На этом расправа не закончилась: развернув этого малого спиной к себе, я схватил его за шкирку, пинками подогнал к пристани и сбросил в воду.
С криками барахтаясь в воде, он выбрался на мелководье и остановился среди свай, где глубина составляла не больше фута. Левой здоровой рукой парень стряхнул с себя пару уже присосавшихся к нему портовых угрей. Шатаясь и тяжело волоча по песку ноги, он побрел к берегу.
— Где стража? — кричал ограбленный толстяк в бело-золотом одеянии касты купцов. — Вора необходимо задержать!
— В Виктории нет никаких стражников, — напомнил я.
— Два медных тарска, по одному каждому из вас, — сказал купец двум стоявшим поблизости портовым рабочим, — чтобы задержать и связать этого малого!
Оба грузчика не мешкая погнались за воришкой.
Хотя вокруг толпилась уйма людей, на толстый кошель купчины, валявшийся неподалеку у всех на виду, никто не покусился. Народ в Виктории в большинстве своем честный.
Один из них вернул кошель купцу, который поблагодарил его.
— Тебя как звать, парень? — спросил меня купец.
— Джейсон.
— Ты здешний?
— Сейчас — здешний.
Торговец понимающе усмехнулся: в речных портовых городах всегда полно всякого рода бродяг и прочего приблудного люда, стекающегося туда со всего Гора.
— Что, приятель, небось, у тебя были нелады со стражами порядка?
— Пустяки, — ответил я. — Моя физиономия почему-то не глянулась стражникам Танкредовой Пристани.
— Меня зовут Глико, — представился торговец, — я из касты купцов Порт-Коса. А ты, вижу, малый неробкого десятка. Спасибо тебе за помощь.
— Не за что, — сказал я.
Двое грузчиков подтащили к нам воришку, промокшего, дрожащего, почти обезумевшего от боли и еле стоящего на ногах. Его тунику разорвали на полосы, которыми связали руки за спиной. На шею ему грузчики накинули петлю, тоже свитую из обрывков туники.
Сломанная правая рука парня кровоточила, на левой ноге, в тех местах, где в нее вцепились черные портовые угри, виднелись два глубоких болезненных укуса. Эти твари обладают исключительно острыми зубами и сильными челюстями, так что стряхнуть их с себя он смог лишь вместе с откушенной плотью.
Грузчики бросили вора на колени перед купцом, который, повернувшись ко мне, протянул выуженный из кошелька серебряный тарск.
— Ты мне ничего не должен, — сказал я. — Я ничего особенного не сделал.
— Ты поступил как честный человек, и я прошу тебя принять эту серебряную монету в знак моей благодарности.
Взяв монету, я поблагодарил торговца за щедрость, а окружающие выразили свое одобрение на горианский манер — громко хлопнув себя ладонью по плечу. Плата и впрямь была великодушной.
В большинстве городов-государств Гора один серебряный тарск (то есть диск) равен ста медным, каждый из которых, в зависимости от местности, стоит от десяти до двадцати малых тарсков. Десять сребреников, как правило, приравниваются к одному золотому диску, какие чеканят только в важнейших городах.
Конечно, следует иметь в виду, что денежная система Гора недостаточно стандартизирована и стоимость конкретной монеты зависит не столько от номинала, сколько от веса или содержания в ней драгоценного металла. Случается, что металл с краев соскабливают, уменьшая вес диска, да и прочие махинации отнюдь не редки. Не удивительно, что купцы и менялы полагаются не столько на номинал, сколько на весы, не пренебрегая и пробой монет на зуб.
Одной из главных, как сказали бы на Земле — эталонных, денежных единиц Гора является золотой диск Ара, с весом и пробой которого сверяют свои монеты другие богатые города. Кроме того, заслуженным доверием пользуются серебряный тарск Тарна, золотой диск Ко-ро-ба и золотой тарн Порт-Кара. Последний особенно распространен на побережье залива Тамбер и в сотнях пасангов к северу и югу от дельты Воска.
— Отправлю-ка я этого малого в Порт-Кос, — промолвил купец, глядя на дрожащего связанного воришку. — Там есть преторы и закон.
— Нет, господин! — взмолился пойманный вор, — не отдавай меня на расправу преторам!
— Стало быть, ты дорожишь своими вороватыми ручонками, — хмыкнул купец.
Я только сейчас заметил, что ухо воришки уже познакомилось с ножом палача. Разумеется, это произошло не в Виктории, а в каком-то другом месте.
— Сжалься, господин! Сжаться! — умолял преступник.
— По правде сказать, ему и так сегодня досталось, — вступился я. — Зачем обрекать парня на лишние муки?
— И то правда, — подхватил кто-то из толпы, — Располосовать ему глотку — да и дело с концом!
— Нет! — в ужасе закричал вор.
— Ну, Джейсон, — обратился ко мне купец, — что, по-твоему, надо сделать с этим проходимцем?
— Если тебе он не нужен, отдай мне.
— Пожалуйста, господин, — заскулил любитель чужих кошельков.
— Он твой, — сказал купец.
Я рывком поднял парня за поводок из крученой ткани, поставил на ноги, сунул ему в рот сребреник, чтобы он не мог ответить, и сказал:
— Поищи лекаря, пусть займется твоим запястьем. Похоже, оно у тебя сломано. И чтобы к утру духу твоего в Виктории не было.
После этого напутствия я развернул малого к себе задом и мощным пинком по мягкому месту отправил его в полет вдоль причала. Поднявшись, воришка припустил со всей прытью, на какую был способен.
— Сдается мне, ты страж порядка, — заметил купец.
— Отроду им не был, — возразил я.
Толпа на пристани провожала улепетывавшего воришку смехом.
— Ты великодушен, — сказал торговец.
— Он не женщина, — хмыкнул я, — к тому же стянул не мой кошель.
Купец весело рассмеялся.
Проводив взглядом незадачливого вора, уже норовившего затеряться между портовыми складами, я подумал, что в ближайшее время он едва ли доставит честным гражданам Виктории много хлопот.
— Слушай, парень, — обратился ко мне Глико, — я здесь, в Виктории, по делу. Ищу одного малого, бывшего воина из Порт-Коса. Его Каллимахом звать, не слышал про такого?
Услышав имя того самого человека, который не так давно спас меня от клинка пирата Клиомена, я удивился.
— Как не слышать. Вечерами он частенько выпивает в таверне Тасдрона. Думаю, ты легко найдешь его там.
— Спасибо, приятель, — с улыбкой молвил купец и, повернувшись, пошел прочь по пристани, заваленной клетями, мешками и ящиками.
— Тебе что, нечем заняться? — спросил человек, нанявший меня на этот рабочий день.
— Есть, еще как есть, — ответил я и вернулся к своим обязанностям.
20. ТАВЕРНА ХИБРОНА. Я ВОЗВРАЩАЮСЬ ДОМОЙ ОДИН