в Катарсисе. Этого мало?
– Злой, напомню тебе, что Пустоши – это не град Покоя, хотя сейчас… И не станица Покинутых. Это другие земли.
– Говори прямо.
– Скажу прямо: там, в станице Покинутых, твое имя имеет иной вес, чем здесь. Я хоть и барышник, нейтральная фигура, но живу среди этих людей. Тебе нужно с ними сначала общий язык найти, после этого приходи ко мне. Если хочешь здесь остаться и быть внутри этого общества, докажи людям делом, кто ты. Не мне тебя учить, Лучник. Я буду только рад, если тебя примут. А не примут, не огорчайся, мне здесь еще жить и работать.
– Еда нужна.
– Это пожалуйста, – улыбнулся Зак.
– Здорово.
После того, как я постучал, дверь почти сразу открыли. Передо мной стоял Рома Сказка.
– Ну, здорово.
– Мое имя Злой.
– Я знаю, кто ты. Я – Рома, люди Сказкой кличут.
– Так и будем стоять на пороге, Рома?
– Входи.
Я вошел в небольшой одноэтажный домишко, окна которого были заколочены так же, как и во всех остальных домах поселения. Небольшой стол при входе, скатерть, кружка на столе. В конце комнаты – узкая кровать, полотенца на стульях. Чисто в доме.
– Поговорить пришел, Сказка.
Хозяин дома показал на стул. Затем присел возле меня.
– Говори. Воды и дуры не предлагаю, ты не похож на того, кто возьмет у другого.
– Верно заметил. Но за гостеприимство благодарю. Слышал о тебе, Рома, и в станице Покинутых, и в граде Покоя. Твои истории пересказывают друг другу гои.
– За этим ты пришел ко мне? Чтобы посмотреть на меня и познакомиться?
– Я пришел, Рома, потому что поверил тебе, когда ты рассказывал про призрака ненависти гоям на острове слухов.
Парень был младше меня на десяток лет. Волосы рыжие, густые. Редко в Катарсисе увидишь рыжего гоя. Никто не рассказывал, как он выглядит.
Гой ничего не ответил, но настороженно смотрел на меня.
– Можешь рассказать подробно, как выглядел этот призрак?
– Зачем тебе это, Злой?
– В дом его наведаться хочу, – улыбнулся я. – Зайти к нему на чашку отвара, поближе познакомиться.
– Значит, пришел шутки шутить…
– Был у меня напарник, мой друг, мы с ним отправились на Земли трупов, новую местность исследовать. Время от времени останавливались, делали пометки в своих картах, однажды решили присесть, отдохнуть с дороги. Ни дома, ни сарая, ни хижины не повстречалось нам на пути, чтобы поспать. Разговорились. Какую-то историю друг мне рассказывал, возможно, твою, Сказка. В веселом настроении были. В какой-то момент одновременно ощутили, что веселье куда-то пропало из нас, будто кто-то подошел, забросил себе в мешок и ушел. Я посмотрел на Питона, он – на меня. По взглядам друг друга поняли – что-то не так. Я начал ощущать тяжесть. Настроение пропало, как подменили. Вспомнил Коробку, как было гадко там. Вспомнил несколько моментов из прошлого, и злость появилась. Питон встал и сказал: «Пора уходить, пока не поздно. Это что-то новое, чего еще не знаем мы. Чутье у меня нехорошее». Я встал, и мы отправились в путь. Когда прошли несколько сотен метров, почувствовали внутри легкость. Ощущение относительного спокойствия. «Тебя тоже отпустило?» – спросил меня он. «Да. Только отошли – и все вернулось, как было». «Назовем это пока черным вихрем. Чуть не засосало в него. Видимо, есть места в Катарсисе, подобные этому. Нехорошие места, воздух там отравленный».
– Когда я услышал твою историю, я вспомнил про черный вихрь. Так как выглядел этот призрак ненависти?
– Как самый обычный гой. Две руки, две ноги. Худой, незнакомый мне мужик. Ничего особенного.
– Самому интересно было бы разобраться в этом? Узнать о нелюде больше?
– Да.
– Если надумаешь прогуляться до тех мест, можешь на мое присутствие рассчитывать.
– Тебе какой интерес с этого?
– Человек я новый в этих краях, места здешние мне незнакомы. Да и нелюдя нового в Катарсисе нужно бы обозначить в деталях, чтобы другие гои знали, с чем могут дело иметь. Пойду я, Рома Сказка. Был рад познакомиться.
Хозяин дома проводил меня до выхода и молча закрыл за мной дверь. На следующий день он постучал в дверь моей комнаты:
– Здорово.
– Здорово, – ответил я, глядя на рыжеволосого гостя. – Проходи. Можешь сесть на этот стул.
Стул был один. Я сел на кровать.
– Завтра можно было бы прогуляться по Пустоши, – прямо сказал гость.
– Лучше в раннее время. Привык в четыре, в начале суток в походы ходить.
– Злой…
Я посмотрел в глаза Роме. Он думал, говорить мне или нет. Решил все-таки сказать:
– Тебя год не было в Пустоши. Одному Катарсису известно, где ты был и что ты там видел. Ни один гой в Катарсисе не видел тебя и не слышал о тебе за этот год.
– Дальше, Рома.
– Ты вернулся из града смерти. По колено в крови…
– Дальше.
– Злой, я не уверен, что кто-то будет с тобой говорить. Тебя опасаются. От тебя смертью смердит за несколько домов. Скажу тебе честно, ни один гой в поселении не желает видеть тебя рядом с собой. Ты не просто чужак, отношение к тебе – как к нелюдю в обличии гоя. Этого тебе никто не скажет прямо. Шел бы ты в другое место – и здешнему гою спокойнее бы спалось, и тебе самому.
– Зачем предложил мне в поход с тобой идти?
– Не знаю. Вчера поговорили. Нелюдя в тебе не нашел. Закрытая личность на много засовов. Темное нутро у тебя, да, но чтобы вред какой нанести мне – этого не увидел.
– В четыре жду тебя на выходе из поселения, – сказал я.
– Пусть будет так, – ответил собеседник и встал. Я проводил его до двери.
Весь путь до заброшенных домов мы молчали. На пути нам не встретился ни нелюдь, ни гой. Когда вдалеке показались дома, я сказал:
– Есть вероятность, что призрак этот не такой валенок, каким мы себе его малюем. Я пойду один. Не видел он меня еще, а ты не подходи к этим домам, издалека наблюдай. Если пойму, что крышку гроба забивают надо мной, крикну. Стреляй в воздух – и со всех ног ко мне.
Сказка не сразу ответил. Думал. Не сильно понравилась парню затея моя, сам хотел еще раз воочию увидеть нелюдя нового. Сказал:
– Возможно, ты и прав.
Я оставил Сказку позади и отправился к заброшенным домам. Три дома. Все по одну сторону. На крыльце последнего я увидел знакомую фигуру. Постой собственной персоной.
– Вот кого не ожидал увидеть, так это тебя, – сказал, подходя к нему ближе.
– Нашел то, что