— Значит, переберешься в Испанию… — расстроенно вздохнул де Боленс. Понятно, что от такого шанса не отказываются, но расставаться с другом было жаль.
— Нет, моя цель не Испания. Я выторговал себе титул вице-короля Сицилии, и хочу обосноваться именно там. Если мне это удастся, я пришлю тебе весточку. А ты подумай, чего хочешь. Пожелаешь — переселяйся ко мне. На Сицилии мы найдем применение нашим сокровищам и увеличим их количество. Не захочешь — останешься на Пти-Гоаве. Как разделить наши капиталы и корабли — мы договоримся.
— Сицилия — большой остров, — мечтательно закатил глаза Арман.
— И возможностей там больше. Ты даже сможешь навещать свою семью, не ограничиваясь посылкой им денег и обменом двумя-тремя письмами в год. Даже если мой статус изменится… мы по-прежнему будем равными компаньонами. Надежные друзья встречаются слишком редко, чтобы ими разбрасываться. Я доверял тебе свои деньги и свою жизнь, и ты ни разу меня не подвел.
Арман смущенно отвернулся. Он никак не мог привыкнуть к такому открытому признанию собственных заслуг. Серж действительно был благороден. И это сказывалось на его словах и поступках.
— Сколько народа возьмешь с собой? — деловито уточнил де Бульвиль, справившись со смущением.
— Думаю, человек 50. Я предварительно переговорил с людьми. Кое-кто не прочь завязать с пиратским ремеслом и осесть в Европе. Если все пройдет удачно, я смогу так их наградить, как им и не снилось.
— Пожалуй, эта авантюра будет самой опасной, — признал Арман. — Но я с тобой! Какой смысл прозябать в Пти-Гоаве, если можно вернуться в Европу? Наши богатства и положение помогут нам найти подходящих невест. А ты наверняка понимаешь, какие двери может распахнуть удачная женитьба!
— И расположена Сицилия исключительно удачно, — хмыкнул Серж. — Если что-то пойдет не так с испанцами, мы можем без проблем скрыться в Италии или во Франции. Словом, это шанс, которым я собираюсь воспользоваться.
— Удачи! — искренне пожелал Арман.
Сергей ОболинДорога в Испанию оказалась спокойной и даже скучной. Учитывая, сколько кораблей было в эскадре, это неудивительно. Только полный отморозок решился бы напасть на целый флот. Причем очень хорошо вооруженный. А с погодой нам повезло. Так что я мог спокойно учиться, знакомясь с нравами испанского двора. Для этого ко мне был приставлен слуга — Педро Саррес, который долгое время работал у дона Мартинеса.
Понятно, что он следил за мной в пользу своего босса, но ничего удивительного в этом не было. И ничего страшного тоже, поскольку я не собирался ни нарушать своих обязательств, ни рассказывать кому бы то ни было свою реальную историю. Мне нужно было до автоматизма отработать манеры, запомнить, к кому как обращаться и выучить хотя бы пару придворных танцев. Последнее оказалось сложнее всего. Тело, привыкшее к резким, стремительным движениям, с трудом воспринимало неторопливую плавность той же паваны.
Судя по рассказам Педро, возле трона кипели нешуточный страсти. Гранды буквально выгрызали друг у друга власть, не гнушаясь никакими способами. Впрочем, меня это не особо удивило. В любой стране придворные удавить друг друга готовы за близость к короне. И не мне тягаться с этими зубрами. Впрочем, в Мадрид я в ближайшее время и не собираюсь. (Да век бы его не видеть!) Мой путь лежит в Каталонию[10], где я должен встретиться с доном Хуаном Хосе Австрийским и принять участие в планируемом вооруженном восстании.
В прошлой жизни 21 века я пару раз бывал в Испании. Красивая страна. Даже любопытно, как она выглядит в 17 веке. Пусть это и не пик ее могущества, но и не полный упадок. И на Каталонию интересно посмотреть. Там вечно антиправительственные настроения витают. На месте дона Хуана я бы не сильно обольщался, рассчитывая на поддержку каталонцев. Пока он в оппозиции, ему сочувствуют, но как только он дорвется до власти, сразу пополнит список врагов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Пройдя Гибралтар, я чувствовал себя как перешедший Рубикон Цезарь. Пути назад так и так не было, но теперь это ощущалось как-то особенно отчетливо. Передо мной был берег Испании. Марбелья, Малага, Мотриль, Альмерия, Картахена… Последняя ассоциировалась у меня исключительно с пиратами и грабежами, но Картахена в колонии и на материке — это две очень большие разницы. Здесь располагалась база для королевских галер и военный анклав, что превращало город в точку военного и политического влияния испанских королей на Средиземноморье.
Чем ближе была цель нашего путешествия, тем больше я нервничал. Дон Мартинес был щедр на обещания, но поддержат ли его в Испании его сторонники? Понравится ли им идея с запасным бастардом? Если на титул князя у меня есть хотя бы липовые документы, то свою родственную связь с королем я не смогу доказать никаким образом. До умения определять родственные связи по ДНК еще три с половиной сотни лет. Уж не знаю, на счастье или на несчастье.
По большому счету, мог ли я утверждать, что точно не являюсь сыном Филиппа IV? Я же представления не имею, кому принадлежало тело, в которое я попал. Памяти прежнего носителя не осталось. И то, что его транспортировали вместе с ирландскими повстанцами и даже продали в рабство, абсолютно ни о чем не говорит. Мало ли, кто и зачем хотел избавиться от мальчишки? Дон Мартинес, конечно, тот еще жук, но мне показалось, что он был правдив, когда убеждал меня в несомненной схожести с королем. Слишком уж горячился и упоминал совершенно неожиданные детали.
К тому моменту, как мы прибыли в Барселону, я уже успел прикинуть несколько вариантов событий. Блин, как жаль, что я не знаю историю Испании! Но кто ж мог предположить, что она мне когда-нибудь пригодиться? Из двух туристических поездок я вынес разве что разрозненные сведения, и те со временем подзабылись. Ну, слышал я про дона Хуана Хосе Австрийского. Но деталей не помнил! Одно ясно — раз впоследствии началась война за испанское наследство, значит, Карл II детей не оставил, а дон Хуан куда-то делся.
Вопрос в том — куда? И когда? Уж не в результате ли намечающегося вооруженного восстания? Под раздачу попасть не хотелось. Впрочем, пути отступления я продумал заранее. К счастью, я уже не раз имел возможность убедиться, что уверенно держусь в седле. Так что нужно выбрать коня получше, и не лезть в гущу битвы. Тогда, если что, можно будет вовремя сделать ноги. Ну… я на это надеюсь. Потому как погибать во славу Великой Испании как-то совершенно не хотелось. Хотелось жить! Причем долго и счастливо.
На мою удачу, меня не поволокли сразу же в повстанческий лагерь. Для начала меня полагалось приодеть. Испанская мода хоть и была консервативнее французской, но попадала под ее влияние и довольно часто менялась. Так что пока мне не сошьют достойный меня наряд, я останусь на «Фортуне». Хотя было у меня подозрение, что дело не только в костюме. Похоже, дон Мартинес и сам не был уверен, как его союзники воспримут его неожиданную инициативу со вторым бастардом, и прощупывал почву.
В тот день, когда костюм (предсказуемо черного цвета) мне все-таки доставили, я понял, что авантюра началась. Поздней весной 1669 года я все-таки ступил на землю Испании, и с этой минуты начался отсчет моей жизни в новом статусе. Мы с доном Мартинесом сели в карету, и ближе к вечеру я оказался на огромной вилле, где собрались заговорщики. Не в каждом музее увидишь такую красоту! Скульптуры, картины, гобелены, позолота, высокие расписные потолки, изысканная мебель… все вокруг просто подавляло роскошью.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Дона Хуана внутри не оказалось. Зато присутствовали четверо весьма почтенных испанских грандов. С сединой на висках и с бородками клинышками, одетые во все черное и очень властные. Цепкие взгляды осмотрели меня с ног до головы, и, похоже, сочли годным. Во всяком случае, мне предложили присесть. Ну а затем, после долгих и нудных переговоров, признали-таки бастардом испанского короля Филиппа IV. Причем все четверо, как и дон Мартинес, утверждали, что я очень похож на его величество. Ну… им видней. Это было пока еще не признание на официальном уровне, скорее, договор о намерениях, но первый, самый сложный шаг уже сделан.