Елена подняла таргу выше, глядя на противника поверх волнистого края, снова прижала локоть правой руки к боку, экономя силы. Начинать она не собиралась, предлагая сопернику проявить себя, сделать первый ход и, желательно, первую же оплошность. Барка принял вызов и сделал тот самый ход, едва не убив женщину первым же ударом.
Он шагнул в кровавую лужу, глухо стуча о влажный камень металлическими подковками на сапогах, рубанул сверху, «от кисти», звякнув клинком о бронзовую окантовку тарги. А затем сразу продолжил движение вперед, переводя удар в укол, целясь в лицо женщине. С круглым щитом такой фокус не прошел бы, а вот тарга едва не убила хозяйку – изгиб верхней кромки сработал, как направляющая, не позволяя сбросить клинок в сторону. Елена спаслась лишь скачком назад, но слишком медленно, получив самым концом граненого острия в левую скулу.
Женщина побежала, не чинясь, разрывая дистанцию, Барка попробовал, было, догнать, но поединщица «челночила», обозначала быстрые выпады, меняла направление. «Бэ» номер два выдохся и дальше пошел шагом, стараясь загнать противницу в угол. Елена слизнула кровь, стекающую по щеке в уголок рта. Было очень больно, а в голову сами собой лезли подсчеты микробов, что собрались на кончике бронебойного шила. Шрам наверняка останется, пусть и не такой, как у ведьмачки. Но больше всего уязвила обида на собственную криворукость, ведь фехтовальщица прекрасно знала эту особенность тарги с ее специфическим профилем.
Какой же этот шкаф быстрый...
Барка наступал, явно пытаясь использовать бонус удачного дебюта на всю катушку. Поединщик снова ударил и ударил очень хорошо, сложной, быстрой, как молния, комбинацией. Сначала колющий удар в живот, который Елена остановила таргой, затем сразу укол сверху вниз поверх щита в лоб. И когда Елена подняла таргу выше, укол превратился в зигзагообразное движение, проходя под щитом. Снова женщину спасла только скорость вкупе с хорошо поставленной культурой движений, пресловутые Шаги, наука Чертежника. Изогнувшись немыслимым образом, Елена пропустила смертоносный выпад мимо, перевела изгиб в падение, спасаясь от удара баклером, перекатилась через плечо, едва не сломав поясницу торчащей рукоятью кинжала. Снова побежала ближе к центру арены. Барка топал за спиной, шипя ругательства и шумно хватая воздух мокрым ртом.
Широченного дварфа надо было кончать, причем быстро, пока он ее не измотал. И даже если получится, он всего лишь второй из четырех, а мастерство противников повышается с каждым раундом. Елена перепрыгнула лужу и опустилась на колено, дав себе отдых, как боксер, которому отсчитывает секунды рефери. Барка догнал ее и попер словно кабан, напролом. Елена стиснула зубы и контратаковала, «раскручивая» движение по заветам покойного Чертежника, от костей наружу.
Легкий обоюдоострый меч упал по диагонали справа налево, метя по внутренней стороне бедра поединщика, удар был классичен до невозможности, расписан во всех фехтбухах Ойкумены, так же подробно, как и защита от него. На это, то есть на заученный тысячами повторений шаблон, Елена и рассчитывала. Распаленный первыми успехами и первой кровью, чувствуя слабость противницы, Барка не распознал уловку и среагировал как хороший фехтовальщик, прилежно изучавший науку боя. То есть парировал, низко опустив клинок своего недо-кончара, в скрежете столкнувшегося металла. Дальше по канону следовал ответный удар в голень или колено поединщицы, очень удобный из такой позиции, даже бронебойным мечом без хорошо выраженного лезвия. И добавить баклером в голову. А дальше предстоит лишь техническое добивание противницы, у которой самое меньшее сильный ушиб ноги, скорее всего разбитый сустав, а также перелом лицевых костей с выбитыми зубами.
Барка двигался, как хорошо отлаженный механизм, в котором все колесики тщательно пригнаны друг к другу, движение одного наилучшим образом соответствует вращению других. Но рисунок идеальной комбинации сломался, потому что Елена на одном шаге выкинула вперед обе руки, с паузой в долю секунды, сначала меч, затем щит. Барка остановил меч поединщицы, и в тот момент когда следовало переводить парирование в контрудар, Елена заблокировала ему вооруженную руку таргой, точно поймав предплечье волнистым изгибом щита. Фехтовальщица смачно плюнула в бородатую физиономию, выиграв еще удар сердца у противника, что не ожидал вульгарного приема уличной драки от обычной бабы. Затем женщина сделала быстрый шаг назад, одновременно поднимая меч и протягивая конец обоюдоострого клинка через пах противника. Барка с пронзительным воплем согнулся, инстинктивно закрываясь, и Елена, продолжая выигрывать темп, закончила стремительный размен мощным уколом в колено. Целилась под коленную чашечку, а попала, судя по всему, точно в центр округлой костяшки, но и так получилось хорошо.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Снова отбежать, выровнять дыхание, обождать, пока чуть успокоится бешено колотящееся за ребрами сердце. Пот стекал по лицу, мешаясь с кровью, жег рану под глазом, которая и так болела. Барка, наконец, потерял самообладание, орал и сквернословил, отказываясь понять и признать, что уже мертв, хотя еще движется. Он визжал, колотил мечом о баклер и призывал скверную бабу драться, как положено. Но движения его замедлились, потеряли смертоносную точность, чулки стремительно напитывались кровью, а ходить боец толком не мог, лишь прыгал на здоровой ноге, подволакивая уязвленную. Елена улыбнулась, как гиена, нарезая круги за пределами досягаемости Барки, в темных глазах рыжеволосой женщины мертвенными огоньками отразился серебряный свет восходящей луны. Барбаза и Барбро переглянулись, склонили головы, что-то обсуждая. Они как будто забыли про соратника, что бесновался посреди арены, Барка для них был уже мертв и списан, а живым требовалось посоветоваться, как загнать в могилу бешеную девку.
Елена искоса поглядела на оставшуюся половину Четырехглавого. Еще двое, господи помилуй, и это бойцы совсем иного уровня, а она уже вымотана и ранена, пусть даже легко. И дважды – по-разному - использован козырный прием с блокировкой вооруженной руки противника, теперь про это можно забыть, придется искать что-то новое.
Женщина сглотнула, чувствуя иссушающую жажду, крепче взялась за ременную петлю щита.
- Легко ты не умрешь, - тихо пообещала она Барке, зная, что слова потеряются в шуме, не достигнут даже первых рядов, оставшись достоянием лишь двоих.
«Дварф» бешено завыл, роняя клочья пены меж зубов. Снова заскакал на одной ноге, пытаясь допрыгать до фехтовальщицы.
- Я тебе мочевой пузырь проткну, - так же негромко посулила женщина, легко сохраняя дистанцию, выжидая, чтобы противник утомил и здоровую ногу, окончательно потеряв мобильность.
Барка выл, стремительно бледнея от кровопотери, народ вопил, крикуны орали на полный разрыв глотки, понимая, что настал их звездный час. Чопорные аристократы хлопали и топали, как черный люд, а третий ряд уже вовсю ставил настоящее золото, пренебрегая запретами осквернять божий суд презренной наживой.
Вот и четыре мертвеца на счету, вернее три с половиной.
- Я вас всех убью, - сказала Елена, подкрадываясь к Барке, выставив щит. Острие меча подрагивало, как осиное жало, целясь в живот «дварфа».
- Всех.
_________________________
Тарга:
https://marozzo.ru/research/weapon/scudo/targa/
Глава 1
Часть I
Беглецы
Глава 1
«История Лихолетья, Конца Времен или, как его чаще называли современники, Смертного Века, подобна драгоценному камню сложной огранки. Каждая сторона преломляет свет особенным образом, однако все они - часть целого.
Типичный взгляд, сформированный плеядой выдающихся умов так называемой «Старой Школы» категорично выводит на первый план роль личности в истории. Такой подход кажется нам чрезмерно узким, он, как луч фонаря, ярко выхватывает отдельные элементы, оставляя во тьме прочие. Однако кто рискнет отрицать историческую роль, скажем, князя Гайота или сестер Вартенслебен? Поэтому правы те, кто утверждает: вот были люди, чьи действия и безудержные амбиции уничтожили мир.