Её колени задрожали. Она протянула руку и ухватилась за край стойки. Её дешёвая блузка вдруг повисла, а брюки на размер теснее. Дерьмо! В прядях её волос было так много жира, что они казались мокрыми. Почему он не мог навестить её в начале смены, когда она выглядела относительно свежей? Она, должно быть, похожа на отверженную из фильма о кочегарах 1950-х годов. Желание проверить своё отражение усилилось. Она сглотнула и крепче вцепилась в стойку.
Майк застонал и вернулся к своему грилю.
Коул остановился у прилавка перед ней. Его тёмные глаза встретились с её. Сосредоточенно. Внимательно.
Чего бы она только не отдала, чтобы удержать на себе это пристальное внимание, этот взгляд непоколебимой решимости? Она сглотнула, ей не понравился ответ.
Что угодно.
Одно движение его пальца и обещание его любви, даже на одну ночь, и она побежит сломя голову, чтобы дотянуться до него. Она даже не остановится, чтобы вытереть слюну с подбородка.
Медленная улыбка расплылась по его великолепному, поразительному лицу.
— Добрый вечер, Эйнин.
— Привет. — Он снова назвал её маленькой птичкой. Потребовалась каждая унция самообладания, чтобы не упасть в обморок.
Его улыбка стала шире.
— Э-э… Почему ты здесь? Конечно, не ради еды. — И, к сожалению, вероятно, не для того, чтобы переспать с потной официанткой.
— Конечно, нет. — Его чёрные глаза сверкнули. — Твоя просьба о встрече с Одином была удовлетворена.
ГЛАВА 20
Я ищу тональный крем, который скроет усталость, накопившуюся за последние десять лет.
— Рейвен, у прилавка с косметикой в универмаге.
Стук в дверь её квартиры заставил сердце Рейвен бешено колотиться. Глубоко вздохнув, она шагнула вперёд, щёлкнула засовом и открыла дверь.
— Добрый вечер, Эйнин.
Коул стоял — высокий и царственный, одетый в сомнительное количество кожи. Его устрашающее присутствие излучало порочную мощь и от этого у неё ныли яичники. Если она протянет руку, оттолкнёт ли он её или притянет к себе?
Она не думала, что он сможет превзойти тот взгляд, который она видела у него вчера вечером, когда он ворвался в закусочную, чтобы объявить, что ей предоставлена аудиенция. Она ошибалась. Очень, очень ошибалась. В чёрных доспехах он вибрировал с неистовой целеустремлённостью. Вместо полированного металла, сияющего при строгом освещении её жилого дома, защитный металл его нагрудника, перчаток и высоких ботинок приглушал свет своей матовой чёрной отделкой. Он был похож на живую тень.
Длинный чёрный плащ свисал с металлических наплечников и спускался до пят. Он беззвучно колыхнулся у него за спиной, когда он вошёл в её квартиру. Его ансамбль соответствовал его чертам и внешнему виду, позволяя ему идеально сливаться с нависшими тенями, которые цеплялись за его присутствие, как тёмное облако. Только его бледная кожа светилась в темноте.
Когда он вошёл в её квартиру, его ботинки, покрытые матовым металлом, чуть выше колен не издавали ни единого звука.
Смертельный.
Рейвен сглотнула.
— Привет.
— Ты готова?
— Навестить Всеотца? Нет, конечно, нет.
Она наклонилась, чтобы натянуть свои чёрные сапоги для верховой езды поверх тёмных джинсов. Не совсем летний наряд, но она хотела внушать больше уважения, чем позволяли обрезанные джинсовые шорты.
— Что ты знаешь об Одине?
— Не так уж много. Большой злой повелитель фейри, который настолько силён, что его глаза светятся ярко-синим, а не чёрным.
Выражение лица Коула стало задумчивым.
— Я бы не сказал, что они светятся, но они яркие. И только один глаз ярко-голубой. Он слеп на другой глаз, так что он белый с оттенками синего.
Тогда ладно. Рейвен натянула второй сапог и выпрямилась.
— Он окружил себя армией верных солдат нежити и предотвратил полное уничтожение реджев, когда барьер рухнул, создав некоторые правила и применив свою значительную власть для их соблюдения.
Коул кивнул.
— Один держит воинов, или эйнхеджара, в Валгалле, но не из-за нежного тепла своего сердца. Он хочет, чтобы большая армия поддержала его, когда придёт Рагнарок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— И когда это будет?
Коул пожал плечами.
— Некоторые думали, что падение барьера было признаком апокалипсиса, но реджи оказались… — Коул нахмурился.
— Людьми без всякой силы?
— В значительной степени. Некоторые говорят, что Рагнарок — это бредовая история, существующая только в сознании Одина.
— Они так говорят?
Коул усмехнулся.
— Только не ему в лицо.
Рейвен встала и выпрямилась. Её сердце продолжало судорожно биться. Она собиралась встретиться с Всеотцом вместе с Лордом Теней рядом с ней. С ней. Официанткой из Бернаби. Она даже не была хорошей официанткой. Последние несколько дней действительно перевернули её и без того дерьмовую жизнь с ног на голову.
И ей это нравилось.
Рейвен облизнула губы.
Очевидно, врождённая опасность и обещание полной гибели были предпочтительнее ночной смены в "Закусочной Дэна".
Шокирующе.
Взгляд Коула смягчился, когда он посмотрел на неё. Он шагнул вперёд, и она вздрогнула.
— Если мы собираемся увидеть Одина, нам нужно идти сейчас, — сказал он. — Опоздать или подставить его — это не тот вариант, который я бы посоветовал.
Она сжала руки в кулаки и кивнула.
Он обнял её своими сильными руками и притянул к себе. Тени обвились вокруг них, как кокон.
— Нам придётся совершить серию переходов, чтобы добраться до его главных ворот, — прошептал он ей на ухо. — Это будет не так быстро, как отправиться в Царство Теней.
Она кивнула, прижимаясь к его твёрдой груди, и вдохнула его пьянящий аромат.
— Почему бы тебе не рассказать мне больше об Одине?
Она скорее почувствовала, чем увидела, как он улыбнулся. Он крепко прижал её к себе. Квартира вокруг них исчезла, когда они скользнули в тень.
Глубокий голос Коула громыхал у её уха, когда он объяснял историю Одина и его владений. Она уже знала многое из того, что рассказал ей Коул, из поиска в Интернете и исследований Майка. Однако она не остановила его от разговора. Для этого потребовалось бы дышать, а она затаила дыхание с того момента, как он появился на её пороге, выглядя как Повелитель Греха.
Конечно, у неё были и другие причины позволить ему говорить.
Во-первых, ей слишком нравился звук его голоса. Во-вторых, она не хотела мешать ему окутывать её своим теплом и пьянящим ароматом. И, в-третьих, она давно обнаружила, что позволяла людям считать, что её невежество окупается неожиданными способами. Их поведение и информация, которую они предоставили, рассказали Рейвен больше о них как о личностях.
Рейвен многое узнала, пока глубокий голос Коула шептал ей на ухо. Он явно хотел, чтобы она была проинформирована, и предоставил соответствующие подробности в простой манере, в которой отсутствовала какая-либо снисходительность. Она ни разу не перебила его. Однако она представила, как срывает с него одежду и прыгает на его обнажённое тело.
После серии головокружительных порталов тени ускользнули и оставили их у подножия каменных ступеней.
Рейвен отступила назад, и руки Коула напряглись, прежде чем отпустить её. Красные луны Тёмного мира купали её в тёплом свете и освещали каменную кладку перед ней. Два огромных волка сидели на верхней площадке лестницы под аркой. Звон стекла, звон разбитых тарелок, громкие крики и смех из Зала Одина устремились к ним по ступенькам.
Она снова повернулась к Коулу.
— Почему бы не высадить нас на середину зала и не избавить от пугающего входа и ходьбы?
— Его главный зал экранирован.
— Значит, ты не можешь?
Коул улыбнулся.
О, он мог бы.
— Тогда почему бы и нет?
— Это считается грубым и агрессивным шагом, который некоторые истолковали бы как акт войны. У меня нет желания злить Всеотца только ради удобства и эффектного входа.