Роберт! Мне кажется несправедливым, что ты должен убирать за всеми, а за тобой никто. Я решила продемонстрировать тебе свою солидарность. Надеюсь, ты не в обиде на меня за вторжение - оно было осуществлено с самыми лучшими намерениями. Чем дольше я находилась в твоей квартире, тем больше мне не хватало тебя. В общем, когда тебе будет нужно, поднимись ко мне и избавь меня от тоски.
Р.
Роберт аккуратно сложил записку, хотя это был всего-навсего кусочек бумаги, неровно оторванный по краям, и положил ее в ящик стола. Только после этого он мог быть уверен, что не выбросит записку Рейчел по рассеянности. В самом деле, она странная женщина. Странная, но удивительно привлекательная. Любовные утехи с ней доказали ему, что рай существует и на земле. Что же касается нанесенной ему раны, то он был вынужден признать, что поначалу порез показался ему болезненным, но со временем ситуация начала представляться все более забавной.
А как она хороша была утром, когда солнечные лучи высветили перед ним всю ее красоту! Откуда, спрашивается, она взялась - такая восхитительная и прекрасная? И что делает здесь, чем занимается? Она одновременно и притягивала к себе, и отталкивала. И возбуждала, и настораживала... В те мгновения, когда Рейчел более всего восхищала Роберта, он начинал ее бояться.
Ричард Элмор вытер пот со лба. Для гигиенических целей он пользовался платком размером с большой парус из тонкого полотна коричневого тона. Когда такси стало подпрыгивать на неровностях дороги, вместе с ним запрыгала и нижняя челюсть искателя приключений на покое. Рядом сидела Кэтрин в мужской рубашке бежевого цвета с закатанными по локоть рукавами. Крису нравилось, как она выглядела в этом простом, но удивительно идущем ей наряде.
Таксист ехал вниз по Портобелло-роуд. Вечер только начинался, и несколько маленьких уютных баров едва справлялись с наплывом посетителей. Парочка престарелых дилеров лениво перекидывалась словами, стоя на тротуаре поблизости от облюбованного заведения. На скамеечке перед пабом расположилась старушка с аккордеоном и яростно наигрывала какую-то мелодию.
Стефан Абрахам жил в прелестном четырехэтажном домике сразу же за Портобелло-роуд. Он открыл им дверь, кивнул Элмору, окинул взглядом Криса и сказал:
- Вы, должно быть, Лэнг?
- Он самый.
- А вы, черт возьми, кто такая? - осведомился Абрахам, в упор уставившись на Кэтрин. Потом он обернулся к Элмору. - Вы же сказали, что вас будет двое - вы и он.
- А что, есть какая-нибудь разница?
Абрахам выглядел куда более истощенным, нежели в последний раз, когда его видел Элмор. Он потерял несколько килограммов, и это прежде всего сказалось на его лице - оно еще более осунулось и заострилось. Кожа, однако, выглядела безупречно. Можно было подумать, что с первого дня после рождения Абрахама тщательно оберегали от солнечных лучей, грязного воздуха, кислотных дождей и других неблагоприятных факторов. На его лице не было заметно ни малейшего следа прожитых лет, ни единой морщинки или другого дефекта, которые появляются у человека с годами. Он был настолько бледен, что его кожа отливала синевой. Элмор заметил, с каким вниманием Кэтрин разглядывала Абрахама, и это его ничуть не удивило.
Когда Абрахам перехватил взгляд девушки, она опустила глаза и заговорила:
- У меня свой интерес, мистер Абрахам. Меня зовут Кэтрин Росс, и я сестра Дженнифер Колсен.
Абрахам отбросил всякую подозрительность, которая мгновенно сменилась любопытством. Он повернулся к Элмору:
- Это правда?
- Правда.
Хозяин улыбнулся:
- В таком случае заходите, прошу вас.
Элмор мысленно отметил мгновенную перемену в настроении Абрахама. Всего пару минут назад тот был настолько недоволен Элмором, что последний начал подумывать, не будет ли им отказано в аудиенции. Но вот ветер переменился, и Абрахам теперь напоминал шестилетнего мальчонку на празднике в честь собственного дня рождения.
Дом у Стефана Абрахама оказался темноватым. Лампочки горели вполнакала, а отделка дома была исполнена в несколько мрачных тонах. В комнатах чередовались темно-зеленый, темно-синий и багровые оттенки. Ставни были закрыты, а шторы опущены. Весь первый этаж был отведен под мастерскую.
Подъем по крутой лестнице не прошел для Элмора бесследно - он начал задыхаться, остановился и оперся о стену темно-синего цвета. Абрахам перестал гипнотизировать взглядом Кэтрин и переключил внимание на Элмора.
- А вы не в очень-то хорошей форме, старина, верно?
Те скульптуры, что стояли ближе к входу, являли собой некое подобие войны всех против всех. Это были своего рода металлические скелеты, сцепившиеся друг с другом в смертельной борьбе, причем каждый из них норовил уязвить неприятеля жалким подобием рук, составленных из обрезков металлических труб и прутьев. Хотя сами скульптуры, в общем, производили гнетущее впечатление, железные смертники были закутаны в яркие полотнища от шелка сапфирового цвета до ярко-изумрудного атласа. В некоторых местах ткани - по замыслу автора - были натянуты, словно на барабане, а в других разорваны или рассечены колючей проволокой или ржавыми бритвенными лезвиями, дополнявшими композицию.
Элмор заметил отвращение на лице Кэтрин и посчитал нужным вмешаться:
- Как я вам уже говорил, Стефан представляет искусство новой волны.
- Недостаточно новой, - сказал на это Абрахам. - Хотя зрители, конечно же, этого не замечают.
- Для чего все это? - спросил Крис, широким жестом указывая на собрание раскоряченных железных фигур.
- Это проект, который я собираюсь представить вниманию публики в следующем месяце. Называется композиция "Прорыв сквозь кожу". Эта общая тема объединяет все разрозненные элементы в единое целое.
Крис, признаться, никак не мог обнаружить это единое целое. Помимо металла, автор использовал алебастр и бетон. Изготовленная из талька голова лошади была доведена до возможного совершенства и тщательно отполирована, так что сверкала, как новенький автомобиль. Имела место в композиции и деревянная резьба, правда, до крайности грубая и угловатая. Сделанное из бронзы подобие не то спрута, не то осьминога тянулось щупальцами к высаженной в кадке сосне, огибало ее и касалось заляпанного темными пятнами пола в том месте, где к потолку возносился похожий на взрыв монумент в форме креста, целиком составленный из отдельных элементов, выполненных в виде капель.
- Значит, "Прорыв сквозь кожу", - поморщился Крис, ни к кому конкретно не обращаясь.
Элмор оглядел Кэтрин и Криса, а потом перевел взгляд на Абрахама. Приверженность автора к формальным драматическим декларациям в творчестве осталась без изменения. Кроме того, ему явно доставляло удовольствие наблюдать за зрителями. В данный момент он, к примеру, не сводил глаз с Криса, который пытался уловить связь между формой и содержанием.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});