— Сделать вам чаю? — проигнорировала вопрос Эмма.
— Нет, — мотнула головой Лин. — Спасибо. Я просто посижу и подожду окончания привала.
* * *
Вечер.
Кинлохлевен.
— Фирс и Эван, комната двести один.
— Вы такая официальная, мисс Маршалл, — фыркнул Колин, выступая вперед и выдёргивая брелок из пальцев Эммы.
— Не остри и проваливай, — хмыкнула та, переводя взгляд на бумагу в руках.
На стене тикали огромные, диаметром в несколько футов, часы. Кирпичные беленые стены будто увеличивали маленький холл гостиницы. Серый аскетичный диван ютился в углу напротив стойки администратора. Туристы столпились вокруг Эммы полукольцом. Уставшим, голодным полукольцом.
Администратор Рита предпочла даже не пытаться лично разбираться с туристами, а просто вручила гиду список и стопку ключей, и нырнула за свою стойку. Хорошо, что список не длинный. Еще предстояло решить проблему Айлин, и желательно без свидетелей. Не то чтобы Айлин об этом просила, однако самой Эмме было бы неприятно, если бы кто-то из группы узнал о её браке. Ну то есть если бы у неё был брак.
— Морель, Морель, Бонне. Двести два.
Вместо Флорана к Эмме протиснулась Мари.
— Можно, я убью американцев, если они будут вести себя слишком громко? — прошептала она.
Эмма не оторвала взгляд от листа.
— Можно, — серьёзно кивнула она, не глядя протягивая ключ француженке. — Рита поможет зарыть трупы на заднем дворе. — (Мари громко хмыкнула). — Рейнер, двести четыре.
Айлин даже не подошла к стойке. Сразу после входа в отель как бы между прочим села на диванчик, и там и осталась. Зато Фрэнк ждал свои ключи.
— Ты никого не пропустила? — Брент стал рядом, вытянул шею и попытался заглянуть в лист. — Двести два и сразу двести четыре?
«Любопытство сгубило кошку». Эмма резко прижала список к себе, повернула голову и почти столкнулась своим носом с другим, орлиным. Впору бы покраснеть, но ей было категорически не до того.
— Нет, — прищурилась она. — Я никого не пропустила.
Он так и не подошёл к ней ни на привале, ни после. Шёл за спинами всех остальных. И как бы Эмма ни пыталась говорить себе, что всё нормально, людям свойственно менять решения, а настроение Рейнера в принципе переменчиво, как шкура хамелеона, однако такое внезапно отстраненное поведение всё равно цепляло.
Французы потопали к лестнице. Брент больше не стал пытаться заглянуть в список. Отстранился, забрал свой ключ, звякнув брелоком, и последовал за троицей. Эмма задумчиво уставилась в его спину. И всё-таки что могло так его отвлечь и вогнать в состояние хмурой отрешенности? В пути, в те нечастые моменты, когда Эмма оборачивалась, чтобы проверить группу, Рейнер шёл, опустив голову и спрятав руки в карманы. Светлые брови всё время были сдвинуты, и из этого состояния его вывел только вопль Колина, возвещавший о появлении крыш домов в поле зрения.
Рядом с Эммой раздалось громкое недовольное покашливание. Она вздрогнула и оторвала взгляд от опустевшего дверного проёма. Фрэнсис. Он всё еще был здесь, рядом, скрестил руки на груди и вздёрнул бесцветные брови.
— Можно мне мой ключ? — холодно спросил он.
Чёртов Рейнер умеет вгонять в ступор даже когда рядом его в общем-то нет. Эмма интенсивно кивнула. Наверное, даже слишком интенсивно. Выбрала из оставшихся двух брелоков тот, на котором был номер двести три, и протянула его Фрэнку.
— Неужели, — пробормотал он, взяв ключ двумя пальцами.
Вот теперь можно было разбираться с последним моментом. Конечно еще лучше было бы подняться в номер и, хотя бы, оставить вещи, но бросать Лин Эмме не хотелось. Она перегнулась через стойку администратора и посмотрела вниз на сидящую за компьютером девушку.
— Рита, — тихо позвала она. Девушка с конским хвостом и большими серьгами-кольцами в ушах оторвала взгляд от монитора. — Не могла бы ты заказать такси для миссис Марлоу до…
Ей не дали закончить. Совершенно неожиданно в плечо вцепилась рука, и, если бы не куртка, захват вышел бы очень неприятным. Эмму как куклу развернули спиной к стойке. В лицо впился яростный взгляд за стёклами очков.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Куда это вы отправляете мою жену? — прошипел Фрэнсис.
Сюрприз!
Эмма не успела испугаться. А всё что успела — это вскинуть брови от удивления и открыть рот. Фраза «Какого хрена?» застряла в горле и так и осталась невысказанной. Дальше рука Фрэнка слетела с куртки так же внезапно, как вцепилась в неё. То есть ей помогли слететь. Буквально из ниоткуда взялся Рейнер. Он сильно толкнул Фрэнсиса в плечи, от чего тот, как тряпичный, легко попятился назад. Сам Брент шагнул в сторону и прикрыл Эмму собой.
— Ты зарвался, Марлоу, — услышала она глухое рычание.
А вот теперь до мозга стал доходить весь смысл. Оцепеневшая было Айлин подскочила с дивана и вцепилась в локоть мужа. Эмму хотели ударить? Прямо здесь? Или… что? Брент распахнул куртку, стянул рукава и отбросил её на пол…
— Фрэнсис, какого чёрта ты делаешь? — ошарашено выпалила Лин, становясь перед мужем.
Эмма выступила из-за мужской спины, но тут же была задвинута назад.
— Да, Фрэнсис, — зло переспросил Брент. — Какого чёрта ты творишь?
— Я звоню в полицию, — пискнула Рита из-за своей стойки.
Слишком быстро стала раскручиваться воронка. Только полиции здесь и не хватало.
— Нет! — выпалила Эмма, оказавшаяся в ловушке между спиной и стойкой. — Такси. Только такси, до Глазго.
— Какой Глазго? — раздался рёв Фрэнсиса.
Эмма абсолютно чётко слышала утром, как Лин говорила об отъезде. Он не мог забыть. Он не посчитал нужным услышать.
— Я уезжаю, Фрэнк, — безапелляционно проговорила Айлин.
— До Глазго будет дорого, — робко вставила Рита. — Мой кузен живёт за углом, довезет быстро и возьмёт в два раза меньше.
Эмма закатила глаза. Самое время обсуждать расценки.
— Мне всё равно, — снова заговорила Лин. — Машина нужна прямо сейчас.
— Ты никуда не поедешь! — возмутился Фрэнсис.
— А ты меня останови!
И началась ссора. Громкая, неприличная ссора. Благополучная английская семья уже не пыталась спрятать свои отношения от посторонних глаз. Настоящий кошмар. Почему в этом мире дар предвидения достаётся только избранным? Если бы Эмма знала… Если бы она только знала, что ей придется разгребать в этом походе, она уволилась бы две недели назад.
Крики и взаимные упрёки отражались от стен. Удивительно, как на шум не сбежался весь персонал. В это время Рита схватила мобильник, быстро набрала номер и затараторила в динамик что-то на гэльском. Эмма отвернулась от стойки. Снова уперлась взглядом в русый затылок. Марлоу уже не собирался вредить никому, кроме себя самого, но Брент, как каменный, продолжал стоять на месте. Эмма подняла руку и робко постучала по твёрдому плечу в термоводолазке.
— Мне можно выходить? — шёпотом спросила она в чёрную лайкру.
Рейнер, скрестив руки на груди следящий за разгневанной парой, повернул голову, являя взору Эммы орлиный профиль.
— Разреши мне разбить его очки, — пробормотал он, посмотрев за спину.
Шершавая скула оказалась в опасной близости ото лба Эммы. Достаточно было преодолеть два дюйма и боднуть Брента, как это делают кошки. Дурацкая идея. Эмма чуть заметно ухмыльнулась и немного отстранилась.
— Хватит с него того, что его бросает жена. Будь солидарен.
— Я не могу быть солидарным, — снова зашептал Брент. — Мне жена изменяла годами, а Фрэнк просто козёл.
В этом заявлении абсолютно не прозвучало грусти. Констатация факта, даже немного ироничная, что было забавно в ситуации, когда несколько минут назад Эмме хотели выкрутить руку. Однако, как изменился человек! Снова. Как он это делает? Полдня Брент был человеком-невидимкой. Молчал, хмурился, смотрел строго вниз. Куда делся тот настрой?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
И как Рейнер снова оказался в холле в такой нужный момент?
Окна отразили свет фар, звук приближающегося автомобиля заглох прямо напротив входной двери.