— Какие команды давал тебе Тайдир? — выслушав этот унылый и явно не раз повторенный рассказ, резко спросил вдруг Экард, и Барент поднял на него изумлённый взгляд.
Об этом он не говорил никому, да и какое значение имеют приказы дорина, если он изначально не собирался их исполнять?
— Сказал, чтобы я забрал Лиарену и уводил туда, куда хватит сил.
— А ты?
— Напомнил ему правило. В таких случаях всегда командует маг, — нехотя буркнул путник, — но потом объяснил, что можно объединить силу с Лиареной и тогда нам точно хватит до моего маяка.
— Куда ты смотрел, когда она начала переход?
— На открывающийся путь Ильтара. И ставил купол, мы всегда так делаем. Но все время ощущал Лиарену, я заставил её поднять защиту… зайцы прорывались через бойницы.
— А чем был занят Тайдир?
— Рубил монстров. Они как раз прогрызли крышу и сыпались как горох.
— А дорина ему помогала?
— Нет. Мы ей запретили… нужно было беречь силу на крайний случай, — убито произнёс Барент и смолк, не в силах взглянуть в глаза отцу, потерявшему едва обретённую дочь.
— Он не сделал ни одной ошибки… — мягко произнёс Ильтар, глядя на окаменевшее лицо отшельника, — наоборот, просчитал все вероятные повороты с предельной точностью. И если бы Лиарена чего-то не испугалась…
— Он сделал три грубые ошибки, — устало и горько усмехнулся Экард, — не сказал сразу спутникам о подмоге, едва заметил чужой туман. И не стал говорить Тайдиру, что никогда не уведёт его невесту, бросив дорина на растерзание монстрам. Но самая главная ошибка третья. Он не умеет считаться с чужими чувствами и не умеет вставать на место того, чьей судьбой пытается распорядиться. А я точно знаю, как рассуждают в подобных случаях такие люди, как Лиарена. Специально изучал. Вы насторожили ее, когда собрались разлучить с мужчиной, которого она любит. И не смотри на меня так скептически, Арент. Лиа отказала за год, который прошёл со времени их первой встречи, четырём очень достойным мужчинам, и помчалась в замок Тая, едва появилась сомнительная возможность стать в нем почти простой служанкой. Она не отвечала на твои ухаживания, но сразу дала согласие ему, едва Тай попросил ее руки. Конечно… у них все пока совсем не просто, но надеяться тебе там не на что. Я ведь был рядом, когда она тебе отказала.
— Но Экард… — осторожно заступился за побелевшего согильдийца Ильтар, — ты судишь его слишком строго. Он не мог знать… что Лиа так воспримет эти слова.
— Я его вообще не сужу. Просто поясняю на будущее… влюблённая женщина, подозревающая кого-либо в желании разлучить ее с избранником, — это совершенно непредсказуемое существо, способное на самые невероятные поступки. Пусть сделает себе зарубку на память. А теперь о Лиарене… я занимался с нею всего несколько раз, но главное она усвоила очень хорошо, и всегда сначала ставила защиту, а потом выполняла задание, не забывая постоянно держать под присмотром всё вокруг. И потому я не верю, что она могла не следить за Тайдиром и не поставила щит прежде, чем ей скомандовал Барент. Как я думаю, специально поставила самый незаметный, чтобы путник не увёл её обманом. Ему она не верила и считала способным на любую подлость.
— А это… — вскочил Барент и нехотя шлёпнулся назад, повинуясь повелительному жесту Ильтара.
— Помолчи… сам знаешь, в тот раз ты перестарался. Экард… поясни, я никак не пойму, к чему ты клонишь?
— Все просто… Я все хорошо обдумал и взвесил все варианты. Лиа не могла испугаться и побежать куда глаза глядят. Она, несомненно, приготовилась утащить Тайдира с собой, когда Барент откроет путь. Все знают, какие у неё получаются сильные и ловкие воздушные плети. Но кто-то ей помешал, и я даже догадываюсь кто. И вы тоже можете догадаться… если припомните, как стремительно исчезают люди, на которых нападает куча монстров. Причём пропадают и сами монстры… и теперь я могу сказать точно, уходят они не в болото. Пол в вашей ловушке был совершенно цел, когда мы туда пришли.
— Экард! — Старший магистр обители горько смотрел на отшельника, неверяще качая головой, — неужели… ты тоже поддерживаешь мнение некоторых магов, считающих, будто монстры способны открывать туманный путь?
— Не я его поддерживаю… — мрачно сверкнул глазами Экард, — а оно меня… уже двадцать лет.
* * *
— Зелен, — ахнула Лиарена, потрясённо оглядывая нескончаемо длинную пещеру, заполненную бочками, кулями, горшками и мешками, сложенными высокими, в два человеческих роста штабелями, — откуда тут столько продуктов?!
— Хозяин сказал… — с неожиданной обидой объяснил зелёный прислужник, — нужно все собирать и приводить в порядок. Ничего не должно пропадать. Все лишнее продадим.
— Кому? — еще удивлённо усмехалась магиня, а сердце уже обомлело от невероятной догадки, задрожали руки и вспыхнула в душе истовая, как вера в чудо, надежда.
— Соседям, — просто сказал Зелен, и, покосившись на новую хозяйку, осторожно намекнул, — а они всё не приходят…
— А раньше приходили? — дрогнувшим голосом спросила дорина и замерла в ожидании ответа.
— Приходили. Продукты забирали, а мясо приносили. Иногда по одному, иногда все вместе. А потом перестали… и хозяин к ним ушёл. Сказал ужин не готовить… вот Черн и не стал кормить Рыжака.
— Понятно, — разочарованно вздохнула Лиарена, судя по объяснениям и количеству продуктов, хозяин ушёл едва ли не сотню лет назад. Но на всякий случай уточнила, — А хозяин ушёл туманным путём или через дверь?
О туманном пути Зелен был осведомлён, Лиарена выяснила это случайно, когда попросила показать место, где появились они с Тайдиром. Как объяснил Экард, путь можно открыть только в то место, куда есть достаточно широкий проход. И неважно, окно это или каминная труба, магии всё равно, как повернуть путь. Сильные маги могут даже пройти через нетолстые стены, особенно деревянные. И никто не может попасть в пещеру, если в ней нет выхода на поверхность.
А они находились в пещере, точнее, в связке пещер, которая при дележе досталась Миттену, так звали бывшего хозяина этого жилища. Огромного, нужно сказать, жилища, с собственным подземным озером и оранжереей, которую Зелен называл садом. Там Лиарена еще не была, первым делом девушка посмотрела на круглый диван, на который падали все, пришедшие туманной тропой, и на кухню, где хозяйствовал тот же Зелен. Правда сейчас там было полутёмно, прохладно и пахло запустением, маленький прислужник за многие десятилетия так и не решился нарушить приказ ничего не готовить.
— Через проход, — твердо сообщил мохнатый, снимая со светильников тряпки, и сообразительно добавил, — а по туманному пути хозяина водил только Тизвар. У него был посох.