нечем.
Мужчины замерли и, взяв небольшой разбег, спрыгнули в темноту. Душа Хели сделала кульбит и сальто назад, после чего робко спросила, когда уже можно будет покинуть это невезучее тело.
Крик вырывался из груди все время, пока они летели в свободном падении.
Монстры грузно приземлились на ноги и успели подхватить в четыре руки девушку. Дальнейший их путь внутри скалы был недолог, и скоро они вышли в освещенные факелами коридоры. Им стали попадаться навстречу люди. Или монстры с прочими существами.
Каждый из них с любопытством поглядывал на Хели, провожал жадным прищуренным взглядом, а кто-то, не стесняясь, отпускал сальные шуточки, где в своих мечтах уже трижды раздел девушку.
Все встреченные были исключительно мужчины. Молодые юноши, взрослые мужи и крепкие на вид старцы. Так же, как и на поле битвы, они принадлежали к разным расам и внешне сильно отличались друг от друга.
Вот мимо пролетело абсолютно синее существо с испещренными прорехами крыльями. Рядом передвигался мужчина, у которого вместо ног было змеиное длинное тело. Он шелестел чешуйчатым туловищем по каменистому полу пещеры и опасно трещал самым кончиком хвоста.
Нам уступали дорогу, вжимаясь в стены, провожали шепотом и плохо скрытым ликованием.
- Куда вы меня ведете? Что со мной будет? – Хели испуганно крутила головой во все стороны, жалея, что не сломала себе шею, когда они падали вниз.
- В часть скалы, где живут наши драгоценные женщины. Мы очень их бережем, иначе твой демон их может присвоить себе. Хотя разведка поговаривает, что он больше не посещал наложниц с тех пор, как ты появилась здесь.
Приятное тепло разлилось на душе. Он их не посещал? Может, Руди был прав, говоря, что истинная пара для существ это самое святое, что есть в их жизни? Да, впрочем, какая разница? Она под страхом смертной казни не захотела бы теперь оставаться в этом мире!
Только расслабишься, как тебя либо пытаются сожрать, либо похищают. Жестокий суровый мир, где ей совсем не место.
- Ты будешь ждать, когда за тобой придет Высший. Он приползет к нам на коленях и будет умолять, чтобы мы благодушно согласились взять его земли в обмен на тебя.
Брови Хели недоверчиво взлетели вверх. Дамиан и умолять? Ради нее? Он и приползти-то не сможет – будет мешаться топор в груди, оставленный чьей-то неразумной рукой. Сами же срубили сук, на который хотели усесться.
Но об этом пока лучше молчать. Ведь, если демон умрет, то ее жизнь здесь станет адом. Ни одна страховая контора с Ричмонд стрит не взялась бы заключить с ней договор даже на неделю.
Тем временем ее донесли до массивной железной двери с десятью задвижками, посадили уставшее тело на холодный камень и принялись колдовать над замками.
Уже внутри Хели прищурилась, защищая глаза от яркого света огней, и поморщилась. Снова этот затхлый гнилостный запах.
Из помещения, куда они вошли, доносились слабые стоны, хрипы и покашливания. Проморгав выступившие слезы, она огляделась и поняла, что сейчас самое время упасть в обморок. И желательно больше не приходить в себя.
Перед ней был длинный, выбитый в скале зал, где по обе стороны находились небольшие клетки, рассчитанные на одного человека. Со стен с громким эхом капала вода, образуя лужи и маленькие ручейки. Факелы горели очень ярко, их было много, и из-за них в зале царила духота. Оранжевые блики игриво отражались на неровных скалах и таинственно посверкивали между металлических прутьев клеток.
Взглянув на последние, девушка снова испытала ужас.
В каждой из них сидело по одной женщине. Они были абсолютно без одежды. Кожу покрывали как старые шрамы, так и новые раны. Казалось, их били плетью или еще чем потяжелее.
Женщины кто сидел, откинувшись спиной на решетку и пустым взглядом смотря вперед, кто свернулся калачиком и заунывно выл. Одна, совсем потерявшая человеческий облик пыталась зубами перегрызть толстые прутья.
Этот скрип челюсти вызывал мурашки по коже.
Соседки по несчастью кричали на сумасшедшую и бросали в нее мелкие камни с требованием прекратить пытку для их ушей.
Чуть дальше в зале, в стены были вбиты крюки, от которых тянулись массивные цепи. Самую впору для Руди, а не хрупких женщин. На них висели тяжелые кандалы, закрепленные на шее или ноге. Пленницы устало лежали на каменном полу и тяжело дышали, скребя ногтями землю.
Всего здесь было около пятидесяти пленниц.
Когда они втроем зашли в это мерзкое место, половина из них повернулись к ним и сочувственно взглянули на Хели. Они знали, что ее ждет и заранее встречали новенькую, поддерживающим качанием головы и тяжкими вздохами. Хотя были среди них и те, кто обрадованно выдохнул, подумав, что теперь суровая участь каждой разделится на еще одну жертву. Все меньше страдать и терпеть, стиснув зубы от боли и отвращения.
- Вы же сказали, что бережете своих женщин.., - заикаясь и дергая глазом, начала говорить Хели.
- Бережем, конечно! Смотри, - рука одного взяла ее за подбородок и насильно повернула к одной из клеток, - Это прочный металл. Его не взломает никто. А вон там, где цепи, их никто и никогда без особых ключей не снимет. Разве что вместе с ее головой или ногами. Здесь наши самки в безопасности.
- Это ужасно, - прошептала, - Вы варвары. Посмотрите на женщин! Кое-кто из них едва дышит от слабости. Здесь же почти нет воздуха! Это концлагерь.
- Наши женщины нам благодарны за то, что мы защищаем их от твоего выбл… урода.
- Это они вам сказали о благодарности или вы сами додумали?
- Это факт. Иначе их ждала бы ужасная участь в замке Высшего.
- Какая же?
- Он пользовался бы их телами, а потом заживо съедал!
Ну Дамиан с Руди, конечно, едят всякую гадость, но не до такой же степени…
Несколько десятков озлобленных глаз уставились на двоих провожатых. Умей женщины сжигать взглядом, от проводников не осталось бы даже пепла. Но никто не проронил злобного слова. Видно, не за просто так им достались их шрамы и синяки на теле.
Злость, ненависть и невозможное отчаяние витало в воздухе.
Уж лучше быть наложницей Дамиана, чем сидеть в клетке и медленно умирать.
Хели много раз видела, что демон не обижал своих женщин. Они всегда улыбались, телеса были прикрыты красивыми нарядами (по крайней мере в самом начале развлекательной программы) и каждая ластилась к Дамиану, требуя его внимания.
Стоило только об этом подумать, как в душе ревниво