний вопрос она изучила уже давно, еще когда Маскарон только повязал на нее ленточку, но решила еще раз все проверить, вдруг что упустила. Однако ни о договорах, ни об истории города она так ничего не нашла. О народе Акротер так и вовсе никаких упоминаний.
«Слепое пятно истории», — вспомнила она фразу мага в маске.
***
На следующее утро Майя вышла из общежития рано. Со стороны бульвара она увидела шедшую знакомую фигуру. Среди любящих вычурные и пестрые наряды горожан профессор Семироз в своем черном плаще с высоким воротом и бледным лицом выглядел, как ожившая вырезка из черно-белой фотографии. Он стоял у прилавка с газетами и читал купленный еженедельный выпуск.
Девушка поздоровалась с ним. Глянув на первую страницу газеты в руках чародея, Майя увидела фотографию — распахнутые ворота академии. Заголовок статьи крупными буквами сообщал: «Академия чародейских искусств Тайлогос вошла в тройку лучших магических учебных заведений во всей Оскарии». Отец довольно прищурился, посмотрев на статью. Майя узнала этот взгляд. Она видела его в детстве, когда прибегала к отцу похвастаться хорошими оценками в дневнике. Сейчас же он с такой же теплотой и гордостью смотрел на достижение Академии.
— Поздравляю, — отвела глаза Майя, когда в грудь укололо чувство, от которого ей тут же стало стыдно.
Ревновать отца к Академии — что за нелепость! Но именно огромный замок теперь стал ему вторым ребенком. А младшим от родителей зачастую достается больше внимания… Майя поморщилась и постаралась откинуть нелепые мысли. Ей стоит волноваться сейчас вообще не об этом! Она глянула на отца. Знал ли он о связи мамы с Маскароном? Хотя если раньше сомневался в его существовании, то вряд ли.
— Как успехи в поисках Темного Князя? — осторожно спросила девушка, когда они пошли по бульвару.
— Личность пока неизвестна, — огорченно ответил мужчина. — Я только надеюсь, это уже не будет моя сотрудница. А то так всех работников лишиться можно.