Ты говорила, что я умел их создавать. Но сейчас я толком не понимаю, что это.
– Мне послышалось или ты серьезно хочешь, чтобы я чему-то тебя учила?
– Ты же мой наставник.
Фри глубоко задумалась. Видно, вопрос привел ее в замешательство.
– О, ну, вообще это большая, сложная и очень неустойчивая область с кучей правил и исключений, – говорила она медленно, старательно подбирая слова. – Я вообще не большой спец в этом, ты меня на сто шагов обскакал. У каждого протектора свои таланты. Что ж, наверное, надо начать с законов Вселенной, ведь на них все и стоит. Помнишь первый?
– «Вселенная – часть тебя, а ты – часть ее», – отчеканил я неожиданно всплывшие в голове строки.
– Верно, – похвалила Фри. – Мы есть всё, и мы есть одно. Весь наш мир стоит на том, что Свет и Тьма могут искажать реальность, ведь они есть везде. А раз это могут они, то можем и мы. В нас же есть их часть, правильно?
Она рассказывала долго, порой сбивчиво, но я все равно внимательно слушал, завороженный ее увлеченностью. Видно, ей было приятно меня обучать.
Если кратко, то при помощи манипуляций мы могли менять окружающий мир, но масштабы изменений зависели от силы эфира души и правильной комбинации меток. Их носителями являются четыре расы: темные и светлые планетары и орнега – планеты и спутники. У каждого представителя этих рас имеется своя метка и способность менять реальность: перемещение, магнетизм, повышение температуры – бесконечные вариации манипулирования Вселенной. Способности эти могли повторяться, а могли быть уникальными, единственными на целый мир. Без использования меток лишь редкие существа могли манипулировать Вселенной самостоятельно, силой мысли. Всем – даже звездам и дэларам – приходилось прибегать к символам и манипуляционным формулам. Протекторам тоже. Правда, естественно, были и некоторые «но». Манипуляции создавались на посыле души – на ее воображении. Когда нужно было что-то создать, рисовался круг, после представлялось, из чего желание состоит: какие метки нужны, скажем, для барьера? «Защита», «сила», «Тьма». Закрепительные слова для перестраховки – и готово. Если требовалось, можно было поместить манипуляцию в стеклянный накопитель и воспользоваться потом. Главное – правильно представить, какой результат необходим, а не работать как Дан – он торопился, плохо понимая, что ему нужно, а потому многие его манипуляции взрывались или еще чего похуже. Помимо этого, требовалось заплатить по условию седьмого закона: «Манипулируй Вселенной, но отдавай ей что-то взамен». По счастью, взамен можно было отдать часть своего эфира, а кровь как раз его переносит. Эфир потратится, но потом восстановится.
– И это лишь азы, – заявила Фри. – Все намного труднее. У этой темы столько тонкостей и возможностей, что едва ли не каждый день обнаруживается нечто совершенно новое. Свойства манипуляций просто безграничны. У нас в Соларуме даже специальный отдел этому посвящен, там просиживают штаны только самые умные протекторы, у которых хорошо с расстановкой целей. В основном всем верховодят Весы и Близнецы.
Я указал на руку Фри.
– А это, насколько помню, телесный тип.
– Да, правильно, – подтвердила она. – Просто наносишь на себя метки и мыслями комбинируешь в манипуляции. Вот сейчас мне нужно добавить несколько знаков, чтобы завтра мы смогли пройти по Соларуму незамеченными.
Фри начала вырисовывать у себя на коже угловатый символ, и я догадался, что ручка наполнена ее кровью. Смотрелось жутко. Рисунок тут же темнел и вживлялся в ее кожу, прямо поперек множества неприятных на вид шрамов. Они покрывали левую руку наставницы от локтя до ладони, напоминая отпечаток огромных челюстей, смыкавшихся несколько раз.
– Но все это на один раз. Хотя есть и долговечные метки, как, например, моя способность щита от орнега Беллармис. – Фри отодвинула воротник и показала ключицы. Там был изображен крупный черный символ, похожий на две расходящиеся стрелки. – Если договориться с заоблачником, то можно получить его силу навсегда. Как раз так и было у меня с Беллармис и у Дана с Нерман.
Тут я подался к ней.
– А можно… я проведу нас через Соларум?
– Ты хочешь сам сделать манипуляции?
Я увлеченно закивал. По правде, эта мысль приводила меня в странный восторг.
– Давай, напомни мне, как это делается! Я справлюсь. Ты же сама сказала, что у меня получалось.
Фри немного поколебалась, но все же протянула мне перо. Я резво закатал рукав рубахи и, по указаниям наставницы, стал вычерчивать на коже мелкие символы. Было щекотно, когда кровавые чернила проникали в кожу. Фри в открытую радовалась моему успеху и тому, что смогла мне помочь, а я воодушевился, вспомнив, что нужно делать. И вот моя рука сама выводила нужные метки, без всяких примеров, а мысли скрепляли их воедино. Я не сдержал улыбки – у меня правда что-то получалось, не все было утрачено!
И каким же счастливым я себя чувствовал, когда с первой же попытки над моей ладонью зажегся манипуляционный круг. Он продержался недолго – мне не хотелось попусту тратить эфир. Но в тот миг я думал, что раз мне под силу это, то, возможно, и остальное тоже.
Фри рассмеялась и от радости хлопнула в ладоши.
– Вау! Макс, я горжусь тобой, правда. Теперь используй эфир – и горы свернешь! Большинство адъютов, кстати, так тоже умеют, хотя в основном их хватает только на пассивный общий внутренний переводчик – эфир переводит тебе скорее смысл, а не сами языки. Редкие даже могут ставить крайне примитивные манипуляции. Как твой отец, к примеру.
Меня передернуло, и все искры задора разом потухли. Мне не хотелось касаться этой темы.
– Ты ведь помнишь, что он был адъютом? – осторожно уточнила Фри.
Я неопределенно склонил голову набок.
– Только это и помню. Он исчез, когда мне было двенадцать. Мы с мамой думали, что он бросил нас.
– Вот как. – На лице девушки возникло сочувствие. – Ты не рассказывал об этом.
– Да там и рассказывать-то особо нечего. Адъют – простой человек с чуть более сильной душой, которая при каком-то давлении позволила ему начать видеть мир Света и Тьмы. Отец никогда ничего не говорил о том, кем был. Все равно никто бы не поверил. – Я положил руки на стол и крепко сжал кулаки. – Только теперь понимаю, как ему было тяжело нести все это на себе в одиночку. Сплиты же чувствуют адъютов, преследуют их. Таким людям везет, если их глаза вовремя открываются и они натыкаются на кого-то из Соларума. Тогда у них есть выбор – держаться поближе к протекторам, помогать нам в устранении тварей, быть под защитой и хорошо обеспечивать