ноги тряслись и требовали воды. Сердце бешено колотилось, ему не хватало воздуха. Она натянула джинсы и схватила мягкий свитер. А затем услышала чьи-то шаги.
– Блик…
– Александр, – она обернулась к нему. – Почему ты последовал за мной? Я же просила не делать этого.
«И почему я не слышала, что ты идёшь за мной?» – подумала она.
В морской глубине она слышала корабли, проплывающие по поверхности, слышала хищников, которые приближались к русалкам. Несмотря на давление воды на уши, она всё слышала. А на суше слух её был уже не таким острым. Зрение тоже подводило. Тело болело.
– Я не хотел напугать тебя, – сказал Александр. – Мне было интересно, куда ты сбегаешь. Я пытался убедить себя, что это не важно, потому что ты всегда возвращаешься. Но прошлой ночью мне пришлось последовать за тобой, чтобы убедиться, что с тобой всё в порядке.
Серебряный Блик дышала с трудом. Александр прислонился к дубу. Солнечный свет падал на него сквозь голые деревья.
– Когда я добрался до этого места, – продолжил он, – ты стояла на скалах. Я видел тебя, – вздохнул он. Он заглянул ей в глаза. – Я видел, как ты спрыгнула со скал.
Серебряный Блик ничего не ответила.
– Я думал, что ты… – Александр не смог закончить мысль. Он погнал эту мысль прочь и провёл рукой по густым волосам, шагая взад-вперёд. Под его ногами трещали ветки.
– Ты подумал, что я – что? – прошептала Серебряный Блик.
– Утонула, – выкрикнул он. Она ещё никогда не видела столько злости в его глазах. – Я думал, что ты спрыгнула со скалы и утонула или что-то в этом роде. Я чуть не прыгнул за тобой.
– Ты же мог погибнуть! – ахнула она. Её затошнило от одной лишь мысли о том, что он мог нырнуть за ней.
– Я видел, как ты всплыла, чтобы набрать воздуха, – быстро сказал он. – Я видел, как ты поплыла, против волн так, словно они не мешали, ты просто расталкивала воду перед собой. Я подумал, что ты сошла с ума, что ты спятила. Я спустился ниже, чтобы прыгнуть за тобой, но ты ушла под воду, и я кое-что увидел. Что-то яркое… Оно блестело как…
Алекс остановился и сделал глубокий вдох.
– Я вспомнил, почему мне казалось, что мы уже встречались, – сказал он.
Серебряный Блик не понимала, что говорит его взгляд. Она никогда ещё не видела его таким. Скорее всего, это страх. Все люди боялись их. Её. Страх якорем упал в её душу.
– Я пойду, – сказала она, отвернувшись от него. – Я всё поняла…
«Глаза на горизонт, не оборачивайся», – думала она.
Но затем его пальцы оказались на её запястье. Он прошептал ей на ухо:
– Что ты поняла?
– Что мы не можем быть вместе, – прошептала она.
– Всё, чего я хочу, – быть с тобой, – сказал он, нежно развернув её к себе. – В этом мире для меня важно только то, как сильно я люблю тебя. Но я хочу знать, кто ты на самом деле и откуда. Я заслуживаю знать это о девушке, которую люблю. Разве не так?
Серебряный Блик упёрлась лбом в его плечо.
– Ты решишь, что я монстр.
– Это просто невозможно.
– Ты не поверишь.
– Вот увидишь, я поверю.
И они сели на берегу. Серебряный Блик начала свой рассказ.
Давным-давно земля была дикой, но море было ещё более диким. Люди царствовали на земле, а сирены – в море.
Давным-давно жила-была русалка, которая была смелее всех сирен в океане. Она носила кинжал на талии и хранила песню в своём сердце. Моряки боялись её. Их оружие оставило на ней шрамы. Они охотились на неё с гарпунами. В ответ она вела охоту на них. Потому что была бесстрашной.
Давным-давно жила-была русалка, волосы которой были подобны чёрному костру, развеваемому ветрами. Моряки звали её монстром. Но русалки звали её своим предводителем.
Давным-давно жила-была русалка, которая потеряла своё сердце. Она потеряла дом, в котором жила, и сад, в котором мечтала. Потеряла брата, самого близкого ей друга. Потеряла отца, которого никогда не было рядом, который всё время сражался и никогда не побеждал. Он так и не вернулся домой. Однажды девочка, которая защищала сирен, совершила нечто ужасное, тёмное. В тот день она поняла, что была не лучше тех моряков с гарпунами. Она поплыла против течения в самые тёмные глубины океана. Но не смогла сделать это достаточно быстро или уплыть достаточно далеко, чтобы избавиться от раздирающего её чувства вины.
А затем…
– А затем? – спросил Александр.
Жила-была девочка, которая любила музыку. Веками она лишь чувствовала музыку, но однажды она услышала её, а потом услышала его пение.
Жил-был мальчик, который делал серебряные звёзды и пел песни про ночные небеса. А когда девочка оказалась рядом с ним, она снова почувствовала себя цельной.
Жила-была девочка, неприкаянная душа, которая поклялась, что никогда не полюбит ничего сильнее, чем она любит море. Но она ошибалась.
– Жила-была девочка, – прошептала Серебряный Блик, – и это была я.
– Так кто же ты сейчас? – спросил Александр.
– Я твоя, – прошептала она.
Александр вздохнул:
– А теперь тебе нужно выбрать между мной и океаном?
Серебряный Блик поймала его губы своими.
– Ты единственный, кого я люблю больше, чем океан.
– Я люблю тебя, – сказал Александр. – Что бы ты ни выбрала, я буду любить тебя.
Ей стало тошно от одной лишь мысли, что она потеряет его или океан. Расстаться с землёй значило попрощаться с Алексом. Расстаться с морем… Значило попрощаться с матерью, друзьями, привычным миром. Серебряный Блик прислонилась к его груди и смотрела на восходящее над островом солнце.
От тёмного к тёмному. Восход ознаменовал начало нового дня. Ветер обдал их холодом. Приближалась зима.
– Два вопроса, сеньорита Дженис Джоплин, – спросил Александр. – Блик – не слишком подходящее русалке имя. Как тебя зовут в другом мире?
Воздух стал прозрачным.
– Серебряный Блик, – сказала она.
Она ждала.
– Серебряный Блик… – Его шёпот казался песней. Его глаза засияли и будто стали больше. Но не от страха, а от любопытства. – Конечно, – сказал он, поцеловав её в макушку. – А теперь второй вопрос, Серебряный Блик. Когда ты примешь решение?
– Сегодня, – выдохнула она. – Решение нужно принять сегодня. Если я приду к тебе сегодня, значит, терпеть тебе меня до конца своих дней.
– Я буду ждать тебя в Данженессе, – сказал он. – Буду ждать до рассвета.
Серебряный Блик кивнула. «Наполовину тут, наполовину там. Половина на земле, вторая – в море. Только половинки, а не целиком».
– Я буду ждать тебя вечность, – прошептал Александр. – Только попроси.