Сюрприз не двинулся с места. С полминуты он бесстрастным взглядом рассматривал горизонт. Затем сказал:
– Изволь, – медленно достал из-за пазухи револьвер, держа двумя пальцами за ствол, опустил на палубу и ногой толкнул по направлению к пассажиру. – Отдай свой, – спокойно велел он Умельцу. – Так, хорошо. Теперь слушаем, что вам от нас надо.
– Ровным счётом ничего, – Милана улыбнулась, как ни в чём не бывало. – Ян просто подстраховался. Вы доставите нас к мексиканскому берегу, там мы сойдём. Жвачный покидает уголь в топку вместо этого, – Милана кивнула на тело Истопника.
– А как насчёт денег?
Пассажиры переглянулись.
– Деньги уплатим, – за обоих ответил Ян.
– Прекрасно, – Сюрприз отвалился от борта. – До мыса Прогрессо пара дней ходу. Ещё будут какие-нибудь распоряжения? Если нет, я пойду чего-нибудь выпью. Нервы, знаете ли, шалят.
– У всех шалят, – миролюбиво пробасил Ян. – Ты извини, парень. Сам видишь – обстоятельства.
– Конечно, – согласился Сюрприз. – Хотите выпить, быть может?
– Не повредит.
Капитан кивнул и неспешно удалился. Через пару минут он появился вновь, на этот раз с бутылкой коньяка и парой рюмок в руках.
– Механика надо похоронить, – бросил Сюрприз. – Никто не против, если мы с помощником выкинем тело за борт?
– Конечно, – Ян кивнул. – Я сам собирался этим заняться.
– Отдохни. Можете пока выпить, мы справимся.
Вдвоём с Умельцем они приподняли тело Истопника и потащили к борту.
– Готовься, – прошептал Сюрприз.
Умелец моргнул: он понял. Капитан, ухватив убитого за ноги, повернулся к пассажирам спиной.
– Тяжёлый, – пожаловался Сюрприз. – А ну, давай перехватим по-другому.
– Что ты говоришь? – раздался сзади голос Миланы.
– Тяжёлый, говорю, – повторил капитан. Он отпустил мертвеца, кряхтя, распрямился. Складная трость скользнула из подмышки в ладонь.
Сюрприз резко тряхнул рукой. Трость, бесшумно удлинившись, выросла вдвое. В следующую секунду капитан обернулся и крутанул набалдашник.
Трость щёлкнула, сработавшая пружина пневматического устройства вышвырнула через выпускной клапан пулю. Миг спустя она пробила Яну переносицу.
Оттолкнувшись от палубы, Умелец бросился на Милану. Сходу вышиб у неё из руки револьвер, оглушил коротким ударом в висок и подхватил падающее тело.
– Умело сработано, – похвалил Сюрприз. – Тащи эту суку в каюту, там поговорим.
– Ну-с, красотка, – Сюрприз задрал пленнице подбородок револьверным стволом. – Ответ на главный вопрос по-прежнему “нет”?
Девушка не ответила.
– Не беспокойся, – капитан хмыкнул, – я лучше застрелюсь, чем задеру тебе подол. Ладно, рассказывай.
– Что рассказывать? – голос у Миланы дрожал, и дёргалась жилка на белокожей, нежной девичьей шее.
– А всё, – ухмыльнулся капитан. – Кто такие, откуда взялись, на что рассчитывали?
– Вы всё равно не поверите, – покачала головой пленница. – А если даже поверите, какой мне смысл откровенничать?
– Есть смысл, – встрял Умелец. – Может быть, мы тебя тогда и не шлёпнем.
С минуту Милана, опустив голову, думала. Потом произнесла, медленно проговаривая слова:
– У меня есть предложение. Я рассказываю всё как есть и предлагаю дело. Такое, что вам и не снилось. Ваш гонорар по сравнению с тем, что можете на мне заработать, гроша ломаного не стоит.
Компаньоны переглянулись.
– Ломаного гроша не стоит твоё слово, – сказал Сюрприз презрительно. – Но давай, говори, мы послушаем. Итак, кто ты?
– Ваша коллега, – усмехнулась пленница. – Контрабандистка. Только не из вашей реальности.
– В каком смысле? – оторопело спросил Умелец.
– В прямом. Судя по всему, ваша реальность отделилась от основной где-то в середине девятнадцатого века. А возможно, обе реальности развивались до этого времени параллельно, а потом разошлись в стороны. Я у вас без году неделя, местную историю почти не знаю. Так или иначе, технологический прогресс в вашем мире пошёл по неверному пути. Изобретение парового котла по неизвестным причинам затормозило прогресс. Технологически вы сейчас отстаёте от нас на добрую сотню лет.
– Ты сумасшедшая? – ошеломлённо потряс головой Умелец. – Или от страха спятила?
– Ни то, ни другое. Аномальную зону в Карибском море называют у нас Бермудским треугольником. В среднем раз в месяц в ней открывается переход из нашей реальности в вашу. На очень короткое время. Такой же переход, только в обратном направлении, есть и у вас, неподалёку от Филиппин – мы эту точку называем Морем Дьявола.
– Ни черта не понимаю, – обернулся Умелец к капитану. – А ты?
– Не знаю, – неуверенно проговорил Сюрприз. – И что дальше?
– Дальше просто. И у вас, и у нас раньше пропадали люди и техника. Бесследно, с обеих сторон. Только ваши суда и допотопные аэростаты гибли при переходе. Наши до поры до времени тоже. Пока одному из нас не удалось уцелеть, а потом вернуться. У него была навороченная моторная яхта, она не затонула, понятно вам? Этот человек открыл круговой путь. По нему пошли самые смелые, самые мужественные из нас.
– Я, кажется, понял, – проговорил Сюрприз. – Вы поставляете нам невиданные товары, продаёте их за сумасшедшие деньги и вывозите выручку обратно к себе?
– Ничего ты не понял, – скривилась пленница. – Ради денег такие дела не делаются. Кому они нужны, деньги? Да, мы продаём товар солидным покупателям, но лишь для того, чтобы было, на что здесь жить и чем платить такой сволочи, как вы. Нас ничтожно мало, понимаешь? Переходы смертельно опасны, мы теряем людей, друзей, братьев. Мой муж год назад погиб, пытаясь доставить сюда списанный авианосец.
– Так какого чёрта? – взвился Умелец. – Какого чёрта вы это делаете?! Такой сволочи, как мы, говоришь? Это кто же из нас сволочь? Что бы вы с нами сделали, если бы не американские дирижабли, а?
Милана потупилась.
– Вас бы пришлось списать.
– “Списать” это убить? – вежливо поинтересовался Сюрприз.
– Ты чрезвычайно догадлив, – вскинув взгляд, ответила пассажирка язвительно. – А как ты хочешь? Мы можем работать до тех пор, пока о нас мало кто знает. Особенно эти пиндосские твари. Ребята взорвали линкор, чтобы только им не досталось. Мы продаём товар в Европу, с ним работает университетская профессура. Потом разработки поступают предпринимателям. На французских и британских заводах уже начинают выпускать первые дизели. В Испании – двигатели внутреннего сгорания, в Италии – собирают автомобили, испытывают самолёты и танки. А германские учёные уже замахнулись на расщепление атома.
– На что замахнулись? – переспросил Сюрприз.
– Ты не поймёшь. Неважно, я предлагаю вам дело. Через месяц-полтора переход вновь откроется, и будет новая поставка. Вы помогаете мне её принять. Если это будет корабль, помогаете отогнать его в европейский порт. Ребята ведь ничего не знают о вашем мире, им необходимы проводники. Ян погиб, вы займёте его место. Я, со своей стороны, гарантирую вам жизнь и буду находиться неотлучно при вас, пока не продадим товар. Половина выручки – ваша, на этот раз мы запросим двойную цену. Что скажете?
У Умельца загорелись глаза.
– Она, кажется, не врёт, капитан, – выпалил он. – Она сумасшедшая, но, похоже, говорит правду. Всё сходится, подумай. Им нужны посредники, и плевать, ради чего вся эта затея. Возьмём куш и отвалим в сторону, дальше пускай занимается чем угодно, уже без нас.
Сюрприз не ответил. Молча сидел, уставившись в пол, думал. Потом спросил:
– Самолёты и танки, говоришь? У вас есть войны?
– Давно уже нет. Но были. В последней войне погибло больше тридцати миллионов.
– Что? – переспросил капитан. – Сколько погибло?
– Тридцать миллионов, – повторила Милана. – С развитием технологий военные потери неминуемы.
Сюрприз поднялся.
– А ну, выйдем на палубу, – предложил он Умельцу. – Поговорим.
На палубе душный карибский ветер лениво перебирал волосы на головах двух покойников. Сюрприз подошёл к Яну, постоял, всматриваясь в лицо, затем кивнул компаньону. Вдвоём они перевалили грузное тело через фальшборт. Минуту спустя вслед за пришлым отправился Истопник.
– Ну? – заглянул в глаза Умельцу Сюрприз. – Что скажешь?
– Да что тут говорить. Дотянем до Кубы или до Гаити, отсидимся и через месяц, если повезёт, хапнем куш. Или ты что же, думаешь по-другому?
– Знаешь, я никогда не спрашивал раньше, – Сюрприз нахмурился. – За что тебя упекли?
Умелец хмыкнул, выплюнул за борт резинку и забросил в рот новую.
– За убийство, – признался он. – Думал подняться, пришил одного, а денег у него не оказалось. Что, осуждаешь?
Сюрприз хмыкнул.
– С чего бы, – сказал он. – На мне на самом трое жмуров. С учётом сегодняшнего – уже четверо. Но у меня в башке не умещается, как можно походя, ради невесть чего расшлёпать тридцать миллионов. В общем, так: никаких дел с этой сукой иметь не будем.