брак» между человеком и тотемным животным. Этот древнейший сюжет широко представлен в русском фольклоре. Герой, родившийся от связи медведя с женщиной (чрезвычайно редко — от связи мужчины с медведицей[312]), выглядит крайне необычно: или «совсем человек, только уши медвежьи», или выше пояса человек, а ниже — медведь, или кожу имеет «медвежью, а лицо человечье». Растет он, как говорится, не по дням, а по часам, силу в итоге получает богатырскую, только вот народ его боится. В разных версиях сюжета он известен как Иван Медвежье Ушко, Василий Медвеух, Медведко, Медведович, Палфил — медвежий сын[313].
Рассказы о сожительстве медведя с девушкой или женщиной были широко распространены среди русского населения вплоть до начала ХХ века, и довольно часто образ медведя в них сближался с образом лешего. В традиционных представлениях леший — дух, хозяин леса и зверей. В разных местностях его называли по-разному: лешак, лесовик, лесной царь, лесной дедушка, лесной житель, лес праведный, мужичок[314]. Он мог появиться в виде мужика, голого волосатого старика или зверя, а также часто принимал облик медведя[315]. И кстати, был охоч до девушек и баб. Он заманивал их в лес и брал в жены[316]. В быличке, записанной в Олонецкой губернии, леший приходит к мужику и сватает его дочь[317]. Из Вологодской губернии пришел рассказ о том, как крестьянка в сердцах пожелала вместо пьяного мужа видеть лешего. С тех пор леший повадился каждый день к ней в дом лезть через трубу. Он до того истощил бедную женщину, что та стала искать на него управу. И нашла:
…кто-то посоветовал бабе пить траву, а на ночь класть на себя икону Дмитрия Ростовского. Так она и стала делать. Однажды лешой прилетает к избе, а войти-то ему нельзя, потому Угодник-то не пускает. Дак он назло такой ветер напустил, что крышу с дома сорвало, и с тех пор больше не бывал[318].
О существовании поверий о сожительстве женщин с лешим упоминал в XVIII веке Михайло Ломоносов. А еще он говорил о женщинах, которых посещал летучий змей.
Да, издревле именно змей (змий) считался главным любовником на Руси. В русской мифологии змеем величают самых разнообразных существ, от действительно змееподобного ужа или полоза и до ящероподобных крокодилов и многоглавых драконов. В разных регионах Руси известна сказка о девушке, вышедшей замуж за гигантского ужа. Былинный змий, получивший в сказках имя Змей Горыныч, специализируется на краже девиц и имеет несколько голов.
Часто встречались не только у славян, но и у неславянских народов Восточной Европы сказания об огненном змее. У русского населения единого имени для этого существа нет. На Смоленщине его зовут любак, на Вологодчине — огненный змей, «еретик» или нечистый, на Орловщине — волокита, на Тамбовщине — любостай, на Рязанщине — жаровый (жарый) змей. Ярославцы кличут его огненным ужом, жители Тверской земли — огневым ужом, змеем, мокушем (мокашем).
У огненного змея голова шаром, спина корытом и длинныйпредлинный хвост — иногда до пяти сажен. Прилетая на свое место, он рассыпается искрами, которые вылетают как бы из решета, а летает он так низко, что бывает виден от земли не свыше сажени. Посещает он исключительно таких только женщин, которые долго и сильно тоскуют об отсутствующих или умерших мужьях. Самое же посещение, по словам одной простодушной орловской бабы, происходит следующим образом: «Умер у меня старик, а я и давай тосковать: места себе не нахожу. Так вот и хожу, как оголтелая. Вот ночью сижу у окна и тоскую. Вдруг как осветит: подумала я пожар — вышла на двор. Гляжу, а старик-покойник стоит передо мной: шляпа черная, высокая, что носил всегда по праздникам, сапоги новые, армяк длинный и кушаком подпоясан. С той поры и начал ходить»[319].
На Рязанщине рассказывают, что жаровый (огненный) змей живет в непроходимом болоте. Отправляясь к очередной жертве, он в своем облике (с крыльями-лапами, вытянутой мордой и длинным хвостом) прилетает на кладбище, проникает в могилу и через некоторое время вылетает оттуда уже в виде огненного шара и направляется в деревню к ожидающей женщине. Он приносит с собой угощения, чаще всего сладости, которые утром превращаются в навоз, камешки или ветки. Буквально с первого своего появления змей в образе покойника склоняет вдову к сексу. Соитие происходит иногда в необычных позах (сидя, стоя и т. п.), но всегда заканчивается необычайно ярким оргазмом.
Описания явления огненного змея встречаются в летописях. Например, 8 декабря 1411 года в селе Стражнево примерно в четыре часа дня, в сумерках, замечен был летящим от города Кашина «змий велик зело и страшен, дыша огнем». Он летел в направлении некоего озера, «аки заря светяся»[320], и его одновременно видели князь Василий Михайлович со своими боярами и все люди в селах около города.
В документах XVII века по синодальному делу, которое рассматривалось в Белгороде, есть письмо: в нем сообщалось, что к супруге градоначальника летает змей, «живет с ней блудно и носит ей немалые богатства»[321].
* * *
В «Повести о Петре и Февронии», написанной в середине XVI века священником Ермолаем (в монашестве Еразм), змей принимает облик князя Павла и прилетает к его жене. Интересно, что сам князь при этом жив (это очень редкий сюжет; как правило, человек, чей образ принимает змей, находится в отъезде). Брат Павла, Петр, убивает змея чудесным Агриковым мечом. Из-за того что на Петра попадает кровь чудовища, его тело покрывается язвами. Вылечить князя удается лишь мудрой девице Февронии.
Сборник сочинений Ермолая-Еразма. Втор. пол. XVI в. Сборник сочинений Ермолая-Еразма 50–60-е гг. XVI в. / Российская национальная библиотека
От близости с огненным змеем иногда рождаются дети, правда, они или живут недолго, или имеют какие-то отклонения (описываются как «черненькие, легонькие, с коротеньким хвостиком и маленькими рожками»[322], «шестипалые, сразу с зубами, с отметинами пятнами», с гермафродитизмом), или обладают невероятными способностями. В русском эпосе есть богатырь Волх Всеславович — сын змея. Былина так повествует о его рождении:
По саду, саду по зеленому
Ходила-гуляла молода княжна
Марфа Всеславьевна,
Она с камени скочила на лютого на змея —
Обвивается лютый змей
Около чебота зелен сафьян,
Около чулочика шелкова,
Хоботом бьет по белу стегну.
А в та поры княгиня понос понесла,
А понос понесла и дитя родила