Читать интересную книгу Восток — дело тонкое: Исповедь разведчика - Вадим Сопряков

Ворошилов, прочтя донесение, наложил резолюцию: «Срочно тов. Сталину, тов. Молотову. Машинистка отпечатала два экземпляра и опять напечатала «посетил». В это время Ляхтерову пришлось срочно уехать в Коминтерн, а начальник отдела полковник Струнин, не зная об этой злосчастной ошибке, проверил донесение, напечатанное по шестому экземпляру, и отправил его адресатам.

Через два часа Сталин позвонил Берзину и спросил: «В чем дело? Получил от вас важное сообщение. На первой странице говорится «посетил», а на четвертой «посетит». Если «посетит», мы можем принять меры воспрепятствовать этой встрече. Разберитесь и доложите».

Берзин вызвал начальника отдела и Ляхтерова, отчитал их в строгой, но тактичной форме, наложил на них взыскание: «Строгий выговор в приказе по РУ» — и еще раз напомнил им, как важно тщательно проверять всю информацию и документы, получаемые от агентуры, легальных источников, радиоперехватов и т. д.

Докладывая Сталину итоги расследования этого инцидента с буквой «т», он взял на себя всю вину за происшедший недостаток в работе информационных органов Разведывательного управления Генерального штаба.

Берзин разделял взгляды Тухачевского, Егорова (начальника Генерального штаба), Триандофилова, Якира и других крупных военачальников на необходимость срочных реформ в Красной Армии, обновления руководящих кадров армии и флота, создания вооруженных сил, способных противостоять не только вырастающей в Германии фашистской армии, но любой группировке вооруженных сил капиталистических стран. Он никогда не был предателем, шпионом капиталистических разведок и контрразведок.

Трагически закончилась жизнь Берзина и Урицкого — в конце 1937 года они были расстреляны.

Сложно складывалась судьба Треппера, Радо, Кента, фон Шелия и Эльзы.

О жизни и работе Леопольда Захаровича Треппера советский читатель узнал из сообщений нашей прессы (см. «За рубежом», № 27 и 28 за 1989 год). Леопольд Треппер гражданин Польши, журналист, член коммунистической партии с 1925 года, активно работал в Коминтерне. Советская военная разведка привлекла к сотрудничеству, по ее рекомендации он отошел от активной политической деятельности. После соответствующей подготовки Треппер был направлен в Бельгию и Голландию для создания условий разведывательной работы против Германии. В качестве радиста к Трепперу был выведен Кент, советский гражданин.

В Европе Леопольд Треппер создал несколько торговых фирм и приступил к активному выполнению заданий Центра, привлекая к сотрудничеству с советской разведкой новых людей.

Шандор Радо, гражданин Венгрии, руководитель сети советской военной разведки в Швейцарии, был привлечен к сотрудничеству в тридцатые годы. В 1937 году, когда собирались все руководители нелегальных резидентур в Центр, он не поехал в Москву и таким образом избежал ареста и возможного расстрела.

В январе 1945 года Леопольд Треппер, Шандор Радо и еще несколько человек советским военно-транспортным самолетом отправились из Парижа в Москву. Но так как в Центральной Европе продолжала бушевать война, маршрут на Москву был разработан через южные страны. Во время остановки в Каире Радо бесследно исчез. Вероятно, он отчетливо предвидел свою судьбу, ожидавшую его в Москве. Не испытывая никакого энтузиазма от перспективы закончить жизнь в одном из сталинских застенков, он не полетел в Советский Союз. И мне трудно осуждать его за этот шаг, зная, как сложилась судьба Треппера.

Фон Шелия — немец, выходец из аристократической семьи, в свое время — советник посланника германского посольства в Польше. Он был источником ценной информации советской военной разведки. С его помощью Рихард Зорге был оформлен за рубежом представителем ряда ведущих газет и журналов Германии.

Эльза — немка, выходец из аристократической семьи, активный член антифашистского движения. Она вела большую работу по добыванию ценной информации из оппозиционно настроенных кругов военного министерства, генерального штаба и военно-воздушных сил Германии. Она подготовила и направила в Москву подробный доклад о планах фашистского руководства по развертыванию немецких вооруженных сил на ближайшие три года, об этапах перевооружения армии новыми танками, самолетами и другой техникой, а также о расширении военного сотрудничества между Германией и Италией.

Работая в центральном аппарате Разведуправления Генштаба, Николай Григорьевич неоднократно направлялся в краткосрочные командировки в Германию, Чехословакию, Италию, Францию, страны Прибалтики. Где-то нужно было восстановить нарушенную связь с нелегальной резидентурой, передать шифроблокноты, нацелить на новые задания, направить человека в другую страну и т. д.

В декабре 1936 года он выезжал в составе делегации Разведывательного управления в Чехословакию для обмена опытом работы и организации совместной с разведывательными органами чехословацкой армии разведки против фашистской Германии.

Летом 1938 года Николай Григорьевич посетил Германию в составе советской военно-авиационной делегации для участия в работе Международной авиационной федерации (ФАИ).

В состав делегации входили комбриги ВВС Спирин, Громов, Данилин и полковник Юмашев. На конференции, помимо отчетного доклада руководства ФАИ, рассмотрения ряда юридических и технических вопросов, были вручены золотые медали Громову, Юмашеву и Данилину за установление мирового рекорда дальности беспосадочного перелета одномоторного самолета по маршруту Москва — Северный полюс — США.

Фашистское руководство широко использовало эту конференцию в пропагандистских целях, пытаясь запугать делегации западных стран, Советского Союза, Балканских государств, Польши, Чехословакии, Австрии довольно широким показом новой авиационной техники и противовоздушной обороны. Одновременно оно стремилось вселить уверенность своим союзникам и сателлитам в непобедимость вооруженных сил Германии и их военнотехническое превосходство. Геббельс организовал для делегатов поездку в спортивный дворец, где выступал Гитлер с полуторачасовой речью перед руководящим составом фашистской партии и немецкой армии. Он без всяких записей говорил об огромных достижениях Германии в области экономики, внешней политики и перевооружении армии новой техникой, приводил сотни цифр в доказательство того, что сделано и что предстоит сделать в ближайший год в деле создания «великой Германии». Он потребовал от военных быстрее завершить реорганизацию частей и соединений армии, окончательно очистить Берлин и другие крупные города от «врагов нации» — евреев и коммунистов-подполыциков.

«Подготовку к массовым погромам еврейских магазинов и квартир мы сами наблюдали в Берлине, Гамбурге и Дрездене, — вспоминает Николай Григорьевич. — На витринах и квартирах евреев были надписи: «Я еврей». Если еврей бежал в другую страну, то к надписи было добавлено: «Я бежал в Палестину». Магазин или квартира все равно будут разгромлены, а часто и сожжены. Через пару недель после нашего отъезда в Москву эти погромы начались, и в течение трех дней были разграблены все магазины и квартиры евреев, убиты и ранены десятки тысяч, а сотни тысяч человек были отправлены в спецлагеря, где и были впоследствии уничтожены».

Рейхсмаршал Геринг устроил большой прием в честь участников конференции в новом здании министерства авиации. Присутствовала там вся нацистская верхушка, за исключением Гитлера. Фашистское руководство не хотело допустить членов советской делегации на осмотр новой авиационной техники и ПВО.

«Но после обеда, — рассказывает генерал Ляхтеров, — к нам подошел генерал-полковник авиации Мильх — начальник штаба ВВС и заместитель Геринга — и сказал, что Геринг, к сожалению, не сможет самолично с нами побеседовать и поручил ему провести эту беседу с нашей делегацией. Нас провели в отдельную комнату, где находилось несколько генералов-авиаторов и переводчик.

Во время беседы разразился скандал. Мильх задал Громову провокационный вопрос: «Кто ваш отец?» Громов ответил, что его отец был врач, и во время первой мировой войны руководил военным госпиталем в чине подполковника медицинской службы. Мильх спросил: «А почему большевики не расстреляли его?» Громов не выдержал, стукнул кулаком по стеклу, лежавшему на столике, поднялся и заявил, что это провокация и советская делегация немедленно покидает конференцию и уезжает в Москву. Мильх и фашистские генералы стали его успокаивать, Мильх побежал в кабинет Геринга и доложил ему. Тот заставил Мильха извиниться перед Громовым и пригласить нас осмотреть новейшие образцы самолетов на аэродроме и в полете, совершить поездку по Пруссии и т. д.».

Такие воспоминания остались у Николая Григорьевича после поездки в Германию.

В сентябре — октябре 1939 года он возглавил группу работников Первого отдела Разведывательного управления (комбриг Бронин, капитан Дубов) по оперативной разработке личного состава Чехословацкого легиона, который был интернирован нашими войсками в Польше и передислоцирован в город Могилев Каменец-Подольской области. Группа завербовала несколько десятков человек, из них девять человек, пройдя соответствующую подготовку в Центре, были успешно переброшены через «зеленку» в Венгрию и Чехословакию.