— У тебя есть хоть какие-нибудь доказательства? Алиби? Что-нибудь?
— Если бы было, — сказал он, — я не стал бы убегать. Как только я понял, что кто-то очень постарался, чтобы подставить меня, я осознал, что мой единственный шанс… — он прервался, закашляв.
— Найти настоящего убийцу, — закончил я за него.
Я передал ему еще воды, и он сделал несколько глотков, медленно расслабляясь.
Мгновением позже он перевел измученные глаза на меня.
— Ты сдашь меня?
Я смотрел на него в молчании с минуту, и затем вздохнул.
— Это было бы намного проще.
— Да, — сказал Морган.
— Ты уверен, что это не произойдет?
Выражение его лица стало еще более отчужденным, чем обычно. Он качнул головой.
— Я видел это очень часто.
— Так что я могу выставить тебя с чистой совестью.
— Можешь.
— Но если я это сделаю, мы не сможем найти предателя. А так как ты умрешь, он сможет продолжить свою деятельность. Еще больше людей может быть убито, а следующим, кого подставят…
— …можешь быть ты, — закончил Морган.
— С моей-то удачей? — произнес я мрачно. — Так и будет.
На его лице вновь появилась короткая кислая улыбка.
— Они используют отслеживающее заклятия, чтобы последовать за тобой, — сказал я. — И так как они до сих пор не постучали в мою дверь, полагаю, ты предпринял кое-какие меры.
Он кивнул.
— Как долго они еще будут действовать?
— Сорок восемь часов. В лучшем случае — шестьдесят.
Я медленно кивнул, задумавшись.
— У тебя начинается лихорадка. У меня есть кое-какие припрятанные лекарства. Я привезу их тебе. Будем надеяться, что этого окажется достаточно, чтобы тебе не стало хуже.
Он снова кивнул, и затем его впалые глаза закрылись. Он вырубился. Я смотрел на него с минуту, затем повернулся и стал собирать вещи.
— Не спускай с него глаз, малыш, — приказал я Мышу.
Он уселся на пол рядом с кроватью.
Сорок восемь часов. У меня было около двух дней, чтобы найти предателя Белого Совета — сделать то, на что не был способен никто в течение уже нескольких лет. После этого Морган будет найден, осужден и убит, — и его соучастник, ваш дружелюбный сосед Гарри Дрезден, будет следующим.
Ничто так не вдохновляет, как сжатые сроки.
Особенно настолько прозаичные.
Глава 3
Я сел в мой старый Фольксваген-жук, могучий Голубой Жучок, и направился к месту, где мог разжиться лекарствами.
Проблема с поимкой предателя в Белом Совете не была такой уж сложной — из-за определенных утечек информации, имевших место, было лишь конечное число лиц, которые могли бы обладать подобной информацией. Круг подозреваемых был чертовски мал — каждый из них был членом Совета Старейшин с безупречной репутацией.
Тем, кто бросал на одного из них обвинение, сразу же занимались и занимались быстро. Если подозреваемый был невиновен, то они действовали также, как это делал Морган. Знание того, что правосудие Белого Совета слепо, особенно к таким упрямым вещам как факты, не оставляло иного выхода, как только сопротивление.
И когда какой-нибудь юный чародей, как я, выступает против системы — это одно, но когда это делает один из тяжеловесов Совета Старейшин, — это уже совсем другое. Члены Совета Старейшин имели обширные связи в Совете. За их плечами был многовековой опыт и навыки манипуляции огромными количествами энергии. Если одного из них вынудят сражаться, это будет больше, чем просто сопротивление аресту.
Это бы означало такой внутренний раздор, какого Совет еще не видел.
Это бы означало гражданскую войну.
И, учитывая обстоятельства, я не могу представить ничего более губительного для Белого Совета. Баланс власти между сверхъестественными существами вещь ненадежная — и мы едва удерживали его на протяжении всей войны с Коллегиями Вампиров. Обе стороны понесли примерно равные потери, но вампиры могут восполнить свои потери гораздо быстрее, чем мы. Если в Совете начнутся распри, это будет прекрасным подарком для наших врагов.
Морган поступил правильно, сбежав. Я знаю Мерлина достаточно хорошо, чтобы понять, что он и глазом не моргнет, пожертвовав невинной жизнью для поддержания целостности Совета.
В то время как настоящий предатель будет хлопать в ладоши от удовольствия. Один из членов Совета Старейшин уже пал, и если Совет не взорвется в течение следующих нескольких дней, то это приведет к паранойе и недоверию, с последующими казнями наиболее способных и совершенных боевых командиров среди Стражей. Все что теперь предателю нужно, это повторять старое, в незначительных вариациях — и рано или поздно что-нибудь треснет.
У меня есть только один шанс. Я должен найти виновного с неопровержимыми уликами и как можно скорее.
Полковник Мастард, в уединенной комнате, при помощи трубы.[1]
Сейчас, все что мне нужно — это зацепка.
Никакого давления, Гарри.
Мой брат жил в дорогих апартаментах на самом краю Золотого Побережья, где в Чикаго жило множество людей с множеством денег. Томас работал в дорогущем салоне, специализировавшемся на клиентах с толстым кошельком, готовым платить пару сотен баксов за стрижку и укладку. Дела у него шли не плохо, судя по адресу.
Я припарковался за пару кварталов до его жилища, где поток машин не такой плотный, прогулялся до его квартиры и позвонил. Никто не ответил. Я глянул на часы в вестибюле, затем сложил руки на груди и прислонился к стене, ожидая, когда он вернется с работы.
Его машина подъехала к зданию несколькими минутами спустя. Он сменил свой огромный хаммер, который мы угробили еще в прошлый раз, на совершенно новый, заоблачно дорогой автомобиль — Ягуар, с золотым отливом и ослепляющей отделкой. Надо сказать, это было впечатляюще. Я не двинулся, ожидая, когда он подойдет к двери.
Что он и сделал, минуту спустя. Ростом он был около метра и восемьдесят сантиметров, одет в темно-синие кожаные штаны и белую шелковую рубашку с широкими развевающимися рукавами. Его волнистые волосы были окрашены в темный словно ночь оттенок (в цвет к штанам) и спадали до самых плеч. У него были серые глаза, белоснежные зубы, даже более сверкающие чем у всего Ку-Клукс-Клана, и лицо, сошедшее с обложки модного журнала. И он знал, как все это выгодно подчеркнуть. Он был уделал любого из этих спартанцев, даже без помощи гримеров.
Как только он меня заметил, его брови взмыли вверх.
— 'Арри, — с придыханием произнес он, правдоподобно копируя французский акцент, — Добг'ый вечер, mon ami.
Я кивнул ему.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});