Тео остановился перед дверью, уставившись на меня мрачным взглядом.
— Хотя Повелитель не предписывает строгой формальности в Суде, к Марам обычно относятся немного более церемонно, чем к остальной части чиновников. К ним обращаются «ваша милость» в беседе.
— У меня нет намерения, быть грубой, — уверила я его. — Доверься, у меня есть некоторое количество такта.
— Ты будешь нуждаться более чем в такте, — слегка зловеще ответил он и уверенно постучал в дверь.
Голос предложил нам войти. Тео, встал в сторону, чтобы я прошла первой. Я признавала, что начинаю иметь другое мнение о мудрости занятий кое-кого из верхушки организации Суда, но воспоминание, чего я стоила Тео, заставило меня идти в офис Мары с высоко поднятой головой, прямой спиной и непоколебимой решимостью.
Молодая женщина приблизительно двадцати лет подняла взгляд от портативного компьютера. Она выглядела как любая другая успешная деловая женщина, с великолепными темно-каштановыми волосами, в шикарном, нефритово-зеленом костюме с сочетающимися туфлями.
— Вы — Порция Хардинг, да?
— Да, я. — Тео, стоящий около меня, легко коснулся меня рукой. — Ээ…ваша милость.
— Прекрасно. — Мара поднялась, повысив голос. — Порция Хардинг, вы настоящим обвиняетесь в убийстве Достоинства по имени Хоуп. Бейлиф! Возьмите заключенную под стражу!
Глава 13
— Убийство? Хоуп была убита? Когда? — спросила я, отступая от мускулистой молодой женщины, что вкатилась через дверь. — Я понятия не имею куда она пошла, не говоря уже о том что произошло с ней, но я само собой не убивала ее!
Тео, что здесь происходит? Убийство?
Я не знаю, но Мару должно быть тщательно обработали. Это серьезная ситуация.
Ты только не молчи «Дикси»[20]!
— Боюсь что вышло недоразумение с положением дел моей клиентки, ваша милость, — учтиво сказал Тео, помещая себя между мной и бейлифом.
Мара на мгновение уставилась на Тео, явно оттаивая, когда он улыбнулся ей.
О, какие нежности, — мысленно сказала я ему.
Нежность не победит справедливую деву.
Я послала ему фантазии, что я хотела бы сделать с ним в этот самый момент.
Ты кровожадная маленькая штучка, не так ли? Ты не могла бы прекратить мысленно точить свой кастрационный нож. Я просто хочу привлечь ее на нашу сторону, а не обольстить.
— Вы защитник? — спросила Мара, посылая Тео гораздо более основательный пожирающий взгляд, чем я считала строго необходимым.
— Теондр Норт к вашим услугам, ваша милость, — сказал он, кланяясь, очарование положительно сочилось из него.
Просто следи за тем, что делаешь. Мне нравится думать о себе как о великодушной особе, но когда дело доходит до мужчин, я не делюсь.
Я тоже, но это не проблема дележа.
Я не скажу, что Мара фактически резко заулыбалась, но она прекратила смотреть так, как будто собиралась распотрошить меня на месте.
— Одну минуту Матильда, — сказала она бейлифу прежде, чем повернуться ко мне. — Я понимаю, что вы искали аудиенции со мной не затем, чтобы уклонится от наказания за убийство Достоинства по имени Хоуп?
Я приподняла подбородок и послала ей вежливую улыбку.
— Совершенно верно. Я здесь чтобы обсудить продолжение семи испытаний, которым я принудительно подверглась. Я также хочу обсудить процесс подачи прошения. И наконец, я хочу подать жалобу на двух старых дам, которые избили меня безо всякой причины.
Брови Мары приподнялись, ее глаза похолодели.
— Я понимаю.
— Я могу заверить вас, что моя клиентка не того рода персона, которая совершила бы убийство для собственной выгоды, — сказал Тео, придвинувшись ко мне и демонстрируя лояльность. В качестве жеста, это согрело меня до кончиков ног. — Она непричастна к обвинению, что вы возложили на нее.
Мара не выглядела так, как будто во всем ему поверила.
— А вы взяли на себя роль ее защитника прежде или после того, как она вызвала Достоинство?
— После, ваша милость. Я обсуждал ситуацию с ней некоторое время…
Если ты можешь назвать почти удушение меня до смерти — обсуждением ситуации.
Замолчи.
— …и решил, что она призвала Достоинство, не понимая, что она это сделала. Достоинство предположила, что она хочет занять ее место и поскольку, была настроена уйти, то передала свою силу Порции, которая не осознавала точно, на что согласилась.
— Приберегите вашу защиту для слушания, — сказала Мара, делая знак бейлифу.
Бейлиф вцепилась мне в плечо, захватом, что без сомнения оставит ссадины. Над моей головой начало формироваться облако.
— Ваша милость, пожалуйста, мы просим, чтобы вы признали смягчающие вину обстоятельства в этой ситуации и проявили снисходительность. — Тео послал Маре другую страстную улыбку.
Я действительно бы оценила, если ты смог прекратить это делать.
Ты имеешь в виду, спасать твою жизнь?
Нет, посылать ей такие безнравственные улыбки.
Ты ревнуешь?
Ничуть.
Здесь последовала многозначительная пауза, в течении которой Тео смеялся у меня в голове.
О, хорошо, возможно немного, но это же обоснованно. Я знаю, ты пытаешься вытащить нас из этой ситуации, но…о, не обращай внимания. Просто кончай с этим.
— На каком основании вы просите о снисхождении? — Спросила Мара, оттаивая лишь немного более под воздействием его улыбки.
Воздух сгустился, но не от статического электричества. Я боролась за контроль над своим гневом, сознавая, что он запустит мини-шторм около меня. Как только я получу контроль над своими эмоциями, все будет в порядке.
Я заметила, что Мара не сводила глаз с Тео, почти не обращая на меня внимания. Меня раздражало, что он, используя свои мужские ухищрения, поколебал ее почти так же сильно, как это раздражало меня, и что обеспокоило меня в первую очередь.
Аналитическая часть моего ума подчеркнула, что я знала Тео только несколько дней, и была близка с ним только однажды, из всего этого тяжело составить глубокое понимание его натуры. О, конечно, мы обсуждали следующие ступени формального Воссоединения, но покамест, это были только разговоры — мы не предприняли несколько последних шагов. Что если он никогда не планировал нас вместе? Что если мы это сделаем, и я обнаружу, что в действительности для него это был перепихон? Возможно он один из тех мужчин, которые чувствуют приемлемым флирт с любой женщиной. Возможно, он был ничем иным как волокитой, рыщущим за следующим завоеванием. Возможно, он не верил в такие вещи как преданность и честь.