досрочное освобождение. В телеграмме от 14 марта сообщалось, что
Камероны будут переведены из ужасной тюрьмы Перигё – прямиком в контролируемый Виши лагерь для интернированных в Мозаке, недалеко от Бержерака в Дордони. Условия в открытой сельской местности были значительно лучше, но будущее заключенных оставалось неопределенным. Тогда Вирджиния начала планировать план побега во время двадцатипятимильного[165] этапирования из одной тюрьмы в другую, но обнаружила, что после долгих месяцев жестокого обращения
Камероны были слишком слабы, чтобы бежать. Хуже того, она слышала, что они будут закованы в цепи на протяжении всего пути и что охрана получила приказ стрелять в любого, кто попытается вырваться на свободу. Операцию пришлось отложить.
Уже стемнело, когда измученные мужчины прибыли в лагерь. Утром они обнаружили, что в Мозаке содержатся шестьсот политических заключенных (в основном сторонники де Голля) и что тюрьма окружена двумя заборами из колючей проволоки, вооруженной охраной и рядом сторожевых вышек. Но по крайней мере это все было под открытым небом. Пленников разместили вместе в больших бараках, им разрешалось готовить для себя из продуктов, привезенных Габи и Красным Крестом (Вирджиния помогала с организацией), и даже принимать душ раз в неделю. Они также могли видеть внешний мир сквозь ограждение. Приободрившись, мужчины создали собственные парламент и хор, чтобы скоротать время, и сосредоточились на восстановлении сил.
Было ясно, что Мозак был лучшим шансом на побег, и Вирджиния с Габи немедленно начали набирать армию помощников, чтобы воспользоваться моментом, прежде чем мужчин переведут в другое место. Камероны тоже начали приготовления. Они подумывали о том, чтобы прорыть туннель, но ни у кого из них не было для этого навыков – так что заключенные решили поискать путь через колючую проволоку. Молодой атлетично сложенный шеф-повар Майкл Тротобас каждое утро начинал с интенсивных физических тренировок. Особый упор он делал на оттачивании странного стиля ползания (который мог пригодиться позже). После обеда группа играла в неторопливую игру в петанк. Бросание мячей в заранее выбранных направлениях давало им прикрытие для того, чтобы рассчитать время, необходимое для перехода между казармами и ограждением, выявить слепые зоны сторожевых вышек, найти твердые выжженные солнцем участки земли, где они могли не оставлять следов, и замерить интервалы патрулирования.
Беге, к счастью, бывший мастером на все руки, а также продавцом автомобилей в мирной жизни, составил список необходимых инструментов. Проблема заключалась в том, как сообщить о своих потребностях Вирджинии и Габи, а также незаметно доставить все необходимое. Вирджиния была слишком известна, поэтому не могла появляться рядом с лагерем; она подробно объяснила Габи, как завербовать нескольких охранников в качестве посыльных. Оставляя своих маленьких детей дома, Габи трижды в неделю проезжала семьдесят миль[166] до лагеря, где останавливалась в «Отель де Мозак»: здесь, как ей было известно, некоторые надзиратели любили выпивать в баре. Многие из них были петэнистами и видели свое будущее с Германией, так что вполне могли донести о подозрительных действиях Габи. Но Вирджиния передала ей много денег и рассказала, как определить тех, кто может быть заинтересован в крупной взятке в обмен на помощь или хотя бы бездействие в нужный момент. Габи, как ее учила Вирджиния, непринужденно болтала в баре о том, что победа союзников неизбежна. Всем, кто казался заинтересованным, она говорила, что есть способы приблизить ее, если начать помогать прямо сейчас, и что взамен можно получить щедрое вознаграждение. Сначала казалось, что никто не клюнул на приманку, но, в конце концов, один охранник смягчился. К сожалению, он был неосторожен и вскоре его уволили по подозрению в контрабанде посланий заключенным[167]. Еще двое тоже казались заинтересованными, но в итоге отказались. Последний охранник, с которым она подружилась, Хосе Севилья, пошел до конца, попросив в качестве оплаты, чтобы его отвезли в Лондон. Там он хотел присоединиться к «Свободной Франции», собирающейся вокруг генерала де Голля[168].
Севилья оказался чрезвычайно полезным. В качестве первого вклада в общее дело он убедил коменданта лагеря, что пятая сторожевая башня – ближайшая к бараку Камеронов – не должна дежурить ночью. Проявив значительную инициативу, Севилья заявил, что ее качает на ветру, из-за чего лестница на платформу в темноте становится небезопасной. Он также передавал при удобном случае сообщения от заключенных, но делать это оказалось труднее, поскольку у него редко был прямой доступ к Камеронам. Вирджинии нужно было придумать другой, более надежный способ связи и передачи жизненно важных припасов в лагерь.
Вскоре после этого Габи начала приносить своему мужу Жану запас чистой одежды, книг и, что особенно важно, большое количество еды во время каждого из разрешенных визитов. Вирджиния давала ей деньги на покупку на черном рынке тщательно отобранных продуктов по списку, чтобы все выглядело так, будто она была просто верной женой, желающей подкормить мужа. Такая щедрость, конечно, не осталась незамеченной, и Габи несколько раз допрашивали в полиции – возможно, по доносу завистливых соседей, – а ее дом обыскивали. Ее снова обыскивали, когда она несла посылки с едой в лагерь. Полиция ничего не могла найти. Однако в одной из баночек с вареньем женщины прятали крошечный напильник, в куче свежего белья – пару плоскогубцев; в вырезанных полостях в книгах помещались маленькая отвертка и молоток; а сардины в томатном соусе высшего качества были выбраны из-за того, что банки были из отличного металла, который можно при необходимости использовать. Не один Жюмо восхищался решимостью Габи, зная, что, если эти предметы обнаружат у нее, еврейки, ей почти наверняка грозят пытки и смерть. Он вспомнил, сколько «друзей-мужчин» наотрез отказались вмешиваться из-за невероятного риска, на который Габи шла ни секунды не сомневаясь. Ее необычайное мужество и изобретательность Вирджинии означали, что у Беге вскоре было все необходимое, чтобы сделать ключ от двери казармы с помощью хлеба из тюремной столовой, – так можно было сделать оттиск замка. С этого момента каждый вечер хор Камеронов громко распевал «непристойнейшие»[169] песни, скрывая шум от напильников и молотков.
В то же время Вирджиния усердно работала над планом действий сразу после побега из Мозака. Она призвала Вика, ответственного за одноименный путь побега, найти убежища и организовать возможный переход Камеронов через Пиренеи в Испанию. Вместе они наняли водителя и подготовили двенадцать комплектов документов, продуктовых карточек и билетов на поезд. Что было еще важнее, они нашли конспиративную квартиру недалеко от лагеря для тех, кто сильно переживал в первые несколько часов и дней свободы, когда опасность повторного задержания была максимальной. Чтобы организовать такое отчаянное предприятие, было необходимо учесть бесчисленное