— Я еду с тобой, — заявил Фрэнсис.
Очевидно, в ссоре наступила его очередь говорить реплику.
Айлин не ответила. Развернулась на пятках и полетела к выходу. Зло рванула на себя дверь, выскочила на улицу. Эмма не могла отпустить её вот так. Она сделала шаг в сторону от Брента и попятилась ко всё еще распахнутой двери.
— Я должна проводить Лин, — тихо сказала она.
— Обойдёмся без помощи, — рявкнул всё еще стоящий в холле Фрэнсис.
В проёме снова появилась разъярённая Айлин.
— Не смей так с нею разговаривать! — ткнула она пальцем в мужа. Затем крутанулась к Эмме, чуть не сбив её рюкзаком, и без предупреждения обняла. — Спасибо, — контрастно-негромкое бормотание прозвучало где-то в волосах. — Я не должна была вас просить о помощи. Сделала только хуже. — Лин тихо шмыгнула носом. — Бросайте эту дурацкую работу, и всё у вас будет хорошо.
В следующий момент она снова вылетела вон. Фрэнсис молча проследовал за нею. Дверь закрылась, на улице хлопнули двери автомобиля, он завёлся и рванул с места.
В холле гостиницы вдруг стало ужасно тихо. Эмма устало вздохнула и прикрыла глаза.
— Я думала, они начнут что-нибудь бить, — раздался за спиной тихий голос Риты.
Интересно, что здесь бить? Разве что сорвать со стены огромные часы, но это вряд ли. Эмма развернулась к стойке.
— Извини, — пробормотала она, взглянув на девушку. — Марлоу должен был знать, что она уезжает. Вышло ужасно.
Рита беззаботно отмахнулась.
— Забей. Думаешь, почему хозяева переделали холл под «лофт»? Они не успевали заменять разбитые антикварные тарелочки. Буквально на прошлой неделе одна тётка за волосы вытянула из номера любовницу мужа и проволокла по всему коридору второго этажа. Весело было.
Опиравшийся локтем на стойку Брент звучно присвистнул.
— У вас здесь заколдованное место?
— Типа того, — пожала плечами девушка и свернула разговор, уставившись в монитор компьютера.
На Эмму навалилась усталость. Как обычно, когда осознаёшь, что только что закончилось что-то плохое. Усталость, опустошение, желание упасть в ванну с пеной и раздувать пузыри на ладони. Эмма забросила руки за голову, сцепила пальцы в замок на шее и сильно потянулась.
— Рита, я хочу ужин в номер. Можно?
— Можно, — кивнула девушка.
— Отлично.
Эмма подхватила рюкзак, и медленно побрела к лестнице. Брент тут же отлепился от стойки администратора, поднял куртку с пола, и пошел за Эммой послушным щенком. Так он поэтому продолжал торчать в холле до сих пор? Он поравнялся с её шагом и спрятал большие пальцы в карманы джинсов.
— Не пойдёшь в ресторан?
В голосе прозвучало простое любопытство. Вежливый вопрос чтобы поддержать вежливую беседу на пути к номеру. Эмма повернула голову. Попыталась увидеть хоть какое-то выражение на заросшем худом лице.
— Нет. Устала.
Рейнер только коротко кивнул. Рядом показались голые дощатые ступеньки, Эмма ступила на первую и схватилась рукой за перила, подволакивая за собой тяжелый рюкзак. Брент затормозил на полушаге и через секунду Эмма почувствовала, как баул вырывают из рук.
— Эй! — обернулась она.
Рюкзак уже забрасывался на плечо Рейнера.
— Что? — непонимающе вскинул брови мужчина. Но ответа ждать не стал. — Откуда ты знаешь про развод Марлоу? — спросил он, тоже ступив на ступеньку, и обойдя Эмму стал подниматься.
Ладно. Если его ситуация не смущает, то её она тоже не должна смущать. Эмма посмотрела вверх на отдаляющиеся серые джинсы и пустилась следом.
— Лин рассказала, — проговорила она джинсам. — Еще на перевале после «лестницы дьявола».
Брент уже стоял на втором этаже. Будто и не устал за день.
— А-а… тогда… — протянул он, глядя, как Эмма цепляется за перила. — Да-а… я был занят и не заметил.
— Что-то важное?
— Нет… — выпалил Рейнер.
Очень уж поспешно. Значит действительно важное.
— Вообще-то нет, — продолжил он после секундной паузы. — Брат сейчас на какой-то конференции в Форте Уильям. Написал мне, что завтра уезжает и может заехать сюда за мной. У него есть накопленные авиамили, он предложил оплатить ими полёт.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Эмма медленно ступила на последнюю ступеньку и остановилась рядом с Брентом.
Авиамили. Вот значит, как всё закончится.
— Ясно… — она насильно растянула губы в улыбке, обошла живую преграду и двинулась вперед по коридору. Спасительная дверь номера была совсем недалеко. Нужно выдержать пару ничего не значащих реплик, чтобы оказаться в своём привычном замкнутом одиночестве. — Ну, тебе и не особо нравилось в походе, да? Значит, завтра уже будешь дома с котом.
Брент будто споткнулся на пути. Хотя Эмме могло только показаться…
— Что? Не-ет! — протянул он. — Нет. Я отказался. В общем-то этим я и занимался весь обед. Рон звал меня домой, я отказывался. Он снова звал, я снова отказывался. У него ко мне дело, но это может подождать.
И почему вдруг так резко полегчало? Он не уедет, останется еще на день… Эмма всунула руку в карман куртки и нащупала там ключ.
— Что ты сказал брату? — повернулась она к Бренту.
На худом лице расползлась лукавая ухмылка. Рейнер запустил свободную руку в волосы и почесал затылок.
— Сказал, что хочу остаться и посмотреть Белтейн, — пожал плечами он.
Белтейн. Хороший праздник. Что там говорилось про кусты и венки? Дверь номера выросла прямо перед Эммой, приглашая нырять внутрь, но она больше не спешила
— А-а… — Эмма вытянула ключ из кармана и медленно вставила его в замочную скважину. — Ясно.
Еще один вопрос на сегодня её всё-таки интересовал. Она развернулась на пятках и чуть не столкнулась с мужской грудью, внезапно оказавшейся рядом.
— Так а… — Эмма запнулась, уставившись в давно небритый подбородок. — Как ты оказался внизу, когда Фрэнк, ну-у…?
— Вернулся, чтобы спросить, в каком ты номере.
От такой внимательности по телу Эммы разлилось тепло, проникая даже в самые кончики пальцев ног.
— В двести пятом, — улыбнулась она, нажав на ручку и вступив внутрь комнаты. — Мы опять соседи.
— Я заметил…
Брент снял с плеч лямки рюкзака, перегнулся через порог, привалил ношу к стене изнутри.
— До завтра, просто-Эмма, — проговорил он, разгибаясь и глядя на неё из-под светлых бровей.
Потом сам взялся за ручку и сам тихо прикрыл дверь. Эмма осталась стоять одна в темноте… и глупо улыбаться дверному полотну.
ГЛАВА 9
30 апреля.
Кемпинг у подножия горы Бен Невис, недалеко от Форта Уильям.
Белтейн.
По периметру поляны выстроились палатки всех цветов и размеров: от одноместных малышек, в которых можно лежать только в позе фараона, до огромных шатров с несколькими входами.
Сумерки сгустились над лагерем, но темно не было. Всё вокруг освещали факелы и костры. Они были разложены на поляне, как цифры на циферблате часов, а в центре, как крепеж для стрелок, высился майский шест. Разноцветные ленты спускались с его верхушки до самой земли и едва заметно покачивались от слабых порывов ветра.
Местная фолк-группа уже несколько часов развлекала публику. Сквозь шум, смех и разговоры прорывалась быстрая кельтская мелодия, под которую разгорячённым парням было весело прыгать через костры. Из смеси мотивов Эмма узнала только волынку, скрипку, и ритмично выдающий бой барабан. Все остальные инструменты казались слишком аутентичными, чтобы в них разбираться.
Эмма сидела в кругу знакомых и незнакомых девушек и сосредоточенно пыталась создать нечто наподобие венка из той травы и цветов, которые кучей высилась в центре круга. Выходило весьма посредственно. Возможно, в былые времена девочки с молоком матери получали это умение, но в двадцать первом веке для девушки считается полезным навыком самостоятельно откупорить бутылку вина. Плетение венков отошло на задний план.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Очередная травинка выпала из плетения. Эмма нервно отфыркнулась от упавшей на глаза кудрявой пряди. Прядь не поддалась. Тогда она выпустила венок из одной руки и смахнула волосы тыльной стороной ладони. От резкого движения из плетения выпало еще несколько цветов. Чёрт.