клочья меха опадали на сцену. Под рисунком половину афиши занимала надпись замысловатыми буквами.
Маэстро Райтфёрл и Меггерсон представляют: «Моровой волк».
Коннор закатил глаза. В окне третьего этажа над ним замерцала свеча: кто-то заработался допоздна.
Магнусон сомневался, что хоть кто-то в этом театре сталкивался лицом к лицу с моровым волком. Как и большинство жителей города, если уж на то пошло. Это, пожалуй, позволяло сценаристам пользоваться поэтической вольностью и сочинять небылицы об ужасах, таящихся в Древнем лесу.
Если это поможет людям держаться подальше от леса – отлично. Немногие понимали, что за существа подстерегали их ночью в лесу, залитом голубым светом, и совсем уж немногие отправлялись в лес достаточно подготовленными, чтобы справиться с ними.
Переулок выходил на темную часть главной дороги, на которой погасли два фонаря. Мостовая подходила вплотную к входным дверям лавок, и в каждой витрине на сонном бульваре за стеклом были выставлены товары на продажу. Горы мехов. Куча плюшевых медведей и лошадок, примостившихся в кресле-качалке. Меч длиной с ногу Коннора прислонен к наковальне, на постаменте рядом с ним висела серебряная табличка.
Над дверью каждой лавки висели одинаковые деревянные таблички на железных петлях. Как и в других городах, в Оукенглене символы на дереве рассказывали о том, что продавалось в лавке, однако под каждым выгравированным рисунком были также высечены слова.
Очевидно, большинство жителей города умели читать.
– Мы почти на месте, – София заглянула за угол, чтобы проверить, нет ли свидетелей, прежде чем идти дальше.
Вдалеке послышался стук сапог о каменную дорогу, с каждой секундой становившийся все громче.
– Идем, – прошептала колдунья.
– Стой, – он схватил ее за руку, удерживая на месте, когда она хотела выскочить на узкую дорогу. Женщина дернулась с неожиданной силой – наверняка благодаря усилителю, спрятанному где-то на теле, – но Коннор ее не отпустил.
Запрокинув голову, она упала ему на грудь. Сведя брови от злости, София выругалась себе под нос и оттолкнула парня.
– Какого черта ты…
Стук сапог о камень стал громче. Девушка перестала хмуриться и бросила на Коннора взгляд своих темных глаз, раскрыв рот от удивления.
Они вместе сели возле стены, стараясь держаться незаметно, когда в свете фонарей на соседней улице, которую почти не было видно с их наблюдательной позиции, показалось шестеро солдат. Стражи оглядели темные окна каждого высокого здания. Отряд ступил на дорогу, идущую мимо того места, где они спрятались.
К раздражению Коннора, солдаты не торопились. Они маршировали в два ряда по три человека, больше сосредоточившись на окнах, чем глядя себе под ноги. Когда они прошли через темные пятачки неосвещенной дороги, черная кожаная форма исчезла из виду. Лишь блеск копий и топот сапог выдавал их местоположение.
Пока они ждали, когда стражи пройдут, Коннор потер усталые глаза. Мёрдок только что заступил на дежурство, после того как Магнусон отсидел двенадцатичасовую вахту. По крайней мере они узнают, если Ричард выйдет из дома. Когда в первую ночь в городе они преследовали цель, прячась в полуночной тьме, то чуть было не упустили его, потому что кончились темные переулки, в которых можно было спрятаться. На хорошо освещенных дорогах второго уровня было на удивление негде скрыться.
Зато крыши были почти как деревья: забраться на них, конечно, сложнее, чем на ствол, но оттуда открывался невероятный вид на город. Найдя способ забраться на дом соседа Ричарда, Коннор обнаружил способ наблюдать за Наместником так, чтобы никто не узнал.
Шестеро стражей протопали по дороге. Понадобилось еще несколько минут, чтобы добраться до следующего поворота на пути. Оттого, что Коннор ждал в темноте, вынужденный сидеть на корточках и напрягать слух в тишине, эти несколько минут показались ему целой вечностью.
Когда солдаты наконец ушли, София наклонилась к нему:
– Завидую твоему чутью.
Коннора все еще беспокоила природа их маленькой вылазки, а потому он проигнорировал комплимент.
– Мне не нравится, что придется красть ингредиенты для зелья Хакамор.
– Нас обоих разыскивают Световидцы, – прошептала колдунья в ответ. – Мы не знаем, скольким людям известно, как ты выглядишь, а что касается меня – что ж, просто предположим, что им известно. Мы не можем просто так зайти в лавку и купить, что нужно.
Нахмурившись, Магнусон выскочил на дорогу. Она, конечно, была права, но он не скажет об этом вслух. Издав раздраженный вздох, парень пошел следом за ней.
Сперва он хотел отправить Мёрдока купить все вместо них, как в случае с одеждой. Тогда ведь все прошло хорошо, никто в Оукенглене и среди королевской стражи не мог узнать бывшего Черного гвардейца.
Но София отказалась даже давать весельчаку список, потому что реагенты, необходимые для зелья, очевидно, требовали до боли скрупулезного отношения к качеству, количеству и хранению. Один сушеный лепесток вместо свежего или один орешек, жаренный с солью, – и они рисковали получить на выходе неэффективное зелье. Чтобы убедиться, что они выбьют из Ричарда правду, нужно было сварить все идеально.
Коннор всей душой хотел верить, что София просто до ужаса придирчива, но не знал наверняка.
Перейдя дорогу, они с некромантом снова сели на корточки в очередном темном переулке. Проведя в городе четыре дня, они поняли, что за час до рассвета большая часть ламп была погашена, так что укрытий было достаточно.
Однако это еще и означало, что у них почти не было времени взять то, что нужно, и вернуться в нижнее кольцо города незамеченными.
Никакого давления.
Прислонившись мускулистым плечом к кирпичному зданию, возле которого они стояли, Коннор оглядел возвышавшиеся над ним стены. Тишина накрывала город, словно туман, густой и тяжелый.
Вокруг не было слышно ни шагов, ни приглушенного бормотания, и София выскочила на очередной темный пятачок дороги. Едва ли в трех метрах от того места, где они бежали, лампы отбрасывали на одинокую улицу большие круги оранжевого света.
– Далеко еще? – прошептал он в темноте.
– Мы почти на месте.
Вместо того чтобы выскочить на янтарный свет фонаря в конце тенистой дорожки, София прижалась спиной к углу здания и заглянула в переулок между двумя рядами лавок. На служебной дороге имелось много дверей, однако ни в одном из зданий на первом этаже не было ни одного окна.
Некромант ступила в закоулок и изучила взглядом высокие кирпичные здания. Она барабанила пальцами в воздухе, закусив губу, и заглядывала в темные окна.
Без опознавательных знаков и витрин Коннор даже не мог понять, что именно в какой лавке продавалось.
– Это здесь?
Она кивнула.
– С тех пор как мы приехали сюда, я разыскивала лавку с хорошими реагентами и нашла эту вчера. Судя по тому, что