Читать интересную книгу Ледяной ад - Вольфганг Хольбайн

…неловко споткнувшись, она шагнула из кольца трансмиттера прежде, чем ее подхватили невероятно сильные руки. Позади нее из приемного устройства, шатаясь, появились Скаддер, Гурк, Лестер и, наконец, Стоун и оба морона-альбиноса. По бледности на их лицах Черити догадалась, что ее друзья пережили такое же потрясение, как и она сама. Даже Стоун, который, вероятно, имел за плечами тысячи таких прыжков, казался неуверенным и испуганным. Видимо, к шагу сквозь пустоту невозможно было привыкнуть, как часто его ни совершай.

Черити оторвала взгляд от Стоуна и осмотрелась в огромном, погруженном в полумрак зале, где они оказались. Но основная конструкция осталась практически прежней: огромный куполообразный свод из простого серого железа, под которым почти ничего не было. Только очень далеко в жутком мрачном свете — бесформенные серые тени, возможно, машины, а возможно, и притаившиеся чудовища, изготовившиеся к прыжку и следящие за людьми. Черити узнала знакомые контуры, которые она видела в последний раз более полувека назад.

На этот раз она вышла не из большого трансмиттера, а из одного из бесчисленных аппаратов меньшего размера, которые появились здесь в течение последних десятилетий, — но это был звездолет. Значит, они находились на Северном полюсе. Внутри гигантского космического корабля, приземлившегося здесь полвека тому назад и распахнувшего ворота к звездам. Именно отсюда появилось потом столько ужасного, именно тут на Земле начался Апокалипсис.

Черити и ее друзья были не одни. Плотное кольцо из воинов, стоявших в шесть или семь рядов, окружало метровую платформу с парившим над ней трансмиттером. А из темноты, по направлению к ним, двигалось что-то огромное, бесформенное, казавшееся нематериальной размытой тенью со слабо угадываемыми, неприятными контурами.

— Что это такое? — прошептала Черити.

— Они, — ответил Стоун. Его голос дрожал. — Властелины Черной крепости.

Сколько раз Черити задавала себе вопрос, как они выглядят, какие существа действительно стоят за этим нападением из космоса, кто они такие и зачем совершили то, что совершили. Но сейчас у нее внезапно пропало всякое желание знать это. Внезапно ее охватил такой сильный страх, которого она не испытывала никогда в своей жизни, и он становился все сильнее, по мере того как приближалось к ним это бестелесное, серое Нечто.

Внезапно Черити поняла еще одну принципиальную ошибку, которую совершила не только она, но, вероятно, и другие люди: то неприятное чувство, которое она и ее спутники ощутили когда-то, впервые войдя в этот корабль, чувство беспричинного ужаса, охватывающее каждого жителя этой планеты вблизи моронов или их техники, не имело ничего общего с самими муравьями. Существа, которые называли себя моронами, в действительности являлись всего лишь рабами неведомой безликой силы из темных глубин космоса и были, несмотря на все, такими же мыслящими созданиями, как и их господа, детьми, рожденными в ходе одной и той же, возможно, охватывающей всю Вселенную, эволюции. Однако все это ни в коей мере не относилось к дрожащей тени, надвигающейся сейчас на людей. Черити и все остальные вдруг почувствовали, что это бесформенное Нечто явилось из совершенно другой Вселенной. Не с другой планеты. И даже не из другой Галактики — его родина находилась в областях безумия, в Космосе, состоящем из страха и ужаса и не имевшем ничего общего со Вселенной, знакомой им всем. К ним приближалась ужасная, невыразимо чуждая сила, и только теперь Черити поняла, как бессмысленно было искать причину поступков этой силы. Никаких причин просто не существовало. Это существо было создано для того, чтобы завоевать пространство и разрушать, и ни для чего больше.

Черити инстинктивно отступила на шаг и снова остановилась, когда один из муравьев-альбиносов угрожающе поднял руку. Это движение она заметила лишь краешком глаза. Она просто была не в состоянии оторвать взгляд от того ползущего темного облака, которое приближалось к кольцу воинов, угрожающе увеличиваясь в размерах, но так и не приобретая материальной сущности. Черити поймала себя на том, что спрашивает, существует ли абсолютное Зло и можно ли его увидеть. Если да — то сейчас на них надвигалось именно оно. Внутри у нее все сжалось от предчувствия чего-то ужасного, что сейчас должно случиться.

Ряды воинов расступились, бестелесное Нечто подошло ближе — и внезапно остановилось.

Что-то произошло. Черити не знала, что именно и почему, но она это явно почувствовала. Это было как кошмарный сон наяву. Она вдруг что-то увидела — но не глазами. Темнота словно сжалась, превратившись в дрожащее небытие, в черный, бьющийся в конвульсиях жгут материи с бесчисленным количеством ртов, глаз и уродливых наростов, казалось, корчившийся от боли и воспринимаемый органами чувств, о наличии которых она даже и не догадывалась. Как будто от невыносимой боли это Нечто встало на дыбы, и беззвучный, пронзительный крик отозвался эхом в висках людей.

Все остальное произошло невероятно быстро. Армия насекомовидных воинов, до тех пор неподвижно окружавших платформу, взорвалась. Десятки черных тварей одновременно со всех сторон ринулись на них, и краешком глаза Черити заметила, как оба муравья-альбиноса синхронно повернулись и бросились на Лестера.

Мгновение спустя оба упали замертво, сраженные такими быстрыми ударами, что Черити их даже не увидала. Удары оказались такой силы, что буквально раздробили их белые блестящие панцири. А Лестер продолжал двигаться дальше с такой же непостижимой быстротой. Его рука коснулась крошечного пульта управления на кольце трансмиттера, и пальцы с невероятной быстротой забегали по клавиатуре. Бестелесное Нечто под ними продолжало буйствовать. Первые воины уже добрались до платформы и огромными прыжками вскакивали на нее, их тонкие, острые как бритва когти тянулись к Черити и остальным. Но в то же мгновение круг позади них снова наполнился кипящей чернотой. Внезапно Черити почувствовала, как ее подхватила огромная сила и отбросила назад.

На этот раз все произошло иначе. У нее появилось чувство, будто ее разрушили и создали заново, но это произошло дважды подряд; на долю секунды Черити показалось, что она видит гигантский зал под другим углом зрения, а под подошвами своих сапог почувствовала металл — не такой, как на платформе, где они только что стояли; перед собой Черити увидела другое, значительно более крупное кольцо из мерцающей стали, в котором чернота пустоты сжималась в неописуемые формы. На мгновение девушке показалось, что она видит фигуры своих спутников: Скаддера — в ужасе вскинувшего руки, Гурка — с лицом испуганным и одновременно торжествующим, и Лестера, который схватил четвертую человеческую фигуру и тащил ее за собой. Но все это промелькнуло слишком быстро, чтобы ей удалось убедиться в реальности увиденного. А затем она и все вокруг снова исчезло в пустоте.

ГЛАВА 22

Френч не выстрелил. Его арбалет был заряжен, пружина взведена, и последняя полуметровая, острая как бритва, стальная стрела лежала на направляющей, но он не послал ее в паука, хотя тот несколько раз так близко проходил от его убежища, что не попасть было просто невозможно. Для последней стрелы имелась цель получше.

Он очень устал. Уже несколько часов он сидел, скорчившись, в крошечной нише между обеими машинами, и его уже начала мучить жажда, а позднее и голод. Но хуже всего донимала слабость. Вес собственного тела, который в этом страшном мире из непонятных машин и кошмарных чудовищ увеличился в десять раз по сравнению с обычным, пригибал Френча к полу и лишал последних сил. Два или три раза за последние часы он терял сознание, и в последний раз по неприятному привкусу во рту и по слипшимся векам, а также по противной сухости на губах он понял, что пролежал без сознания очень долго. Он умрет, и причиной смерти станут не пауки и даже не смертельный воздух этого мира, а его собственное тело. Сердце Френча билось очень медленно, а легкие со все большим трудом наполнялись кислородом. Ему казалось, что он погребен под тяжким грузом, который постепенно, но неумолимо увеличивается.

Френч сберег эту последнюю стрелу для себя, чтобы своими руками положить конец собственной жизни. Но он чувствовал страх, сейчас, именно сейчас, когда узнал, что обещание второй лучшей жизни — правда, этот страх оказался велик, как никогда прежде, и, возможно, это был не страх смерти, а боязнь умирания. Страх перед болью и перед неизвестностью, которая последует за ней.

Но еще больше Френч боялся, что останется лежать здесь и ослабеет до такой степени, что не сможет поднять свое оружие и нажать на спуск. Уже сейчас арбалет, казалось, весил не меньше центнера; чтобы поднять его, требовалось собрать все оставшиеся силы.

Он спрашивал себя, испытывает ли боль? Хотелось верить, что нет. По крайней мере, он пытался убедить себя в этом. Натяжения стальной пружины хватит, чтобы пробить стрелой даже хитиновый панцирь паука. Его собственное уязвимое тело вряд ли окажется серьезной преградой для стрелы.