откладывает планшет в сторону и кладет руку мне на колено.
— Моя мама открывает новую галерею на Комсомольской, и я хочу, чтобы ты пошла туда со мной. — Он выжидающе смотрит на меня.
Сказать, что я удивлена — ничего не сказать. Лидию Владимировну удар хватит, если мы появимся перед всеми ее многочисленными спонсорами, друзьями и партнерами. Одну сестру из грязи вытащил и за вторую взялся.
— Ты уверен, что это будет уместно?
— Я уже все обдумал. Теперь выбор за тобой. Если ты вдруг не захочешь, я не обижусь.
Мне хочется спросить, в качестве кого я туда пойду, но я не решаюсь. Боюсь, ответ мне не понравится.
— Что скажут твои родители?
Он снисходительно смотрит на меня.
— Мне почти тридцать семь. Как ты думаешь, мне стоит спрашивать их разрешения?
— Логично.
С одной стороны, мне страсть, как хочется пойти на открытие с Марком: я готова пойти с ним куда угодно. А с другой, как представлю на себе все эти колючие, презрительные взгляды.
— Хорошо, — смотрю в его глаза. — Да, я хочу пойти с тобой на открытие. — Он снова улыбается и сжимает мое колено.
Его взгляд меняется, становится обволакивающим, нежным. Он медленно тянется ко мне на встречу, а я в ответ — к нему. По затылку бегут мурашки, когда его теплые губы накрывают мои. Я упираюсь рукой о спинку дивана и полностью отдаюсь ощущениям. Этот поцелуй другой. Он мягкий, местами даже трепетный, как будто Марк так же, как и я, хочет любви и ласки. Я отстраняюсь первой, чтобы не утонуть.
* * *
А через час, поступившись своими принципами, я выбираю одежду для мероприятия. Вернее, я честно хотела оплатить все сама, но, когда мы зашли в магазин, я поняла, что не смогу ничего здесь купить, даже если возьму кредит. Убегать из магазина с воплем «Господи, как дорого!» — просто глупо. Марк пригласил меня и ему важно, чтобы я нормально выглядела, я понимаю.
О том, что будет потом, я стараюсь не думать. Просто наслаждаюсь моментом. Девушка с бейджиком «Мария» оказывает мне профессиональную помощь. Делает это ненавязчиво и дружелюбно.
— Вот, посмотрите, — протягивает мне бежевое платье с открытой спиной. — Мне кажется, вам будет хорошо.
— Извините, это для меня слишком откровенно.
— Поняла вас.
Марк пьет кофе на белом диване и что-то читает в телефоне. Трогаю ткань синего платья и наблюдаю через витрину за немногочисленными покупателями торгового центра. Мария цокает каблуками, приближаясь ко мне. Несет в руках две вешалки с одеждой. Интересно, если бы я зашла сюда одна, мне бы оказали такой же радушный прием?
— Могу вам еще вот такое платье или брючный костюм предложить.
— Костюм.
Красное платье больше подошло бы эскортнице. Прошу еще принести мне шелковый топ под пиджак и иду в раздевалку.
Вижу в зеркало, как Марк отрывается от телефона и провожает меня взглядом. Задергиваю тяжелую штору и улыбаюсь. Надеваю вещи и смотрюсь в зеркало — мне нравится. Удачный цвет. Лицо стало свежее, а глаза — ярче. Распускаю волосы и собираю их в высокий пучок на макушке.
— Вам нужна помощь? — Спрашивает другая девушка-консультант из-за шторы.
Выхожу, стараясь держать спину ровно. Я не привыкла к такой сконцентрированности на моей персоне. Глаза Марка и двух девушек устремлены на меня.
— Очень красиво.
— Марк, можно я так пойду. Это уместно? Или обязательно нужно платье?
— Иди, как нравится. — Мягко кивает, подтверждая свои слова, и обращается к Марии. — Принесите еще сумку и туфли, пожалуйста.
Быть одаренной, безусловно, приятно. Такое чувство, как будто у меня сегодня день рождения. Но когда Марк достает карту, я не знаю куда деть руки: то прячу их в карманы, то перекладываю лямку рюкзака из руки в руку.
— Благодарим за покупку и ждем вас снова. — Улыбаются девушки и передают пакеты Марку.
Он берет меня за руку.
— Большое тебе спасибо, Марк. — Не знаю, что можно добавить. Я раньше о таком и мечтать не могла.
— До свидания. — Прощаюсь с консультантами.
Мы так увлечены переглядыванием и сплетением пальцев, выходя из магазина, что не замечаем Аню и Роберта.
— Какие люди! — Восклицает Аня.
Мы с Марком останавливаемся.
Они шокированы, но очень стараются этого не показывать. Взгляд Ани цепляется за наши руки. Роберт скользит взглядом по нашим лицам и смотрит на пакеты в руках Марка. Все понятно, бутик-то женский.
Аня, словно опомнившись, тянется к Марку и целует его в щеку. Затем Марк пожимает руку Дельфину.
— Это для открытия? — Аня старательно делает вид, что ничего необычного не происходит.
— Меня Марк пригласил. Надеюсь, ты не против? — Вопрос звучит двусмысленно, словно я спрашиваю ее, не против ли она, что я претендую на ее брата.
— Что ты, заюш, я только рада. — Аня откидывает блестящий хвост за спину. — У Берта сегодня выходной в кои-то веки, вот мы и выбрались. Хотите с нами в кино? В пять классная комедия будет.
— Присоединяйтесь. — Поддерживает ее Роберт.
— В другой раз, Ань. — Отвечает Марк.
Когда мы идем на парковку, я испытываю странное послевкусие от их взглядов. Я ведь не сделала ничего предосудительного. Да, мы с Марком слишком разные, так бывает, но почему бы хотя бы не попробовать дать себе шанс на счастье?
26
Сегодня в салоне мне выпрямили волосы и состригли сеченые концы — получилось очень красиво. Еще сидя в кресле у мастера, я начала волноваться. Меня не покидало предчувствие чего-то нехорошего. В желудке ворочался неприятный комок. Я, конечно, убеждала себя, что это реакция на предстоящее столкновение с Лидией Владимировной, Николаем Павловичем и кучей других, незнакомых мне людей, которые будут снисходительно называть меня «девочка», «деточка» и смотреть, как на человека второго сорта.
Подкрашиваю губы и еще раз осматриваю себя в зеркале. Давно я не выглядела так хорошо. Правду говорят: не бывает некрасивых женщин, есть только недофинансированные. Девушки в салоне смогли в четыре руки укротить мою буйную шевелюру, а потом я пересела в кресло к мастеру на маникюр. Распаковываю коробку с пальто. В магазине не оказалось моего размера: пришлось заказать доставку курьером. Застегиваю последнюю пуговицу. Все, кажется, я готова.
Марк уже ждет меня внизу. Пробегается по мне восхищенным взглядом и помогает сесть в машину. Федорцов отдал предпочтение черному костюму и белой рубашке. Новая стрижка, бархатный парфюм — ничего лишнего. Это тот случай, когда не вещи украшают человека, а человек — вещи. Я здороваюсь с Александром и пристегиваюсь.
Тревога нарастает, к ней добавляется тошнота и легкое