Отец…
От холодного шипящего шепота у Тобина зашевелились волосы. Отослав Брата, мальчик закутался в одеяло и глядел на мигающий огонек лампы, пока не пришла Нари. С тех пор Тобин вызывал Брата только днем.
Глава 15
Айя и Аркониэль провели лето в южных провинциях, Айя искала там старую волшебницу по имени Ранаи. Ранаи жила теперь в рыбацкой деревушке к северу от Эринда, а в юности вместе с учителем Айи сражалась в Великой Войне и была тяжело ранена. Айя подготовила Аркониэля к встрече с ней, но юноша все равно внутренне ужаснулся, когда впервые увидел лицо женщины, открывшей им дверь сельского домика.
Ранаи была хрупкой сутулой старушкой. Послушный некроманту демон огненными когтями изуродовал ее левую ногу и левую сторону лица. Теперь бледная, похожая на воск кожа, исковерканная грубыми шрамами, оставалась неподвижной, когда волшебница улыбалась или разговаривала.
Может быть, поэтому Ранаи и стала жить затворницей в крошечной деревушке, решил Аркониэль. Однако сила, исходившая от нее, заставила мурашки пробежать по телу молодого мага.
— Привет тебе, мистрис Ранаи, — сказала Айя, низко кланяясь старушке. — Ты помнишь меня?
Ранаи, прищурившись, мгновение присматривалась к ней, потом улыбнулась.
— Ты же та девочка, что взял в ученицы Агажар, верно? Правда, теперь уже не девочка… Входи, моя дорогая. И как я вижу, теперь у тебя собственный ученик. Добро пожаловать и тебе, молодой человек, располагайтесь у очага.
В домике было уютно, дождь монотонно стучал по дранке крыши. Ранаи, хромая, суетилась у очага, угощая гостей супом и хлебом. Айя добавила к трапезе сыр и бурдюк хорошего вина, купленный в деревне. В единственное окно домика влетал ветер, несущий запах шиповника и моря.
Пока они ели, разговор шел о всяких мелочах, но когда посуда была убрана, Ранаи пристально взглянула на Айю своим единственным глазом и сказала:
— Думаю, у тебя была причина, чтобы прийти сюда.
Аркониэль откинулся к стене, потягивая вино, он наизусть знал слова, которые должны были последовать.
— Ты никогда не задумывалась о том, что мы, волшебники, могли бы совершить, если бы объединили силы? — спросила Айя.
Двести тринадцатый раз, — подумал Аркониэль. Он вел счет тем волшебникам, которых Айя сочла достойными доверия.
— Твой учитель и я видели, на что способны волшебники, — и на хорошее, и на плохое, — ответила Ранаи. — Для того ты и проделала такой дальний путь, Айя? Чтобы спросить меня об этом?
Айя улыбнулась.
— Немногим я все сказала бы прямо, но тебе скажу. На чьей ты стороне? Как ты относишься к царю?
На той части лица Ранаи, которая не была неподвижна, появилось знакомое Аркониэлю выражение удивления и надежды. Старая волшебница взмахнула рукой, и ставни на окне сами собой плотно закрылись.
— Она являлась тебе в видениях!
— Кто? — тихо спросила Айя, но Аркониэль почувствовал, как она заволновалась. Они нашли еще одну единомышленницу.
— Я называю ее Печальной царицей, — прошептала Ранаи. — Сны начали посещать меня примерно двадцать лет назад, но теперь Иллиор посылает их мне чаще, особенно в ночи перед новолунием. Иногда она предстает мне юной, иногда старухой. Иногда победительницей, иногда на смертном одре. Я ни разу ясно не видела ее лица, но она всегда окружена глубокой печалью. Она… она реальна?
Айя не дала прямого ответа. Она никогда не раскрывала тайны рождения дочери Ариани, как не показывала никому чашу, которую носила в потертой кожаной сумке.
— Мне было видение в Афре. Аркониэль может это подтвердить… Я видела Эро в руинах, а потом новый город и новый век для волшебников. Однако в том новом городе должна править царица. Ты знаешь, что Эриус никогда такого не допустит. Он поклоняется Сакору из Четверки, но защитил Скалу во время Великой Войны и потом не Сакор, а Иллиор.
И Иллиор — покровитель волшебников. Хорошо ли мы служим Светоносному, ничего не делая и только молча наблюдая, как пророчество, данное Фелатимосу, объявляется ерундой?
Ранаи водила пальцем по лужице пролившегося на стол вина.
— Я и сама об этом задумывалась. Однако по сравнению со своей матерью Эриус не такой уж плохой правитель, да и жить будет не вечно. Даже я могу его пережить. Что же касается дела с наследницами…
Такое уже случалось. Собственный сын Герилейн Пелис отнял трон у сестры.
— И на страну обрушилась чума, которая за год убила тысячи людей и его с ними вместе, — напомнил Аркониэль.
Ранаи подняла бровь, и молодой маг увидел перед собой великую волшебницу, которой она была когда-то.
— Не учи меня истории, юноша. Я при этом присутствовала. Боги быстро разделались с Пелисом. Однако царь Эриус правит уже два десятилетия. Может быть, он и прав в том, что пророчество было неверно истолковано. Ты знаешь не хуже меня, что его мать, хоть и происходила по прямой линии от Фелатимоса, была никуда не годной правительницей.
— Может быть, она была послана, чтобы испытать нас, — почтительно возразил старой волшебнице Аркониэль. У него было десять лет и путь длиной в тысячи миль на то, чтобы все обдумать. — При царе Пелисе была одна ужасная эпидемия. С тех пор как на трон взошел Эриус, эпидемий были десятки, хоть и не таких опустошительных. Может быть, они посланы как предостережение. Возможно, терпение Светоносного кончается. То, что Айя видела в Афре…
— Слышал ли ты о Гончих, молодой человек? — бросила Ранаи. — Знаешь ли ты о том, что царский маг охотится на таких же, как он сам?
— Да, Ранаи, — перебила ее Айя. — Мы видели их работу.
— А приходилось ли вам видеть, как они убивают кого-то, кого вы знаете? Нет? Ну а мне приходилось. Я должна была стоять и беспомощно смотреть, как мой старый друг, волшебник, служивший четырем царицам, был сожжен на тисовой раме только за то, что рассказал о сновидении, очень сходном с моими, да и вашими тоже, без сомнения. Сожжен заживо только за то, что рассказал сон! Представьте себе, какой властью должны обладать Гончие, чтобы убивать с такой жестокостью! И они охотятся не только на нас, но на любого, кто посмеет возразить против наследования трона мужчиной. Особенно это касается приверженцев Иллиора. Клянусь Четверкой!
Если уж он убил собственную сестру…
Кубок выпал из руки Аркониэля, вино разлилось по столу.
— Ариани мертва?
Письма Нари, как и прежде, регулярно приходили в условленные места. Как случилось, что она не сообщила о таком событии?
— В прошлом году, по-моему, — тем временем продолжала говорить Ранаи. — Вы ее знали?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});