Мужчина, как только сел, сразу развернул газету, закрывшись ею почти до пояса. Лица его не было видно. Когда поезд тронулся, мужчина перестал читать, неторопливо огляделся по сторонам, и вдруг — Гриша это ясно приметил — глаза его, устремленные куда-то за спину Гриши, сделались холодными и острыми. Мужчина опять закрылся газетой. Паренек с любопытством повернул голову назад и увидел на соседней лавке господина в светлой шляпе, с усиками. Он тоже читал газету.
Через несколько минут мужчина, сидевший напротив Гриши, встал и вышел в тамбур. Больше он не появлялся. Исчез и господин в шляпе. В этих двух молчаливых людях и в том, как они почти одновременно пропали куда-то, было что-то неуловимо-таинственное, загадочное. И Гриша, успевший уже начитаться книжек о знаменитых ворах и ловких сыщиках, от похождений которых захватывало дух, стал строить всякие догадки. В его воображении проносились картины погони и драк, одна страшнее другой.
Мальчуган наверняка проехал бы станцию, если бы его вагон не остановился как раз против каменного здания с надписью «Лозовая». Гриша вскочил, словно уколотый, и бросился к двери.
Он отыскал крепкую палку, повесил на один ее конец свой узелок, положил палку на плечо и зашагал полевой виляющей тропкой, тянущейся чуть поодаль от железнодорожного полотна.
Гриша прошел с полверсты, когда мимо него прогромыхал, обдав густым дымом, поезд. И вдруг он увидел, как с подножки вагона спрыгнул на полном ходу человек и, пробежав несколько шагов, упал. Когда он поднялся, охлопывая костюм и стирая кровь с поцарапанных рук, Гриша узнал в нем того самого мужчину с газетой, который сел в вагон еще в Харькове, а потом куда-то пропал.
Мужчина, оправив костюм, не оглядываясь, зашагал по тропе вдоль путей. Гриша, потоптавшись, медленно пошел следом, не спуская глаз с идущего впереди человека.
Мужчина вдруг оглянулся и остановился. Сердце у Гриши запрыгало, и он тоже стал, не зная, что делать дальше.
Мужчина неожиданно рассмеялся и крикнул:
— Эй, хлопчик, иди-ка сюда! Да не бойся, не съем! Ты, видно, здешний. Не знаешь, сколько верст до следующей станции?
— Нет, дяденька, я не здешний, — ответил дрожащим голосом Гриша.
— Откуда же ты?
— Из Харькова.
— Постой, да это не ты ли сидел напротив меня в вагоне?
Гриша неопределенно пожал плечами.
— Я.
— То-то, я смотрю, знакомая личность.
Гриша совсем смутился и потупился.
— А куда идешь, хлопчик? Далече?
— Не знаю…. Может, до станции другой. А надо мне в Екатеринослав… к брату еду…
— Ну что ж, выходит, мы попутчики. Друзья по несчастью. Пошли, братец, вдвоем-то веселее, а?
Незнакомец оказался добродушным и разговорчивым. Всю дорогу он расспрашивал Гришу о доме, матери и брате. Постепенно мальчик освоился и тоже стал расспрашивать о всяких неизвестных ему вещах.
Дойдя до следующей станции, они распрощались. Гриша не слишком устал и решил пройти до вечера еще один перегон. А Павлу Васильевичу, как назвал себя незнакомец, нужно было ехать, и он остался ждать поезда на Екатеринослав.
Прощаясь, Павел Васильевич порылся в кармане пиджака, достал записную книжку, вырвал листок и написал на нем свой адрес.
— Вот возьми, Григорий, — сказал он, протягивая листок. — Приедешь в Екатеринослав, заходи ко мне, мы с тобой еще о многих интересных вещах поговорим. Непременно приходи. Обещаешь? Ну, счастливой тебе дороги, братец! — И крепко, как мужчина мужчине, пожал Грише руку.
Всю дорогу до Екатеринослава мальчик думал об этом человеке, давшем ему свой адрес и пригласившем его, чужого мальчишку, к себе в гости.
…Петр обрадовался брату.
Он долго расспрашивал Гришу о доме, рассказывал о своем житье и заводских порядках. Работает кочегаром на водокачке, часов по двенадцать в сутки, очень устает, а платят гроши. Задумал построить домишко, да денег не хватает, в долги залез по уши, а дел еще много. Пока вот живет в землянке. После работы вместе с женой месят глину и обмазывают стены. Хорошо, если до зимы управятся, а не то помрешь в этой землянке — холодная, сырая.
— Завтра пойдем, Гришутка, поищем тебе какую-нибудь работу, — сказал Петр. — Сразу навряд отыщем. На заводе сейчас мест нет. Ну, да не унывай, что-нибудь придумаем.
Однако устроиться на работу оказалось не просто. По утрам у ворот Брянского завода, где работал Петр, толкались сотни людей в ожидании счастливого случая получить место. И хотя Грише очень хотелось стать слесарем или токарем на заводе: мечтой детских лет было «сделать самому паровоз», — на время с этой мечтой пришлось расстаться.
Грише удалось поступить покуда учеником в телеграфные мастерские при станции. Как и в Харькове, здесь ученикам в течение первых шести месяцев не платили ни копейки. Но все-таки была надежда через полгода получить заработок, и Гриша стал учиться, не прекращая искать с помощью брата другую работу, с оплатой.
В свободное время, обычно по вечерам, он помогал Петру с женой достраивать их новое жилище. Гриша копал и месил в яме глину, лепил кирпич-сырец, обмазывал стены. Гриша трудился с жаром, радуясь, что у Петра, наконец, будет своя хата.
Время от времени, когда Грише вспоминались родной дом, мать и весь путь от Харькова до Екатеринослава ради поисков работы, ему припоминался и тот человек, которого он сперва принял за бандита и с которым потом шел пешком от станции Лозовой. Бумажка с его адресом еще хранилась в Гришином кармане. Наконец однажды он отправился по этому адресу.
Дверь открыл пожилой усатый дядька в сапогах и белой рубахе. Спросил, кого нужно. Гриша смущенно объяснил и показал бумажку с адресом. Усатый, внимательно поглядев на паренька, взял в руку бумажку, рассматривая.
— Да, это он писал, — пробормотал он. — А ты, что ж, брат, так долго не приходил? Нет Павла Васильевича Точисского. Полиция ему проходу не давала, пришлось Павлу Васильевичу уехать отсюда… Ты где живешь-то? У брата? А-а, знаю такого, на водокачке работает. А ты сам что поделываешь? Да-а, брат, это не то, надо тебе на наш Брянский завод определиться, поближе к рабочему люду. Мест, говоришь, нет? Ничего, поможем, ты приходи-ка ко мне в субботу, потолкуем, у меня и молодежь вроде тебя будет. Придешь? Ну вот и ладно! Братцу привет передавай, скажи — от Игнатова.
И усатый с доброй улыбкой пожал Грише руку.
В субботу Гриша, как обещал, опять пришел в дом к Игнатову. Хозяин радушно принял его, познакомил с женой и несколькими гостями, сидевшими вокруг стола с закусками и самоваром. Это были друзья Игнатова, рабочие с того же Брянского завода и их жены. Среди гостей Гриша приметил двух пареньков, годами чуть постарше его.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});