Клавдия (присаживается к столу). Голубой воротник и синие якоря.
Павел (увлеченно). Нет, нет, ты не спорь, голубые якоря... Последний Новый год мы встречали в Будапеште. И я пил вино за тебя, за нашу встречу. И вот она. Я так счастлив, что вижу тебя. Я люблю тебя, Клава... Да, Клава. Люблю. Я пять лет вынашивал эти слова. Думал о том часе, когда скажу их тебе, (Остановился.) Боялся этого часа.
Клавдия. Боялся?
Павел. Боялся твоего ответа. Любишь?
Клавдия (просто). Люблю. Я ждала тебя.
Павел (подходит к Клавдии, робко обнимает ее, затем быстро выпрямляется; возбужденно). Мне кажется, я снова родился. Помнишь последнюю школьную елку? Горят свечи. Мы танцуем с тобой, и ты меня спрашиваешь, почему я не пишу в стенгазету «Голос ученика». А вот уже и юность кончается.
Клавдия. Начинается жизнь, Павел.
Павел. У нас — да, а у Николая Вихрева — все кончено. Ты заметила тополь во дворе у Вихревой? На коре Николай свои инициалы вырезал. До войны. Когда мы лежали в госпитале, он говорил: «Тополь будет расти, а меня не будет, тополь будет моим памятником». И вот тополь остался да светлая память о нем... А ведь когда ударил снаряд, мы были с ним рядом. Судьба? Случай?
Клавдия (мягко). Случай, Павел.
Павел. Но нам теперь никакие случаи не помешают. Мы будем всегда вместе, Клава.
Клавдия. Ты опять уезжаешь?
Павел. Я уеду не один.
Клавдия. Не понимаю.
Павел. С тобой.
Клавдия. Со мной?
Павел. С тобой. Я сегодня же скажу отцу.
Клавдия. Ни в коем случае.
Павел (громко). И слушать не хочу!
Входит Женя.
Женя (Клавдии). Добрый вечер.
Клавдия. Здравствуйте.
Женя. Павел, что же вы...
Павел. Простите, познакомьтесь, пожалуйста.
Женя. Ратникова.
Клавдия. Бурмина.
Женя. Клавдия Бурмина? Очень рада. Много слышала о вас. А главным образом читала. Не дай бог попасть к вам под перо.
Клавдия. Я еще очень неопытный журналист.
Женя. Один наш знакомый очень вас побаивается.
Клавдия. Кому же я внушила такой страх?
Женя. Секрет. Даша!
Входит Даша.
Я вам помешала?
Клавдия. Нет.
Женя (передает Даше сверток с покупками). Возьмите. Степан Петрович не звонил?
Павел. Нет.
Женя. Беспокоюсь. У него горло болит, а он еще должен был выступать у строителей.
Клавдия. Да, сегодня там конференция.
Женя. Ночью готовился.
Звонок.
Вот это он. (Уходит открыть дверь.)
Клавдия (Павлу). Почему ты так сухо с ней разговариваешь?
Павел. Не знаю. Не нравится она мне.
Клавдия. Не надо, а то я и так себя как-то неловко чувствую у вас.
Павел. Привыкнешь.
Входят Ратников и Женя.
Ратников (Павлу). Ты дома? Это хорошо. Я тебя почти не вижу.
Павел. Я не один, отец. Познакомься. Клавдия Бурмина.
Клавдия. Клавдия.
Ратников (задерживает руку Клавдии). Вот вы какая, гроза бюрократов! И совсем не страшная. И почему ее Сорокин боится?
Женя (укоризненно). Степан Петрович!
Ратников. Нет, в самом деле, отец может гордиться вами. Кстати, он должен сегодня быть здесь. (Жене.) Я себя неважно чувствую, жарок есть.
Женя. Я говорила тебе — пересиди дома.
Ратников. Ничего, ничего... Нам тут отчет нужно написать один в область, здесь будем, Женя. Так нам самоварчик поставь. Сергей Романыч придет и Сорокин. Посидим, потрудимся вечерок. (Отдавая Жене портфель.) Положи ко мне.
Женя. Ты бы полежал пока.
Ратников. Ладно, ладно.
Женя уходит.
Садитесь, товарищ Бурмина, или, как вы подписываетесь, Кл. Бурмина. Вы, наверное, еще и под псевдонимами пишете? (Садится.)
Клавдия (присаживается рядом). Нет. Все статьи я подписываю своей фамилией.
Ратников. Так ли уж все?
Клавдия. А как же иначе?
Ратников. Могут быть гонения, притеснения...
Клавдия. Я не боюсь. Я пишу только правду.
Ратников. Для вас она, может быть, и правда, а для других — кривда. Ведь бывает так?
Клавдия. Бывает по-всякому, только правда бывает одна. А потом есть ведь немало хороших работников, о многих доброе слово нужно сказать.
Ратников. Справедливо. Есть ведь люди, которые работают вперед, на завтрашний день. Вот о них и нужно писать.
Входит Женя.
Женя. Степан, ты бы отдохнул.
Ратников. Погоди. Девушка правильную мысль затронула. Вот взять наше городское хозяйство...
Клавдия. В нашем хозяйстве прорех много, Степан Петрович.
Ратников (удивлен прямотой). Ну не так уж много...
Женя (настойчиво). Степа, тебе еще работать.
Ратников (Клавдии). Извините, высокое начальство требует. (Павлу.) А ты почему молчишь?
Павел. Я тебя слушаю, отец.
Ратников. Правильно делаешь. Родители — они мудрее, они жизнь прожили. (Отводит Павла в сторону.) Одним словом, ты тут гостью развлекай, не давай ей скучать. (Клавдии.) Вы ко мне заходите, я вам темы подскажу.
Женя. Пойдем.
Ратников. Пойдем, моя дружина.
Ратников и Женя уходят.
Павел (Клавдии). Вот видишь, так все время, от жизни его прячет...
Клавдия. А если человек болен? Ты просто еще не привык к ней.
Павел. И привыкать не хочу. Не люблю бездельниц. Что ей мешает работать? Почему она живет чужими интересами?
Клавдия. Твой отец — не чужой для нее человек.
Павел. Все равно...
Клавдия. Отцовский характер.
Павел. А откуда ты знаешь его характер? Ведь только сегодня познакомились.
Клавдия. Кто в городе не знает характера Ратникова?
Павел (заинтересовавшись). Что, плохой характер?
Входит Женя.
Женя (Клавдии). Простите, мне нужен Павел на минутку.
Клавдия. Пожалуйста.
Павел. Я сию минуту.
Павел и Женя уходят. Входит Сорокин.
Сорокин (Клавдии, приняв ее за Женю). Великолепная затворница, как я вас понимаю!
Клавдия (обернувшись). Меня?
Сорокин. Вы?! Здесь?
Клавдия. А почему мне и не быть здесь?
Сорокин. Берете интервью? Собираете материал?
Клавдия. Почему вы думаете, что я не могу прийти в гости к своему школьному товарищу?
Сорокин. А, вот оно что! Романтика? Это даже хорошо. (Здоровается.)
Клавдия. Чему вы радуетесь?
Сорокин. А романтике я всегда радуюсь.
Клавдия (отходит в сторону). Не слишком ли много радости на одну коммунальную единицу?
Сорокин. Ну язык!
Женя (входя). Иван Иваныч? Без звонка?
Сорокин. Плохо двери закрываете. А Степан Петрович?
Женя. Температура у него.
Сорокин. Что вы говорите?! Врача вызывали?
Женя. Запретил.
Сорокин. Но ведь температура.
Женя. Тридцать семь и пять.
Сорокин. А-а... Но все-таки... Знаете, погода такая пронизывающая.
Клавдия (насмешливо). Пронизывает?
Сорокин. Да, насквозь.
Входит Павел.
Здравствуйте, Павел Степанович.
Клавдия (Сорокину.) Заметно. Пойдем, Павлик, к тебе.
Павел. Я хотел показать тебе фотографии.
Павел и Клавдия уходят.
Сорокин (провожая взглядом Клавдию). Когда я вижу эту девушку, меня в жар бросает.
Женя. Почему же? Очень милая девушка.
Сорокин. Она принадлежит к той породе людей, от которых не знаешь чего ждать — то ли в облака поднимут, то ли голову оттяпают. У меня совершенно другой идеал женщины.
Женя. Какой же?
Сорокин. Вы, очаровательная!
Женя. Перестаньте, Иван Иваныч. (Раскладывает на столе салфетки.)
Сорокин. Вы многого не знаете. (Подходит к Жене.) Если бы я мог говорить с вами откровенно...