ему также не пришлось бы угрожать причинить им вред, чтобы добиться этого.
— Конечно, нет. — Этроуз кивнул. — Все, что ему нужно было бы сделать, это сообщить миру, что они живы и находятся в руках Чариса. Клинтан, без сомнения, стал бы это отрицать, учитывая, как это противоречит построенному им повествованию. Но это не помешало бы ему признать, что вы только что стали потенциально смертоносным оружием в руках Чариса, которое он больше не мог надеяться контролировать. В этот момент его реакция станет предрешенной. К счастью, Кэйлеб и Шарлиэн действительно предпочли бы сохранить вам жизнь, а не делать вас мучеником.
— По доброте душевной, я уверен, — сухо сказал Тирск.
— На самом деле, в их сердцах довольно много доброты. Но конечно, вы правы. У них есть свои обязанности, и они так же хорошо осведомлены о них, как и вы о своих. Но они не собираются угрожать вашим детям, и они не собираются раскрывать факт их выживания. Хотя, боюсь, они также не собираются делать то, о чем нас просила леди Стифини.
— Что Стифини… — начал Тирск, затем остановился и покачал головой. — Конечно. Она попросила тебя «забрать» и меня, не так ли?
— Она тебя очень любит, — ответил Этроуз, и граф улыбнулся кажущейся непоследовательности.
— К сожалению, однако, я здесь не поэтому, — продолжил сейджин, и в его глубоком голосе действительно прозвучало сожаление. — У меня есть послание для вас. — Он снова полез в свою сумку и извлек толстый конверт, запечатанный воском. — Оно короче, чем, уверен, ей хотелось бы, потому что она знала, что человек, который доставит его, возможно, не сможет провести много времени в Горэте, и хотела, чтобы вы написали хотя бы краткий ответ. Боюсь, мне действительно нужно уйти гораздо раньше, но думаю, что могу дать вам четверть часа или около того на такой ответ. И, — он протянул конверт, — я также попрошу вас потом обязательно сжечь его. Позволить ему попасть в руки инквизиции, вероятно, было бы плохой идеей.
Тирск взглянул на конверт, затем чуть не выхватил его из рук Этроуза, узнав почерк своей дочери.
— Наверняка она изложит вам свою собственную версию того, что произошло той ночью, милорд. Сейджин Кледдиф пообещал ей, что письмо доставят непрочитанным, что я и делаю, так что не знаю его содержания, но сомневаюсь, что оно будет сильно отличаться от того, чем он поделился со мной. Не ожидаю, что оно будет точно таким же, как его рассказ. В конце концов, у нее несколько иная точка зрения. — Сейджин снова коротко улыбнулся. Но потом улыбка исчезла. — Боюсь, однако, что Кэйлеб попросил меня передать вам несколько иное сообщение.
— Какого рода сообщение?
— На самом деле это довольно просто. Точно так же, как вы когда-то сидели за столом напротив Кэйлеба, он сидел за тем же столом напротив вас, и он почти пугающе хорош в оценке других людей, Он оценил вас, и он знает, как мало вам нравились некоторые действия, которых требовала от вас Церковь. Обратите внимание, что я сказал «Церковь», а не «Бог». Есть разница, и думаю, вы знаете, в чем она заключается.
— Не буду притворяться, что не понимаю, о чем вы говорите. Но тот факт, что Клинтан мерзок и коррумпирован, автоматически не дает Кэйлебу и Мейкелу Стейнейру права уничтожать Мать-Церковь и бросать вызов Божьей воле.
— И вы ни на мгновение не верите, что они бросают вызов Божьей воле, — возразил Этроуз. — Сомневаюсь, что вы когда-либо в это верили. И даже если однажды это случилось, вы давно перестали в это верить.
Ответный удар сейджина лежал между ними, стальной вызов, который Тирск отказался принять. Он только пристально посмотрел на другого мужчину, не признавая обвинение… или отрицая его.
— Милорд, как я уже сказал, время поджимает, вам нужно прочитать письмо и написать еще одно, а мне еще предстоит пройти долгий путь сегодня вечером, поэтому я буду краток. Кэйлеб и Шарлиэн не выдвигают никаких требований в обмен на безопасность вашей семьи. И они полностью понимают, что вы не только были воспитаны сыном Матери-Церкви, но и что вы серьезно относитесь к своим клятвам короне Долара и своим обязанностям перед флотом, которым командуете. У человека чести нет выбора по этому поводу… если только против него не будет использован еще больший долг, еще большая ответственность. Эта более глубокая ответственность теперь снята с вас, но ни Кэйлеб, ни Шарлиэн не ожидают, что вы будете действовать вопреки тому, что, по вашему мнению, является наилучшими интересами вашего королевства и вашей собственной души. Если бы они попытались заставить вас, они были бы ничем не лучше храмовой четверки, и поскольку они отказываются быть таковыми, они послали меня вместо этого преподнести вам самый смертоносный подарок из всех.
Его спокойный взгляд встретился с взглядом Тирска в свете лампы.
— Свобода, мой господин. Это подарок Чариса вам. Свобода делать то, что вы считаете правильным… какими бы ни были последствия.
НОЯБРЬ, Год Божий 897
.I
Канал Ширил-Сиридан, земли Саутмарч, республика Сиддармарк
— Дерьмо, — сказал лейтенант Климинт Харлис с большой точностью и