Я несмело вошла внутрь, даже поздороваться не забыла. А как же? Столько не виделись. Темные сени встретили меня гулким эхом шагов. Все здесь осталось по-прежнему. Та же печка, та же кровать, и паутина в углу как была до моего отъезда, так и осталась висеть, никому, кроме паука, не нужная. Пучки высушенных трав слабо колыхались от легкого сквозняка, создаваемого оставленной приоткрытой дверью. Даже занавески на окошке не успели еще выгореть на солнце. Только остывшая печка говорила о том, что здесь давно никого не было.
Я провела рукой по шершавым стенам, по покосившемуся окну, обошла всю комнату и только тогда с облегчением вздохнула. Мой дом не разрушен, он никуда не делся, он во мне, в моем сердце…
– Тебя здесь ждут… – услышала я тихий вкрадчивый голос, но даже не удивилась. Знаю, что ждут. И вот я вернулась. Вернулась, чтобы…
– Ну и спать же ты здорова, Алена! – ткнул меня головой в лоб Сенька.
Я подскочила, словно лежала на муравейнике и как раз в этот момент все муравьи разом решили брать меня приступом. Сердце бешено колотилось в груди, в висках, в горле, даже дыхание перехватило. В голове загнанной птицей билась одна-единственная мысль: «Тебя здесь ждут… Тебя здесь ждут… Тебя здесь ждут…» Я дрожащими руками протерла глаза.
– Что, кошмарики понаснились? – усмехнулся довольный произведенным эффектом кот. – А нечего спать где попало.
Я судорожно сглотнула. Что же это мне, в самом деле, приснилось-то? Может, действительно, кошмар? Нет, не похоже вроде. Слишком уж все реально было, не как во сне. И этот голос. Он звал меня, и не просто звал, а чуть ли не умолял вернуться, и как можно быстрее. Что-то с невероятной силой тянет меня в тот лес, в мою избушку, так тянет, что даже проникло в мой сон, чтобы донести наконец до бестолковой меня эту мысль. И я не могу больше этому противиться. Я должна поехать туда, немедленно, сейчас же.
Я вскочила на ноги и бросилась к замку.
– Эй, ненормальная, стой! – Сенька рванул за мной, не понимая, с чего бы я так неожиданно подхватилась. – Ты голову на пеньке оставила! – И уже тише проворчал: – Собственно, для тебя нет никакой разницы, что с ней, что без нее, один хрен.
Но я не обратила внимания на его издевку. Плевать мне и на голову, и на Сеньку, и на все остальное. Сейчас главное – моя избушка.
Я влетела в свою комнату и стала торопливо рыться в ящиках, бросая прямо на пол то, что мне мешало. Куда же я его дела-то? Это не то. Это не здесь. И тут нету. Вот всегда так: когда нужно что-нибудь, никогда не найдешь сразу. А в моем бардаке тем более.
– Слушай, я, конечно, все понимаю, женщины часто страдают неуравновешенностью психики, но не до такой же степени. – Сенька обалдело наблюдал за моими суетливыми метаниями. – Но ты хоть можешь объяснить, какая свинья тебе приснилась?
– Могу, – кивнула я, захлопывая очередной ящик и рывком открывая другой, где и нашлось наконец то, что я искала. – Я еду в Расстанию, в Забытки.
Я развернула дарственную, скорее только для того, чтобы убедиться, что это именно она, а не какой-нибудь бесполезный клочок бумаги, и сунула ее в карман.
– Куда ты едешь?!
Кот смотрел на меня как на окончательно и бесповоротно выжившую из ума Бабу-ягу. Смысл сказанного не сразу до него дошел, я уже успела наполовину собрать дорожную сумку.
– Ты совсем обалдела, да?! – чуть ли не заорал он. – На кой черт ты туда собралась?! И когда?!
– Прямо сейчас.
Я продолжала складывать необходимые вещи и снадобья, стараясь не обращать внимание на ругающего меня на чем свет стоит кота.
– Тебе же было ясно сказано, что вы едете после свадьбы, – старался докричаться до меня Сенька, бегая вокруг с выпученными глазами. – Александра нет, Виктора нет, куда ты собралась? Что тебе вообще в голову ударило так резко сорваться? Ну подумай сама, какая в этом необходимость? Тебе спокойно жить надоело? У тебя в голове переклинило? Мозги совсем окочурились? Хотя что я говорю, тебе даже само слово «мозги» неизвестно.
– Сеня, мне сон приснился, – постаралась я ему объяснить причину столь внезапного отъезда. – Я не могу больше ждать, меня что-то тянет туда. Очень сильно тянет.
– Нашла чему верить – снам, – фыркнул облегченно кот. – Дурак спит, дурное снится, сама знаешь. И нечего всех вокруг баламутить из-за такой ерунды, разбирай давай вещи обратно.
– Нет, Сеня. – Я оставалась непреклонной. – Это был не просто сон. Я должна туда поехать. Меня там ждут.
– Послушай, солнце ты мое незаходящее, умом по недоразумению обделенное, – вкрадчиво заговорил кот. – Ну кто тебя может в такой глуши ждать? Леший? Так он и без тебя неплохо справится. Русалки? Им мужиков подавай, да покрасивее. Местные жители? Да они небось были рады-радешеньки, когда узнали, что ты свалила в неизвестном направлении. Кому ты там нужна, горе, страдающее на всю голову? А о князе ты подумала?
О князе я подумала. Очень хочется верить, что он поймет меня и простит. Я ведь не насовсем уезжаю, всего-то на несколько дней, скоро вернусь. У меня нет сил ждать, а отрывать его от важных дел из-за моей, как всем кажется со стороны, прихоти очень не хочется. Не совсем же я свинья.
– А вот ты все Александру и передашь, – ткнула я пальцем в Сеньку. – Надеюсь, что он меня поймет.
– Я бы на твоем месте больше надеялся, как бы он тебя не прибил, – буркнул кот. – Одумайся, безбашенная! Еще не поздно! Я никому не скажу, что у тебя приступ безумства был!
Я уже шла по коридору, когда Сенька догнал меня и повис на ноге, вцепившись в меня, наверное, всеми имеющимися когтями.
– Не пущу! – заверещал он. – Не вздумай! Не смей! Останься! Так никто не делает!
Я с трудом отодрала от себя настырного до безобразия кота и закрыла его в комнате. Я уже все решила, а этот прохвост виснет на мне, как дите малое. Неужели он еще не понял, что мое решение окончательное и бесповоротное?
– Сень, я должна поехать, – твердо сказала я ему через дверь. – Жаль, что именно ты этого не понимаешь. Со мной все будет хорошо, не волнуйся. Я скоро вернусь.
И торопливо побежала вниз, стараясь не обращать внимания на истеричные кошачьи вопли с частыми вкраплениями жутких ругательств. По дороге я свернула на кухню за небольшим запасом провизии.
– Едете куда, госпожа? – подозрительно посматривая на меня, спросил повар, накладывая мне в пакет сухой дорожный паек.
– Да, прогуляюсь немного, свежим воздухом подышу, – беззаботно отозвалась я. – Спасибо!
И дальше отправилась на конюшню. Там тоже особых трудностей не возникло. Ну правильно, я же теперь все-таки не политзаключенная, а невеста как никак, ко мне и подход соответствующий. Только я все не могу привыкнуть к этому ужасному обращению «ваше сиятельство». Александру оно идет, у него и вид подходящий. А я? Какое из меня сиятельство, смех один.
Я запрыгнула в седло и тронула поводья.
Солнце стояло еще достаточно высоко. Если не буду особо нигде останавливаться, то к вечеру завтрашнего дня буду в Расстании.
– Куда вы отправляетесь, госпожа Алена? – спросил меня стражник, распахивая ворота.
Приказа меня не выпускать из замка не было, поэтому задерживать и уж тем более устраивать мне допрос никто не решился. А может, решили, что замок будет гораздо целее, если я хоть ненадолго покину его толстые стены. Вчерашнее «ароматизированное» дымопредставление еще не успело стереться из памяти местных обитателей.
– В Забытки, – честно ответила я и пришпорила лошадь, пока никто не успел сообразить, насколько далеко меня понесла нелегкая. А она понесла, да так, что ветер засвистел в ушах. Сомневаюсь, что стражникам что-то говорит название моей деревни, и это дает мне возможность спокойно уехать. И не было мне сейчас дороги назад, только вперед, к моей избушке, к моему дому.
Об Александре я старалась больше не думать. В конце концов, я уже большая девочка и мне полагается самой решать свои проблемы.
Ранним утром следующего дня в небольшое горное поселение на взмыленной лошади влетел гонец со срочным донесением для своего правителя. Донесение очень долго жутко ругалось и вопило, но наконец смогло относительно внятно сообщить, что Кащею Бессмертному не мешало бы перед отъездом понаставить вокруг замковой стены как можно больше ловушек и капканов, чтобы у некоторых ненормальных особ с нестабильной психической активностью даже не возникало мысли покинуть пределы замка.