— Была бы моя воля, то проследовал за тобой в ад, чтобы повторять это снова и снова, наблюдая за тем, как ты бьешься в агонии! Это просто услада для моих глаз!..
ГЛАВА 21. Мой Ад
— Краснова Екатерина! Вы мне ответите?
Я медленно начала открывать заспанные глаза.
— Я жива? — шепотом произнесла, рассматривая грудь, а точнее рубашку, по которой еще не так давно расположилось красное пятно, уползая вниз к животу. От недоумения мои руки принялись осматривать себя.
Только когда услышала тихие смешки за спиной, посмотрела вперед, откуда повторно донеслось — Краснова! Я все еще жду!
— Ректор? — не внятно произнесла, рассматривая мужчину в возрасте, стоявшего у стола, скрестив руки на груди.
Не думала, что видеть алые от ли от злости, толи от жары в кабинете щеки Дмитрия Олеговича, будет так приятно.
Мои глаза забегали по сторонам. — Тимур, а где Тимур? Я что, одна только вернулась? Но почему вообще вернулась?
— Я так понимаю вам не интересно ваше будущее? — прервал мои поиски голос ректора.
— Н-нет, это не так… — начала я мямлить, не понимая, что вообще тут твориться, смотря на все испуганными глазами.
— А судя по тому, что вы спите на дисциплинарной комиссии, где сейчас решается ваша дальнейшая судьба и будущее, складывается впечатление, что вам все равно на него.
Так, я на дисциплинарке? Я помню, что только что старалась напоследок запомнить лицо Тимура, который смотрел на меня испуганным взглядом, а по его щеке текла слеза. Неужели мне это все приснилось? Скорее да чем нет, ведь парень, который плачет, да еще из за меня… той, которая «заводит» только мотоциклы…Точно полный бред. Да еще и судя по всему больной.
Тишину нарушило жужжание моего телефона в заднем кармане джинсов. Лицо ректора перекосило.
— Краснова Екатерина Константиновна, вам даётся одна неделя на то чтобы закрыть все хвосты, иначе мы с вами попрощаемся! А мне бы не хотелось это делать… — «…А мне бы не хотелось это делать…» произносила шепотом я вместе с ним. — Ведь вы способная и умная барышня!
Кажется, это уже было… Дежавю? Если так, то очень детальное. Еще около пяти минут Дмитрий Олегович распинался передо мной на тему того какая я талантливая студентка, просто неогранённый алмаз, когда стараюсь конечно. Как важна учеба для моего будущего…
А мне не хотелось думать о будущем сейчас вообще. Мне бы в прошлом разобраться. Мне ни как не давал покоя мой очень реалистичный сон. Я задумчиво смотрела сквозь ректора, теребя в руках свой медальон. Будущее, ха… я тут не знаю, как дальше прожить полдня без Тимура, который видимо плод моей больной фантазии, а он о том кем я могу стать, получив их диплом… Деньги моего папы им нужны, а не мой диплом…
В голову пришла очень любопытная мысль… «А что если я действительно умерла, вот прям за правду? И попала в ад, где жизнь без Моего льва это наказание, и этот день будет продолжаться все время по новой? Просто ужасно…»
От размышления о загробной жизни меня отвлекла фраза ректора. — Напоминаю Екатерина, я даю вам неделю закрыть все хвосты, иначе… — он слегка откашлялся и продолжил в полголоса — В общем, вы меня поняли!..
Когда нотации в мой адрес закончились, он начал рассказывать нам истории о своей молодости, как они охотились на мамонтов, и дрались за то, кто будет сидеть около огня. В общем, я уже не слушала, а просто ждала, когда нас отпустят, разглядывая свои пальцы и изредка поглядывая на дверь.
Кажется, именно у нее мы столкнулись с парнем из моего сна. Я все еще надеялась, что Тимур как и я сидит тут в аудитории и ждет окончания всего этого балагана, чтобы подойти ко мне. До коликов в животе надеялась, что он помнит все и просто горит от нетерпения как и я, желая подойти ко мне и заключить в крепкие в объятия.
Вот только по окончании комиссии ко мне никто не подошел… Я сидела, все на том же месте, осматривая взглядом каждого выходящего из аудитории парня пока в поле моего зрения не попал один с курчавыми волосами в рубашке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Он торопливо выходил из стен института на улицу, а я проклинала себя и природу за то, что та наградила меня короткими ножками, так как я не поспевала за этим львом.
— Стой! Да стой же ты! — кричала в след, изредка теряя его из вида в толпе студентов.
Догнать удалось только у дороги, пока тот выжидал сигнала светофора. Приблизившись к нему в плотную, я почувствовала, словно меня окотили ледяной водой. Привычной родинки, изучить которую мне удалось вдоль и поперек, не было. И рубашка совсем не та. Слегка неопрятна… Да все в нем не так!
— Чем могу помочь? — произнес незнакомец, растягивая тонкие губы в улыбке, на месте которых я представляла те, которые успела полюбить, и в которые так хотелось впиться своими губами.
— Простите, я обозналась… — ответила, опустив глаза от смущения, и быстрым шагом пошла обратно к институту, пока парень не увидел моих красных щек.
В главный холл института я влетала как ураган, снося все на своем пути. Ноги привели меня к огромному стенду, с расписанием занятий.
— Так, сегодня у нас… а какой сегодня день недели?.. — бормотала себе под нос, рассматривая расписание своей группы.
— Сегодня вторник. — произнес мужской голос позади меня. Он был очень знаком. Расплывшись в улыбке, я резко развернулась, на секунду задержав дыхание.
Меня ждало разочарование. Тот, кого я ошибочно приняла за Тимура, оказался моим одногрупником, да еще и тем который меня недолюбливал. — С-спасибо… — второй раз за день меня вгоняет в краску из-за этого не существующего парня.
— Краснова… Ты действительно странная… — испуганными глазами смотрел на меня одногрупник. Оно и понятно, я только что чуть ли не бросилась ему на шею. Он торопливо умчался восвояси, а я продолжила изучать расписание.
Сейчас у меня было окно, а после еще три пары и дополнительный курс по высшей математике. В общем, обычный день, такой, как и все. Вот только мне было очень пусто внутри, и одиноко. Самый лучший мужчина в моей жизни после моего дедушки конечно, оказался просто выдуман. От этой мысли у меня все холодело внутри и хотелось разреветься у всех на глазах, тем самым подтвердить статус чокнутой, в этом институте.
Но его поцелуи? Черт побери, я до сих пор чувствую его прикосновение к своей груди, я до сих пор помну как он ласкал меня… Не ужели сон может быть таким реалистичным?
От таких воспоминаний мои ноги начали подкашиваться, а внизу живота появилось ноющее чувство. Поэтому отдать свое тело в объятия мягкого кресла в холе, было самым разумным моим решением за сегодня.
Из заднего кармана вновь раздался вибрирующий звук телефона.
— Точно! Мне кто-то упорно названивал во время комиссии. — на экране смартфона высветилось сообщение, и оповещение о 10-ти пропущенных звонков с одного номера. — Боже Альма… Какая ты неугомонная!
От Альма: Ну что? Как прошло разнос? Все были наказаны?
Для Альма: Твоими молитвами…
От Альма: Ну, я надеюсь, они тебя не выгнали? Я просто устала избегать твоих родителей. И вообще! Ответь, наконец, на их звонки. Они постоянно пытают меня!
Мы были с ними в соре, из-за того что те сообщили мне о продаже бабушкиных коллекционных книг, и часть других вещей сразу после похорон. Ее полдня как похоронили, а они уже так быстро распоряжаются ее вещами. Я не могла и не хотела мериться с тем, что ее нет с нами, а они так просто готовы расстаться с тем, что напоминает о ней… Для меня это звучало как предательство ее чувств.
Мне не хотелось сориться и спорить с Альмой по поводу родителей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Для Альма: Хорошо, я обдумаю это.
От Альма: У тебя что-то произошло Кать? Ты так быстро согласилась со мной по поводу родителей, на тебя это не похоже.
Для Альма: Мне не дает покоя кое-что. Ты, наверное, посчитаешь меня совсем чокнутой…
От Альма: Да говори уже, не томи. Ты знаешь, что можешь положиться на меня, я и так уже давно думаю, что ты свихнулась.