Читать интересную книгу Феодал - Александр Громов

– А не знаю! Куда-нибудь. Надоело все.

– В том числе и жить? – хмыкнул Фома.

– А что, не дойду, по-твоему? – строптиво возразила Оксана.

– Смотря куда. До своего Ростова Великого – нет. Если тебе повезет, дойдешь до такой ловушки, которая убивает быстро. Если не повезет – помучишься… Если очень-очень повезет – наткнешься на оазис, примерно такой же, как этот. Шило на мыло. Здесь же нет ничего другого, ты разве еще не поняла? Борька тебе не рассказывал?

– Да, рассказывал! – засмеялась Оксана. – Я о него горшок разбила, так он мне рассказывал… о том, как нам с ним вдвоем хорошо в койке будет. Сопляк, малец совсем, ниже меня на полголовы, а туда же. У всех одно на уме.

«Ай да Борька!» – подумал Фома, но вслух сказал иное:

– У меня, например, на уме помыться. Так что иди-ка ты посиди в хижине. Чайку разогрей, лепешек поешь. Иди, иди, нечего тут голодовки устраивать…

Он фыркал, обливая себя тепловатой водичкой из мятого оцинкованного ведра, ронял ведро в колодец, вытягивал его за веревку, мылился обмылком, тер себя глиной пополам с песком и обливался еще и еще, смывая с себя пот и страх Плоскости. Хорошо-о! Жаль, нельзя принять ванну. Выкопать углубление – не труд, но как подвести проточную воду? Родники-то вон где – в низине… в болоте… на бывшей рисовой плантации.

Руки оазису нужны. И желательно азиатские. Разве Николая заставишь возиться с рисом, целыми днями топтаться задницей кверху по жидкой грязи, высаживая рассаду? Николаю проще лечь и помереть, чем так над собой издеваться. В упадок приходит оазис. Не феодалам же на нем работать, в самом деле… Да, а где все-таки Борька?

Фома попрыгал, стряхивая с себя воду, влез, не вытираясь, в штаны и заметил ученика. Тот быстро спускался с холма, выбрав почему-то окольный путь. Еще несколько секунд – и он скрылся бы за «коттеджем», чего, по-видимому, и добивался. Фома сделал рукой недвусмысленный жест – иди сюда, мол. Партизан.

Поняв, что обнаружен, Борис неохотно подошел. Вид у него был насупленный.

– Что у тебя там? А ну, не прячь за спиной. Какие между нами секреты? Показывай.

Борис нехотя достал из-за спины бинокль. Все было ясно: несмотря на запрет, ученик копался в рюкзачке, пока учитель спал. Гранаты ему были не нужны, а вот попользоваться мощным биноклем и незаметно вернуть его на место…

– Подглядывал? – спросил Фома. – Давай колись быстрее, тут все свои. Вон там в кустах позицию выбрал? Смотрел, как она моется, млел и рукоблудничал? Правильно я понимаю?

– Ничего я не руко… – сконфуженно начал Борька и сейчас же вспылил: – Сам такой! Я просто смотрел.

– Дурак! Ты мужчина, и ты почти феодал. Тебя к чему-нибудь должность обязывает?

Борька отвернулся и демонстративно сплюнул. Слыхали, мол.

– Смирно стоять! – рявкнул Фома так, что ученик от неожиданности вздрогнул. – Морду тебе набить? Не боись, при свидетелях не буду, потом разберемся. Хочешь, чтобы я тебя выгнал? Выгоню.

– Да ну? Выгнал один такой… Так я и ушел.

Глядя на глумливую ухмылку Борьки, Фома медленно считал до десяти. И дождался: ухмылка сделалась неуверенной, затем и вовсе начала сползать с лица.

– Уйдешь, если я захочу. Можешь не сомневаться. Но сейчас задача иная: я ухожу, ты остаешься. Будь добр, сделай так, чтобы мне за тебя не было стыдно перед хуторянами. Уловил?

От изумления Борька даже глазами захлопал, сразу забыв о том, что собирался схлестнуться с наставником. Не, так нечестно! Помочь в делах – одно, а взваливать на свой горб весь груз – так мы не договаривались!..

– Куда это ты уходишь?

– Куда надо. Когда вернусь – не знаю. Может быть, скоро, но не факт. До моего возвращения феодалом останешься ты. Начинай обход прямо сегодня. Девчонка пусть тут живет, ей полезно поскучать. Не торопи события, понял? Про штурм забудь, займись осадой. И держи авторитет. Посоветуй ей починить ворот над колодцем. Теперь вот что…

Он подробно рассказал о новых ловушках, об исчезнувших ловушках, о нуждах хуторян, напомнил о необходимости проверять точки выброса, посоветовал быть пожестче с Николаем и закончил так:

– Потрать денек-другой на Патрика. Он мне что-то не понравился. В гости к сыну его своди, пусть малость развеется. Ему полезно.

– Да? А что с ним такое?

– Задумываться начал.

В глазах Борьки запрыгали веселые чертики.

– Это вредно?

– Тебе пока не понять. А теперь иди и положи бинокль на место так, чтобы Оксана его не видела. Догадается ведь. Ты и так уже напортачил, а поймет, что подглядывал, – навсегда останешься для нее наглым щенком. Сумеешь незаметно?

Ученик кивнул.

– Тебе помочь ее отвлечь?

– Чего там отвлечь, сам справлюсь…

– Иди.

Фома надел потную рубашку, носки, завязал на ногах кроссовки. Вещи были достаточно новыми, чтобы не бояться их внезапного распыления. Конечно, одежду не мешало бы постирать, но какой в том толк перед выходом? Очень скоро будет то же самое. Издержки жаркого климата.

А есть ли где-нибудь на Плоскости иной климат? Холодный, с ледяным ветром, сугробами и снежной крупой в лицо? Или муссонный, с периодическими затяжными ливнями?

Никто не знает. Может, и есть где-нибудь далеко-далеко. А может, и нет. Не исключено, что Экспериментатор вычислил некий температурный оптимум и его поддерживает. Ведь половина, не меньше, жителей Земли обитает именно в теплом климате, а многие и в более жарком. Для Нсуэ было в самый раз. Как-никак здесь все-таки не Сахара в полдень и даже не Калахари, здесь куда прохладнее…

В дверном проеме он столкнулся с Оксаной – та как раз выходила. По-видимому, она считала ниже своего достоинства находиться с Борисом в одном помещении. Фома не стал ее останавливать.

Он собирался деловито и быстро. Потрогал отросшую щетину, подумал, не побриться ли, и отверг мысль как несвоевременную. Проверил оружие, боеприпасы, бинокль. Завернул в тряпицу несколько лепешек. Одну пластиковую бутылку наполнил теплым чаем, вторую водой из канистры. Канистра была специальная, из чистого серебра. Вода в ней стояла подолгу, совершенно не тухла и была приятной на вкус.

Покончив со сборами, сделал Борьке ручкой – пока, мол.

– А я знаю, куда ты уходишь, – сказал ученик. – Ты на запад идешь, в разведку. Угадал?

– А если и угадал, то что? – осведомился Фома.

– Возьми меня с собой, а? Польза будет.

– Кому польза будет?

– Ну ваще-е… Вопросы у тебя! Тебе будет польза, кому же еще.

– Ты лучше тут пользу приноси, – сказал Фома. – А там я уж как-нибудь сам управлюсь.

– Да, управишься… А если не вернешься?

– Твое счастье, что я не суеверный. Огреб бы ты у меня за такие слова… Если не вернусь – сам знаешь. Тебе быть феодалом. Хочешь?

– Да. То есть нет. Я маленький, мне еще рано.

– Жулик ты. И лодырь.

– Не, я правда не хочу…

– А придется. Поэтому пожелай мне удачи.

– Удачи.

– Так-то лучше. Ну пока.

Прощаться с Оксаной было незачем. От «коттеджа» Фома прямиком пошел на запад. Девчонка догнала его на вершине холма.

– Что ты за мной ходишь? – набросился он.

– А что, нельзя? – с вызовом спросила Оксана.

– Нельзя. Опасно.

– И ловушки кругом, да? Это я уже слышала. Только я все равно уйду отсюда. Не с тобой уйду, значит, одна. Так и знай.

– Погибнешь.

– А тебе-то что? Моя жизнь, мне решать.

«Чтоб вас всех, – подумал Фома. – Пропадите вы пропадом. С вашими решениями за себя и за других! С вашими амбициями и капризами! Плюнуть бы на вас и уйти навсегда. А ведь когда-нибудь так и сделаю…»

– Слушай, может, ты после решишь, а? – взмолился он. – Ну некогда мне! Потерпи. Почему я за всех терпеть должен? Я ведь феодал, не нянька…

– А мне няньки и не нужны!

– Уф-ф! Ладно, просьбу выполнишь?

– Смотря какую.

– Дождись меня тут, в оазисе. Борька скоро тоже уйдет, надоедать не будет. А я вернусь – обсудим вдвоем твою проблему. Может, и придумаем чего.

– А ты надолго?

– Не знаю. Нет, наверное. Но если все-таки задержусь – дождись. Договорились?

Она капризно выпятила губку.

– Я подумаю.

Наверное, это стоило счесть согласием.

– Дождись, – повторил Фома.

Он не стал говорить ей, что совсем недавно узнал ее и себя в двух прошедших мимо полупрозрачных фигурах, в призраках. С этим явлением натуры лучше было прежде разобраться самому. Да и ни хрена они, наверное, не значат, эти призраки!

Со Спины Крокодила Фома долго рассматривал в бинокль ближайший оазис к западу от своих владений. Поле – то ли ячменное, то ли пшеничное, издали не разглядеть – было наполовину сжато. Двое мужчин и одна женщина трудились как заведенные, безостановочно срезая колосья серпами. Еще одна работница вязала снопы. Судя по дымку над крышей хибары, третья женщина стряпала.

Тихо было.

В мутном воздухе – ни ветерка. Ни одной ловушки в пределах ста шагов. И только на той стороне – монотонная работа, редко-редко прерываемая коротким, минут в пять, отдыхом.