– …Короче говоря, – резюмировал Командор, – Калифорния вышла из Крымской войны фактически державой-победительницей; во всяком случае, калифорнийцы предметно показали всему «цивилизованному миру», что их лучше иметь в союзниках, чем во врагах. А авторы той затеи с Министерством колоний просто не представляют себе, до какой степени мы тут для них безразличны, и сколь слабый толчок требуется, чтобы они там задались естественным вопросом: «Для чего Калифорния нужна России, понятно – наше золото; а вот для чего, собственно, Россия нужна Калифорнии?»
– А как в эту картину вписываются странно умершие министры колоний?
– Петроград честно пыталась договориться с Петербургом о том самом «особом порядке» введения у них там Манифеста, что сразу пришел в голову и вам, однако представитель Компании так ни разу и не был принят компаньеро Императором. Из этого они, похоже, заключили, что министерские «работают от себя», а император бессилен их контролировать – и потому демонстративно самоустраняется от любых решений по этой части; но ведь тогда, соответственно, есть шанс добиться изменения курса путем замены персоналий! В середине года в петербургском представительстве объявился сей персонаж, – с этими словами Командор протянул ему плотный конверт, в котором обнаружился небольшой, чуть больше ладони, карандашный набросок на оберточной бумаге: шаржированный портрет сухощавого блондина с невыразительным, чуть асимметричным лицом. – По документам значится Валентином Карловичем Шелленбергом, но, скорее всего, никаких немцев у него в роду и не ночевало. По нашим данным, ни в одном из европейских представительств Компании он прежде не засветился – видимо, агент-нелегал высочайшего класса, причем с Востока, с соответствующими ухватками. Вот как раз после его появления в Петербурге на министров колоний и напал тот мор…
– А что думают на сей счет голубенькие?
– Насколько нам известно, ничего они не думают. В любом случае, делать за генерала Чувырлина его работу мы не станем – это, надеюсь, понятно?
– Так точно!
– И кстати, обращаю ваше внимание, ротмистр, вот на какое обстоятельство: те, кто сейчас убирает тех министров (ну, если всё это – не цепь случайных совпадений), пытаются таким способом приостановить отпадение Калифорнии от России – приостановить с той, с калифорнийской стороны. Впрочем, это уже по разряду столь нелюбимых вами «особенностей мозговой деятельности двуглавых птиц».
– Ясно, – пробормотал Расторопшин, возвращая конверт. – Так я, стало быть, имею шансы познакомиться с этим самым Шелленбергом?
– Надеюсь, что до этого не дойдет, – сухо усмехнулся Командор. – Очень надеюсь… Ну, вот, собственно, и всё, Павел Андреевич! Больше вам ничего знать не надо, и даже вредно. С сего момента вы – в автономном плавании: попутного ветра и семь футов под килем!
Прощальных объятий, понятно, не последовало – ограничились рукопожатием. Расторопшин хотел было съязвить напоследок насчет «пожатья командоровой десницы», но что-то удержало: «Суеверным становлюсь, однако…» Прикинул – есть ли что-нибудь, за чем следовало бы вернуться в гостиницу; по всему выходило, что нет – револьвер, понятное дело, и так при себе, а зубная щетка будет лишь разрушать образ …
Конец первой части
Часть втораяСанкт-Петербург – северная Атлантика(сентябрь-октябрь 1861)
Хомячок Эверсмана(Allocricetulus eversmanni Brandt, 1859) – вид хомяков из отряда Грызуны. Видовое название дано в честь русского натуралиста, зоолога, врача и путешественника – Эдуарда Александровича Эверсмана.http://ru.wikipedia.org/wiki/Хомячок_Эверсмана
Тем временем Эверсман-младший поступает в Дерптский Университет с целью получить диплом и навыки врача, необходимые, как ему казалось, для путешествия в дальние страны. Однокурсник Эверсмана, будущий химик профессор К. Клаус, оставил любопытные воспоминания о жизни Эверсмана в студенческой среде Дерпта, где он среди сотоварищей-«буршей» быстро завоевал уважение умением фехтовать обеими руками, прекрасными навыками кавалериста и стрельбой без промаха; в дамском обществе он стал известен как «красавец Эверсман».По-видимому, Эверсман серьезно готовился к будущему путешествию на Восток под видом восточного купца и лекаря. Помимо изучения медицины и закалки тела и духа, он учился рисовать и даже овладел навыками фокусника, считая это умение нелишним на Востоке.<…>Зная о горячем желании Эверсмана участвовать в Азиатском путешествии, оренбургский генерал-губернатор Эссен рекомендовал молодого врача-натуралиста организаторам дипломатической миссии Негри. При этом любопытно, что из положительных качеств Эверсмана было отмечено, что «если за какое дело взялся, то никакими препятствиями и затруднениями в преследовании оного не удерживается до конца», а из отрицательных – что он «несколько крутого нрава, не имеет ловкости и гибкости, свойственных светскому человеку» и «несколько занят своими знаниями и умом». <…> Под видом восточного купца и лекаря Эверсман планировал добраться с посольством Негри до Бухары, и далее через Кашгар двинуться в Тибет и Индию, а затем уже оттуда вернуться в Европу; имелся и запасной вариант – из Бухары на восток, северо-восток, в предгорья Тянь-Шаня и через Семипалатинск вернуться в Оренбург.Соколов В.Е., Шишкин В.С.. «Развитие отечественной териологии в XIX веке». – М., «Наука», 2005
Памятная медаль Лоуренса Аравийского (TheLawrenceofArabiaMemorialMedal) введена в 1935 году и присуждается Британским королевским обществом по делам Азии ( royal Society for Asian Affairs) «в знак признания выдающихся заслуг в области разведки, исследований или литературы. [...] …Для офицеров флота, армии и военно-воздушных сил, исследователей, писателей, администраторов, пионеров торговых путей, археологов и антропологов, в особенности там, где работа сопряжена с личной опасностью».http://www.rsaa.org.uk/page/awards
Adventurer<иконка adventurer >Быстрый слабовооруженный юнит.Движение: три клетки, независимо от типа местности.Обзор: две клетки, независимо от типа местности.Особые свойства: единственный юнит, способный видеть стратегические ресурсы индустриальной эпохи (уголь, нефть, каучук, алюминий, уран) на нейтральной и вражеской территории
Григорий Алексеевич Ветлугин, 28 лет, член-корреспондент Русского Императорского Географического общества.
18Общеизвестно, что Архимед открыл свой Закон, погрузившись в ванну, а Лобачевский свою неевклидову геометрию – когда клеил дома обои. Так вот, последнее – неверно: на самом-то деле эти нежданно пересекающиеся как-бы-параллельные прямые и так и остающиеся при своих как-бы-сходящиеся лучи пришли мэтру в голову, когда тот блуждал по питерским улицам-переулкам ошую от Невского, тщетно пытаясь выйти к намеченной цели. Любопытно, что одесную от того же Невского геометрия, похоже, остается вполне традиционной… Впрочем, когда он поделился этой гипотезой с Петей Штакельбергом, питерским своим товарищем по предыдущей, Алтайской, экспедиции, тот немедля отыграл:
– Да ладно! У вас там в Первопрестольной, на ваших Семи холмах, вообще какой-то Третий Риман творится! Ничего никогда не найти, даже с планом на бумажке.
– Ну так мы и вида не строим, будто у нас всё такое честно-прозрачно-линейное!
Он и в самом деле недолюбливал Питер – при том, что некогда пережил с этим городом бурный юношеский роман. Холодная многоопытная красавица, из мимолетного интереса одарившая тебя вниманием – и бесценным экспириенсом; она, кстати, что бы там о ней не болтали, совершенно неспособна на измену – не надо только самочинно вписывать карандашиком новые пункты в контракт о временном совместном просыпании в одной постели. …Город и вправду был исполнен всех мыслимых достоинств, кроме одного-единственного: он не был Убежищем для путника, да и никогда для того не предназначался. Дело тут, похоже, чисто в ландшафте – в Студеной Реке, пронизывающей своими рукавами каждую клеточку Города и безмолвно вымывающей из него тепло, будто кальций из костей… О да, разумеется, всё это крайне субъективно! Но никуда не денешься – все люди делятся на «питерских» и «москвичей» (вне зависимости от места своего рождения и проживания), в точности как на поклонников Бетховена и Моцарта, собачников и кошатников, преферансистов и игроков в покер.