же всегда презирала эту профессию, считала, что бабки страдают ерундой, – едко заметил Ухен. – Что вдруг изменилось?
– Все изменилось, но, боюсь, тебе этого не понять.
Перед днем проведения фестиваля Сона не спала всю ночь, ужасно волнуясь за успех мероприятия. Ухен оказался неважным организатором, который хотел пустить пыль в глаза, и не имел ни малейшего понятия о реальной стороне вопроса. Беседки оказались очень непрактичными и вмещали в общей сложности максимум триста человек. По идее Ухена там должны были сидеть самые важные шишки города, их дети, родственники и друзья, но Сона совершенно не представляла, как все это будет выглядеть на практике. Ведь горожане и гости острова об этом не имели понятия. Что делать, если гости захотят сесть в беседки? Прогонять их, говоря, что их место в «общем бараке для челяди»? Сона очень опасалась, что в итоге праздник может превратиться в скандал, и Ухен совершенно не понимал последствий всего этого. К тому же, он нанял слишком мало персонала, о чем Сона ему сообщила два дня назад.
– Ты имеешь хотя бы примерное представление о количестве гостей? – спросила она, делая подсчеты на калькуляторе. – Минимум двести пятьдесят человек в беседках и не меньше пятисот в общих шатрах. Как ты собираешься накормить такое количество народа с помощью двадцати поваров?
– Думаешь, нужно больше? – озадаченно почесав затылок, спросил Ухен.
– Ты смеешься? – глумливо фыркнула Сона. – Больше минимум в четыре раза! И официанты… – Она пролистала список нанятых сотрудников. – Твой грандиозный план провалится, если мы не найдем еще пятьдесят человек.
– Этим вопросом занимался менеджер Ли, я не знаю деталей, – обиделся Ухен, склоняясь над списком. Сона терпеливо вздохнула, глядя на его остроносый профиль. «Ну что за балбес! И этот человек работает в администрации города! Как я вообще могла когда-то влюбиться в такого незрелого, несамостоятельного сосунка! Он Хвану и в подметки не годится!» – мысль о друге неожиданно больно кольнула сердце. Со дня их ссоры он ей ни разу не позвонил, и она тоже не хотела проявлять инициативу первой.
Сона очень жалела, что наговорила ему гадостей в их последнюю встречу. Конечно, она не хотела другого инструктора, и вообще ей очень не хватало его теплого взгляда, веселой улыбки и ободряющих слов. Нужно было извиниться и попросить снова тренировать ее, но Сона чувствовала, что после того объяснения между ними что-то изменилось, и их общение уже никогда не будет таким легким и непринужденным, как раньше. От этого становилось очень грустно. Когда любовь вмешивается в дружбу, все летит к чертям.
– Я просто не представляю, что бы ты делал, если бы я не вникла в эти вопросы, – раздраженно заметила Сона, захлопнув ежедневник. – Ты бы облажался на весь город. Да и сейчас еще непонятно, чем все закончится.
Ухен сердито сдвинул брови, испепеляя ее взглядом. Засунув руки в карманы, он надменно вскинул голову и процедил:
– Ты ничуть не изменилась. Все так же думаешь, что ты…
– …центр Вселенной, да, я помню. Ты повторяешься. Ну, тогда я умываю руки, надеюсь, ты найдешь кого-то с менее высоким самомнением. – Она зашагала по пляжу, утопая в рассыпчатом песке.
Такие стычки происходили чуть ли не каждый день, потому что Сона постоянно обнаруживала какие-то дыры в организации праздника, а Ухен не умел признавать свои ошибки, да еще и злился, когда Сона справедливо указывала на них. В итоге к концу недели она была вымотана до предела и настолько взвинчена, что не могла спать без снотворного. Однако в этом имелся один очень существенный плюс: на какое-то время из головы напрочь вылетели мысли о прошлом ее родителей и о Минхи.
Сона следила за работниками, которые проверяли подсветку в фотозоне, и невольно косилась на здание дайвинг-центра в надежде увидеть Хвана. Она не видела его два дня и ощущала противно-сосущее чувство нехватки чего-то важного. Гадала, чем он сейчас занят и придет ли вечером в кафе.
Ярко-голубые огоньки при дневном свете выглядели слабо и бледно, едва освещая пышные цветы, украшающие арку у моря. По мнению Сона, такое красивое, романтичное место должно было стать изюминкой кафе, и она с нетерпением ждала реакции гостей.
– Нет, передвиньте ее немного левее, – командовала она сотрудниками, которые опять не в том месте пытались установить беседку.
Под легкими белыми балдахинами стояли прозрачные стеклянные столы в окружении плетеных стульев. Официанты уже начали расставлять свечи и маленькие букетики цветов. Конечно, у Ухена была хорошая задумка, но реализовал он ее по-идиотски. Сона очень устала, ноги ныли от постоянной беготни по песку, и, когда солнце стало клониться за горизонт, она с облегчением вздохнула. Скоро все закончится, и она наконец сможет вернуться домой.
Но не тут-то было! Как назло, когда стали приходить гости, на нее сразу обрушилось несколько проблем.
– Сона! Сона! – К ней бежала запыхавшаяся и взволнованная девочка-администратор. – У нас форс-мажор!
– Успокойся, не кричи, что случилось?
– Гости перемешались! Никто не понял, что в беседках должны сидеть випы, и все идут прямиком туда! Что делать? – тараторила девчонка, вытирая вспотевший лоб дрожащей ладонью.
– Ким Ухен, чтоб тебя, – процедила сквозь зубы Сона. – Я знала, что так и будет! Випы приходят с приглашениями?
– Да, но некоторые не успевают даже занять свой столик!
– Где, мать его, Ухен? – рассвирепела Сона, ища глазами своего безмозглого начальника.
– Не знаю, по-моему, он сидит со своим отцом в одной из беседок, но я не уверена…
– Ладно, сейчас разберусь. – Сона вручила девушке папку с именами приглашенных и направилась к сцене.
Она чувствовала себя ужасно неловко и боялась, что инцидент вызовет бурю негодования как со стороны вип-гостей, так и со стороны обычных посетителей. Поговорив с ведущим, она быстро сообразила, что «простых смертных» нужно чем-нибудь занять и в это время рассадить випов. Собрав всех администраторов, Сона быстро инструктировала:
– Многие успели сделать заказ?
– Пока всего лишь несколько столов, – ответил официант, на бейдже которого значилось «Пак Минхен».
– Отлично! Их не трогаем, пусть сидят, думаю, места всем хватит. Я сейчас попытаюсь как-нибудь их отвлечь. Пока народ будет занят, пожалуйста, проконтролируйте, чтобы в эти чертовы беседки не сел никто без приглашения вип-гостя. Остальных сразу провожайте в шатры. Слава богу, успело прийти не так много людей, поэтому, думаю, все обойдется. Но мы не должны в дальнейшем допустить такого же недоразумения.
«Блин, почему я должна еще и это разруливать?!» – бесилась Сона.
Выдохнув, она взобралась на сцену, осторожно ступая босиком по деревянному настилу, чтобы не занозить ноги. Выйдя в центр, она очень боялась, что ее закидают