еще одно с просьбой к адмиралу Симпсину присоединиться к нам за обедом. Я хотел бы обсудить, как наилучшим образом использовать наши новые угловые пушки, как только они появятся.
Граф попытался — в основном успешно — скрыть горечь в своих последних словах, и он знал, что на самом деле в этом не было ничьей вины. Но это не сделало его счастливее от того, что пока у него была одна — считай, одна — батарея новых 6-дюймовых угловых орудий. Несмотря на то, насколько адски трудно было передвигать их в нынешних условиях, эта единственная батарея уже оказалась на вес золота, и, если слова Эдуирда Хаусмина верны, как обычно, он увидит по крайней мере еще четыре или пять батарей в течение следующих нескольких пятидневок.
— Я бы также хотел, чтобы они прислали нам несколько новых четырехдюймовок, — продолжил он. — Лэнгхорн знает, что я не хочу показаться нытиком, но угловые пушки и минометы могут сделать не так много, и я бы хотел иметь возможность полностью вывести тридцатифунтовые орудия с линии фронта вместе с батальоном Климинта. Тем не менее, давайте будем благодарны за то, что мы получаем.
На этот раз Кармейкел только кивнул, продолжая писать, а Хэнт постоял еще мгновение, глядя на карту.
Ты всего лишь пытаешься отсрочить неизбежное, Хоуэрд, — подумал он. — Дождь все равно будет идти, когда ты, наконец, усадишь свою задницу в седло.
Он поддался постыдному искушению отправить молодого Кармейкела в запланированную поездку, чтобы тот проинспектировал прогресс инженеров Артира Паркира без него самого. Конечно, майор мог бы привезти все впечатления из первых рук, в которых он нуждался!
Они должны знать, что ты ценишь то, как они надирают задницы, — напомнил он себе. — И то, что генерал опирается на их плечи, тоже не повредит их… чувству срочности. Особенно, если генерал чувствует себя мокрым, замерзшим и раздраженным, пока он наклоняется! Просто помни, что они тоже нуждаются в позитивном поощрении. И что это не их вина, когда ты промокнешь и замерзнешь.
Он снова фыркнул, на этот раз весело, и сделал еще один большой глоток вишневых бобов.
— Хорошо, Динтин, — вздохнул он, опуская кружку. — Полагаю, вам лучше пойти забрать лошадей. — Более сильный порыв дождя застучал по защитному брезенту, и он вздрогнул. — Я просто останусь здесь и допью свой напиток из вишневых бобов — и надеюсь, что утром это, — он махнул кружкой, указывая на дождь, разбрызгивающийся по брезенту, — закончится, пока ты проследишь за этим.
— Это еще один из тех моментов, когда «звание имеет свои привилегии», сэр? — спросил Кармейкел с легкой улыбкой.
— Да, я так думаю, майор. — Улыбка Хэнта была значительно шире, чем у его помощника. — Я верю, что это так.
II
КЕВ «Серпент», 22, и КЕВ «Флит уинг», 18, пролив Тросэн, залив Долар
— Эта сволочь будет рядом с нами через два, два с половиной часа, сэр, — тихо сказал лейтенант Кармейкел Эйчли на ухо своему командиру. — Они быстрее нас, черт бы их побрал.
Лейтенант-коммандер Траскит Макласки кивнул, изо всех сил стараясь скрыть свое недовольство на лице. Не то чтобы он сомневался в способностях или храбрости своей команды, но королевский доларский флот на собственном горьком опыте усвоил, что скрещивать мечи с имперским чарисийским флотом на предлагаемых тем условиях почти всегда было плохим делом, и преследующий их парень не стал бы делать этого, если бы не был уверен, что сможет вступить в бой на своих условиях.
Макласки сцепил руки за спиной, засунув подзорную трубу под правую подмышку, и оглянулся через поручни на неуклонно приближающиеся паруса шхуны. Ветер дул почти прямо с северо-запада со скоростью около двадцати миль в час, с шестифутовыми волнами — то, что моряки называли марсельным бризом, — но он постоянно усиливался, и на небе накатывали тучи. В этих облаках был дождь. Макласки почти чувствовал его запах, и он бы очень предпочел, чтобы этот дождь уже начался, предпочтительно в виде сильных шквалов, которые сводят видимость к нулю. Однако этому не суждено было случиться. Или, по крайней мере, не раньше, чем мстительно преследующая шхуна догонит «Серпент».
О, перестань быть старухой! — он ругал себя. — Да, они чарисийцы, и они преследуют тебя. Есть ли какая-то причина, которая должна тебя удивить? Любой чарисийский военный корабль будет жаждать крови после залива Хаскин — трудно винить их за это! — так что этот парень может быть достаточно взбешен, чтобы рисковать, чего он не сделал бы в противном случае. И чарисийцы они или нет, но они не десяти футов ростом и не ковыряют в зубах абордажными пиками. Лучше тебе запомнить это… и не позволить никому из парней ни на минуту подумать, что ты когда-либо сомневался в этом!
— На самом деле, думаю, что это будет ближе к двум, Кармейкел, — рассудительно сказал он. — Жаль, что ни у кого не было времени, чтобы обшить нас медью.
Эйчли хмыкнул в знак согласия. КДФ научился делать корабли с медной обшивкой, чтобы защитить их от бурильщиков и водорослей, только после того, как они захватили несколько чарисийских кораблей и разобрали их на части, чтобы найти бронзовую арматуру ниже ватерлинии. Никто не знал, почему это работало, но они знали, что каждая попытка прикрепить медь железными гвоздями заканчивалась печальным, разрушительным провалом. Тем не менее, даже после того, как они раскрыли секрет, покрыть медью корабль, который изначально был собран с теми же самыми железными гвоздями, было серьезной проблемой. Новое строительство —