таких местах, да и денег у него нет.
− Да, я знаю. Но он мог обращаться к владельцам убежищ. К тому же некоторые могут и не брать плату деньгами.
− Спорить не буду, но сейчас не все так определенно. Это бизнес и некоторые всеми силами стараются захватить чужие владения.
− И все же, попробуй узнать. Может что-то выясниться. Я тоже начну с парочки убежищ.
− Хорошо. А теперь поговорим об оплате, − она рассмеялась. Так происходило каждый раз. Это сродни игре в серьезных людей, которые знают друг друга достаточно хорошо, но предпочитают исключительно деловые отношения, в несколько своем понимании.
− Как обычно, − я тоже не сдержал улыбку. Но улыбка была с примесью горечи.
ГЛАВА 2
По лобовому стеклу аэромобиля начали постукивать капли дождя. Солнце уже покинуло небосвод, отдав бразды правления Луне, бледный образ которой периодически скрывался за тучами. Отдав управление автопилоту, я приступил обдумывать дело. Андроид, предположительно военной модели, сбежал из лаборатории «Ирбис-03». Из рапортов сотрудников следует, что андроид применил силу, но недостаточную для летального исхода. Внешний вид андроида ничем не отличается от обычного человека. Мне уже приходилось работать с андроидами. Среди них, насколько бы они не оказывались продвинутыми, всегда имел место взлом. Но те – всего лишь бытовые помощники, а этот – нечто новое и, если верить документам, революционное. Пара видеозаписей, предоставленные корпорацией, назывались «Поведенческие особенности объекта Х-48» – занятный материал. Корпорации удалось достичь высокой аутентичности с человеческим поведением. Даже мимика хорошо проработана. За время, проведенное в размышлениях, аэромобиль незаметно для меня начал снижаться.
Первой остановкой стало «Убежище Логана». Обычный притон для наркоманов и проституток в пять этажей, в котором можно скрыться за сравнительно небольшую плату. Сюда полиция приедет только со спецназом. Обдолбанные наркоманы не гнушаются использовать оружие против всех, кого они посчитают подозрительными. Ирония во всей красе: подозрительные личности не любят подозрительных посетителей.
Интерьер Убежища не вызывал желания оставаться надолго. Обшарпанность стен, прикрывалась тусклым неоновым светом. Парадная была заполнена красным неоном, съедающим любые другие цвета. Чуть глубже – в коридоре с квартирами – то же самое делал фиолетовый неон. Самое незабываемое, чем славятся подобные места – это атмосфера. Атмосфера уныния, потерянности и напряжения. А еще – вонь. Такие убежища имеют перебои со всем, что доступно современному человеку. Убежища пахнут, как и их постояльцы. В подобных местах появление чужака обыденное дело, тем не менее, местные сразу же запираются на все замки и обнажают оружие. Все моментально замирает и ждет, пока чужак не сделает что-нибудь не осмотрительное или пока у кого-нибудь из постояльцев не лопнет терпение.
Проходя вглубь по коридору крики, ссоры, музыка и стуки стихли. Только из одной квартиры слышался плачь грудного ребенка. «Не стоит здесь задерживаться» – сказал я себе и, вынув из кобуры револьвер, ускорил шаг. В такой обстановке каждый шорох моего плаща неуютно отскакивал от стен, выдавая мое присутствие, и вызывая дискомфорт постоянством и четкостью звучания. А дискомфорт ведет к нервозности, которая как мыльный пузырь, готовый лопнуть в любой момент. На удивление, мне удалось добраться до конца коридора. Не успев зайти за угол, позади меня прозвучал глухой удар дверного замка. Я, не раздумывая, поднял револьвер и обернулся, держа палец на курке. Из квартиры вышла девушка с тем самым грудным ребенком. Мы обменялись взглядами и разошлись. Оставалось немного, однако револьвер убирать я не стал, только спрятал его в складках плаща.
Передо мной находилась тяжеловесная стальная дверь, разительно отличающаяся от остальных. Справа возле нее – звонок, подключенный к грязному и разбитому дисплею. На вызов откликнулся бугай со шрамом от лба до подбородка.
− Кто такой? – раздался в охрипшем динамике голос охранника.
− Охотник. Есть разговор с твоим боссом, − спокойно ответил я, но на всякий случай оглянулся назад.
Бугай со шрамом замялся, выключил дисплей. Через минуту в стальной двери прозвучал резкий удар стали о сталь. Дверь плавно и тихо открылась и меня повели в святая святых, предусмотрительно забрав мой револьвер, патроны к нему, нож и пару кастетов. Коммуникатор остался при мне. Еще одна проблема, на которую можно натолкнуться в убежищах – это охрана владельцев. Их боссам неинтересно, кого из постояльцев прибьют. Меньше народа – больше кислорода. Да и не все способны платить оговоренную сумму достаточно долго, так что чья-то смерть это всего лишь мизерные расходы, за которыми следует прибыль от нового жильца. Но если тронуть охранника, то с тебя сдерут шкуру быстрее, чем успеешь сказать «гуманизм». Каждый хозяин убежища любое непонятное или провоцирующее телодвижение в сторону охраны – не говоря уже о себе – будет расценивать как угрозу. И порой в охране состоят неразборчивые или неудачливые наемники, а с ними по определению шутки плохо кончаются. Сейчас единственная угроза – только я. Как для себя, так и для остальных.
Весь путь до владельца занял пару минут. Гул отопительных машин заполнял все пространство, лампы светили привычным белым светом. Владельцы убежищ и охотники никогда не были хорошего мнения друг о друге. Одни прячут, другие ищут. На противоположных интересах не построить ни дружбы, ни сотрудничества. Конечно, бывают исключения, но они редки. Однако обе стороны не отрицают одного, люди – это бизнес.
Бугай привел меня в небольшой кабинет. Внутри кабинет создавал достаточно мрачное чувство из-за окутанных полумраком ярко-красных обоев с золотым орнаментом, напоминающим цветы; постеленному на полу узорчатому ковру с переплетением прямых линий темно-красного, коричневого и темно-синего цветов. Напротив меня стоял массивный деревянный стол с приметными следами ремонта и позолоченной утварью, часами с заводным механизмом, несколькими золотыми изящными статуэтками. Местный хозяин предпочитал вычурность и некоторую пошлость. За столом на кресле, откинувшись на его спинку, демонстрируя свою уверенность и защищенность, восседал владелец. Он рассматривал меня своими мелкими крысиными глазками сквозь круглые синеватые линзы очков, тихонько постукивая крупными перстнями, поблескивающими в свете одинокой, но яркой люстры. Своим костюмом тройкой в тонкую белую полоску он походил на мафиози из старых фильмов. Вокруг него стояло четверо настороженных охранников, не сводящих взглядов с меня.
К нему обращаются «мистер Ром». Немногие осмеливаются называть его полностью – Ченнинг Ром. Мне доводилось слышать о нем вещи, о которых он не заикнется даже в Аду на вилах самого Дьявола. Но все, что мне известно, характеризует его только как мелкого мошенника и убийцу, вовремя прихватившего чужие владения. Его фамилия «Ром» – не более, чем псевдоним, взятый с первой бутылки