Читать интересную книгу Варианты жизни. Очерки экзистенциальной психологии - Владимир Дружинин

Ответ на этот вопрос определяется духовной ситуацией, в которой существует человек. Человек живет в конкретном месте мира. Даже возросшая мобильность не дает человеку возможности пережить ситуации других людей. Знания же стали более доступны людям, но люди различаются по своим стремлениям к знанию. Ситуация всегда исторична, и более того – не существует единой ситуации даже для людей одного времени.

Главная особенность современной эпохи состоит в том, что условием массового существования стало развитие техники, которая дает уверенность в обеспечении всем необходимым для жизни, но уменьшает удовольствие от этого, поскольку обеспеченность не ожидается с надеждой, а воспринимается как нечто само собой разумеющееся. Возрастает ощущение недостатка по мере увеличения обеспеченности жизни. В техническом мире средства связи создают возможность соприкосновения всех со всеми. Внутренняя позиция человека характеризуется деловитостью: от него ждут не рассуждений, а знаний, умелых действий, не чувств, а объективности, ловкости обращения с вещами, на первый план выступает соответствие правилам (см. главу «Жизнь по правилам»). Индивид распадается на функции; он становится производной единицей; он должен успешно выполнять свои обязанности, а значит, вечно быть молодым. Отсюда – «культ молодости»: «Возраст отдельного человека уже изначально не имеет значения; жизнь его воспринимается лишь в мгновении, временное протяжение жизни – лишь случайная длительность… Если у человека в сущности нет больше возраста, он все время начинает с начала и всегда достигает конца: он может делать и то и это, сегодня это, завтра другое; все представляется всегда возможным, и ничто, по существу, не действительно. Отдельный человек – не более чем случай из миллионов других случаев, так почему бы ему придавать значение своей деятельности. Все, что происходит, происходит быстро, а затем забывается. Поэтому люди ведут себя, как будто они одного возраста»[4].

Деловитость требует простоты и понятности поведения и приводит к его всеобщей унификации. Другой признак современной ситуации – господство бюрократического аппарата. Человеку дают задачи, а он их должен быстро и эффективно решать. Соответственно значимо только то, что происходит в настоящем, а главное требование к человеку – уметь забывать. Личность лишается и своего прошлого, и своего будущего, а живет лишь настоящим, поскольку человек прикован к ближайшей задаче. Единственная цель, которую он видит перед собой, – занять хорошее место в аппарате. Идеалом большинства становится карьера. Одни пробиваются вперед, напрягают последние силы, двигаясь к власти и славе, другие же удовлетворяются исполнением на работе рутинных обязанностей, а смыслом жизни становится досуг. Ясперс красочно характеризует тип личности, стремящейся к успеху в условиях аппаратного порядка: «Господствующий аппарат покровительствует людям, обладающим способностями, которые позволяют им выдвинуться: умеющим оценивать ситуацию беспардонным индивидам, которые воспринимают людей по их среднему уровню и поэтому успешно используют их; они готовы в качестве специалистов подняться до виртуозности, одержимые желанием продвинуться, они способны жить, не задумываясь и почти не тратя времени на сон.

Далее, требуется умение завоевать расположение. Надо уметь уговорить, даже подкупить; безотказно нести службу, стать незаменимым; молчать, надувать, немного, но не слишком лгать, быть неутомимым в нахождении оснований; вести себя внешне скромно; в случае необходимости взывать к чувству, трудиться к удовольствию начальства, не проявлять никакой самостоятельности, кроме той, которая необходима в отдельных случаях.

Для того, кто по своему происхождению не может претендовать на высокие посты в бюрократическом аппарате, не подготовлен к тому воспитанием и должен добиться соответствующего положения своими силами, это связано с манерой поведения, с инстинктом, отношением к ценностям, и все это представляет опасность для подлинного самобытия как условия ответственного руководства. Иногда может помочь счастливая случайность; однако, как правило, преуспевающие отличаются такими качествами, которые препятствуют им мириться с тем, что человек остается самим собой, поэтому они с безошибочным чутьем пытаются всеми средствами вытеснить таких людей из своей сферы деятельности: они называют их самонадеянными, чудаками, односторонними и неприемлемыми в деле; их деятельность оценивается фальшивым абсолютным масштабом; они вызывают подозрение, их поведение рассматривается как провоцирующее, нарушающее покой, мир в обществе и преступающее должные границы. Поскольку высокого положения достигает только тот, кто пожертвовал своей сущностью, он не хочет допустить, чтобы другой ее сохранил»[5].

Аппарат служит лишь для того, чтобы обеспечить и упорядочить жизнь человеческих масс. Поэтому существование единичного человека ставится в полную зависимость от жизни массы, расчлененной аппаратом. Человек, даже занимающийся автономной духовной деятельностью, не может физически существовать, не удовлетворяя потребности массы, не подчеркивая значимость для нее своих усилий.

Однако человек не может полностью раствориться в существующем порядке, созданном аппаратом власти. Он восстает против лишения прав быть самим собой, проявляет своеволие, сопротивляется, прибегает к обману, но ищет путь для самоопределения. Он хочет жить в доме, в собственной семье; он хочет переживать радость от труда. Но человек боится утратить все, ради чего стоит жить, он боится самой жизни, ибо стал не существом, а функцией. Страх переносится на работу: нужно трудиться больше и лучше, чтобы не быть отвергнутым. Страх распространяется на тело: и люди сверх всякой необходимости пекутся о здоровье и прибегают к услугам врачей. Угроза быть брошенным близкими людьми порождает страх одиночества. Но, несмотря на страхование и социальные гарантии, предоставляемые аппаратом, именно господство аппарата, который лишает человека свободы бытия, порождает страх перед жизнью.

Выход Ясперс видит в принятии личностью религиозной философии – философии веры, ибо вера дает надежду. И он не одинок. Ребе Иосеф Ицхак Шнеерсон выразил религиозный взгляд на проблему бытия: «Большая часть тревог человека проистекает из боязни быть уничтоженным. Вы боитесь потерять привычный, окружающий вас мир. Вы уподобляетесь ребенку, у которого только одна игрушка. Заберите ее, и ребенок заплачет. Точно так же люди, осознающие материальный мир как единственно существующий, боятся потерять его, потому что другого они не знают».

Анализ бытия современного человека (в моем понимании – вариантов «жизни по правилам» и «жизни-целедостижения». – В. Д.) и осознание «экзистенциального вакуума» как следствия господства аппарата – наиболее, на мой взгляд, сильные стороны трудов К. Ясперса. Правда, я смотрю на них с позиции психолога – взгляд заведомо ограниченный.

Человек живет надеждой на жизнь и бессмертие. Еще в XVII в. Блез Паскаль писал: «Человек должен устроить свою жизнь в согласии с одним из двух предположений: 1) что он будет жить вечно; 2) что срок его на земле мимолетен, – быть может, меньше часа; так оно и есть на самом деле»[6], – но большинство выбирает первый вариант.

Человеческая жизнь, не исключено, и в самом деле лишь спектакль, который Бог разыгрывает перед самим собой, а мы лишь актеры, имеющие право на импровизацию (мысль Ренана), но этот спектакль всегда – трагедия, ибо в нем гибнут и главный герой, и хор.

Из множества философов, занимавшихся темой смерти и бессмертия, я обращусь лишь к Мигелю де Унамуно. Баск по рождению, католик по воспитанию, он родился в 1864 г. в Бильбао и в 1880 г. уехал в Мадрид, где учился в университете на факультете философии и гуманитарных наук. Переболев интеллектуальными болезнями конца XIX в., в том числе – социализмом как идеей, он возвращается к христианству, но не к рассудочному томизму, а к эмоционально насыщенной вере.

Его темперамент и патриотизм искали себе реализации во всех идейных схватках. Его литературное творчество сделало эпоху в испанской культуре. Вопреки человеческому обычаю, с годами Унамуно превращался во все более яростного нонконформиста, чьи суждения не зависели от мнения толпы или власти. Трижды его назначали и трижды (причем – разные власти) снимали с должности ректора старейшего в Испании Саламанкского университета. Последний раз – перед смертью в 1936 г., когда Саламанка на недолгое время стала временной столицей Франко, а по всей стране разгоралась гражданская война.

Для Мигеля де Унамуно предмет изучения – не абстрактный человек, а «человек из плоти и крови», который рождается, спит, думает, любит, ест, пьет и в конце концов умирает. Человек стремится жить, не умирая, и этим не отличим от любой субстанции.