К моему большому сожалению, арттягач, не выдержав нагрузки, вышел из строя. Тогда генерал Рогинский буквально выпросил у Мерецкова один из нескольких недавно полученных штабом фронта «виллисов» и тут же передал его мне. Это был первый «виллис» в соединениях нашей армии. Проходимость его была прекрасная, что дало мне возможность, преодолевая море липкой грязи, бывать на любом участке наступления. Потом уже, после Киришской операции, дивизия получила несколько замечательных отечественных вездеходов.
Частями дивизии к исходу первого дня наступления были освобождены: Ново-Кириши, Большое и Малое Мерятино, Осташкино, Дуброва. Вплотную мы подошли к Ларионову Острову. Ни в этих населенных пунктах, ни вблизи их местного населения не было. За первый день боя обе стороны понесли значительные потери, но дивизия оставалась вполне боеспособной. Несмотря на потери и усталость, настроение бойцов было приподнятым.
Светлая память осталась у всех нас о погибшем лейтенанте Степане Маслове. В атаке он всегда был впереди, личным примером ведя бойцов за собой. Прекрасно владел оружием, первым бросался в траншеи.
Исключительной смелостью и отвагой обладал также старший сержант Гресс. Выдвинувшись вперед через наблюдаемую и простреливаемую противником поляну, он подполз к железнодорожной насыпи и в 50 м от противника установил противотанковое ружье. Ведя огонь по хорошо замаскированной амбразуре вражеского ДЗОТа, он снял огнем пулеметчика и тут же перенес огонь на арторудие. Подавив обе огневые точки, он повел бойцов в атаку, уничтожая врага в траншеях. Погиб он смертью героя.
Неподалеку от сержанта Гресса рядовой Михаил Смирнов бросился с противотанковой гранатой на вражеский пулемет. Пулеметный расчет был уничтожен, бойцы бросились в атаку, а солдат остался лежать, сраженный пулей.
Страшно тяжело терять боевых друзей, с кем жизнь столкнула тебя в самые тяжелые моменты, и только победа, ради которой они, не задумываясь, пошли на смерть, заставляет верить, что эти потери были не зря.
На следующий день, с рассвета, после короткого артналета наши полки пошли в атаку. Командованию полков было дано указание продвигаться за батальонами первых эшелонов полков, чтобы не отставать от них и своевременно реагировать на изменение обстановки. На правом фланге дивизии наступал 1069-й стрелковый полк (командир полка — подполковник Высоцкий, начальник штаба — майор П. А. Коротких и зам. командира по политчасти — майор Воронцов). В центре — 1067-й стрелковый полк (командир полка — подполковник М. Игуменов, начальник штаба — майор Титов и замполит — Каинов). На левом фланге — 1071-й стрелковый полк (командир полка — майор С. Л. Зинченко, начальник штаба майор Юркин и зам. по политчасти — майор Скифский).
В этот день противник, не имея хороших позиций и боясь обходов, не проявлял особого упорства, и наши части сразу начали продвигаться вперед. К исходу дня дивизии удалось освободить следующие населенные пункты: Посадников Остров, Ирса, станция Ирса и разъезд Посадников.
В разгар боев в дивизию на вакантную должность начальника штаба дивизии прибыл полковник Тимофей Яковлевич Новиков. После гибели полковника Кованова под Мгой штаб армии никак не мог подобрать офицера на эту должность. После умного, скромного и знающего штабное дело Д. П. Кованова трудно было мириться со случайными людьми. К новому человеку, а тем паче в боевой обстановке, всегда относятся с некоторым недоверием и только после проверки боем дают ему настоящую оценку. Каким бы знающим и смелым ни старался показать себя офицер, в бою раскрывались реальные черты его характера. Человек высвечивался, как на рентгене. Он становился таким, каким он есть.
Полковник Новиков попал в дивизию в тяжелое время. Он быстро сориентировался в обстановке. В глаза бросались его деловая хватка и твердость в решении вопросов. Через пару дней он уже был полностью, как говорится, в своей тарелке в роли начальника штаба. Его в этой должности признали и офицеры штаба дивизии, и командиры полков. Мне импонировала его природная скромность: «не выставляться и большим быть, чем казаться». Было видно, что он прошел трудную школу войны. До прибытия к нам он командовал полком на Невской Дубраве, где долгое время шли кровавые бои. Это был простой человек, крепкий физически, смелый, без тени позы и бахвальства. Я был очень признателен командующему армией генералу Рогинскому, что он прислал в дивизию начальника штаба, который по всем статьям подходил нашему сложившемуся боевому коллективу. Не думал я в ту пору, что нам с Новиковым суждено будет пройти рука об руку весь боевой путь от Кириши до Эльбы. Надо сказать, что за все это время ни одна тень не пробежала между нами.
Продвигаясь с боями в глубь обороны противника, мы видели результаты боевой работы нашей дивизии и других частей 54-й армии. С августа 1941 года дивизия дралась на этом направлении. Еще тогда Новые Кириши и г. Кириши два раза переходили из рук в руки, несмотря на то что тогда мы значительно уступали гитлеровцам в вооружении и боевом обеспечении. Теперь, когда мы с боями освобождали в третий и последний раз эту территорию, возле каждой деревни мы натыкались на кладбища «псов-рыцарей». Под деревней Мягры, на большой площади по обе стороны грунтовой дороги, были расположены три кладбища по 700 могил в каждом, на всех могилах стояли березовые кресты, «украшенные» стальными касками. Мне в голову пришли пророческие слова Александра Невского: «Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет!» Я приказал одному из политработников написать крупными буквами на большом листе фанеры это предостережение русского полководца и прибить щит к одной из арок кладбища. Все было исполнено, но ниже этих слов кто-то, видимо, из проходивших мимо солдат не удержался и сделал приписку: «Так-то, вашу мать…»
В этой связи я вспомнил, как генерал Рогинский рассказывал, что в брошюре одного немецкого офицера прочел следующее: «Кто не воевал под Киришами, тот не знает, что такое война».
6 октября, на третий день боя, дивизия освободила Драчево, Мягры и под сильным артиллерийским обстрелом подошла к деревням Жар и Боровик. За этот день дивизия продвинулась на 20–25 км и подошла ко второй оборонительной полосе, заблаговременно подготовленной противником. Здесь они укрепили оборону ДЗОТами, хорошо оборудованными траншеями полного профиля, проволочными заграждениями в 5–6 рядов. Вся полоса переднего края была плотно заминирована. Снова нужно было готовить прорыв заранее подготовленной обороны. Саперы под командованием офицеров Я. В. Смирнова и Я. И. Сорвачева под сильным огнем противника производили расчистку проходов в минном заграждении. На самых ответственных местах действовали минеры старшего сержанта А. Баталова и рядового Зубарева.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});