— Меня зовут Дэни, а это мой брат Лука, и да, мы действительно прибыли из самого Эмбера, — отрапортовал Деймос вполне миролюбиво.
Весь класс внимательно следил за разговором. Как-то они все напряглись. Поди, никогда не видели эмберианцев!
— Интересно, а чего вы сюда решили приехать?
— О, это наше наказание, — воскликнул Деймос как можно жизнерадостнее.
— Наказание? — переспросил Карл.
— Совершенно верно. Мы учились бы в престижной школе, но так плохо себя вели, что наши высокородные богатенькие родители решили в наказание отправить сюда. Это так, на случай если вам захочется посплетничать.
— Клоун, — сплюнул Карл и поплелся к своей парте.
— А меня зовут Верона, — воскликнула невысокая девушка и подскочила к братьям. — А почему вы сняли очки? Я слышала, что глаза плохо реагируют на солнечный свет после Эмбера.
— Да где ты тут солнечный свет обнаружила? — буркнул Люций. — Через эти окна ему не пробиться.
Верона заливисто рассмеялась. Пожалуй, как-то немного слишком весело у нее это вышло. Она все стояла у их стола, мило перебирая руками свою тощенькую каштановую косичку. Что это она, заигрывает? Нет уж, дорогая, извини. Не мой формат! Люций опять вспомнил госпожу Лиз и вздохнул. Интересно, тут на всю школу должна найтись хоть одна… интересная преподавательница? Верона стрельнула глазами на Алису.
Хриплый звук донесся откуда далеко снизу. Все напряглись. Вот это звонок! Его бы расслышать! Одновременно, под надтреснутый аккомпанемент, в класс гордо вплыла старушка невероятно строгого вида. Благодаря ее серьезности не сразу замечались некоторые странности — например то, что госпожа Горгаш была ростом только вполовину взрослого человека. Или то, что одета она в платье строгого покроя темно-серого цвета. Она была как будто посланцем из прошлого. И весь класс тут же понял, что прошлое человечества было кошмарным, потому что единственный оставшийся в живых представитель того времени смотрел на всех настолько острым и злым взглядом, что всем тут же захотелось назад, в свой разноцветный и такой свободный 2016-й.
Люций знал такой тип преподавателей-строгачей и считал их наиболее опасными. А этот конкретный экземпляр по шкале злобности от 0 до 5 надо было бы ставить на отметку 13 — он явно обещал еще и все неприятности на свете.
— Когда преподаватель заходит в класс, ученики должны встать! — рявкнула старушка с силой, которую нельзя было в ней заподозрить.
Все испуганно вскочили, гремя стульями.
— Так-то лучше. Сесть!
Ученики послушно прогромыхали назад.
— Мое имя — Ирма Горгаш, для вас госпожа Горгаш, или профессор Горгаш. С этого дня я буду вести у вас историю. Это что?
Люций подумал, было, что последний вопрос касается преступного флага, но ошибся, профессор обращалась к заучке с учебниками. Бедняга вздрогнул и подскочил. Профессор нещадно сверлила его взглядом. Пусть даже смотрела она на высоченного парня снизу вверх, выглядело это устрашающе.
— Я не… Вы о чем, профессор?
Она выждала паузу, как ведущий актер захолустного театра, и указала коротким пальцем на учебники. Алиса, сидящая позади, прошептала:
— Лука, помнишь, детки в библиотеке сказали, что она сожгла все учебники по своему предмету.
Люций кивнул, но как можно незаметнее. Он уже не сомневался — бабка действительно двинутая. И как ее только допускают к преподаванию? А она все продолжала допрос.
— Вы видите на партах своих товарищей эти… язык не повернется сказать, учебники?
Бедолага от удивления только выпучил глаза и покачал головой.
— Тогда почему они лежат у вас? Где вы их взяли?
Парень совсем опешил и сумел лишь промямлить:
— Я… Это… Они… из дома…
Профессор вдруг заорала:
— Убрать! Никто и никогда не смеет приносить на мои занятия эту ересь! Этот позор, срамоту и клевету! Понятно?!
Роняя книги, очкарик принялся запихивать их в сумку.
— Вам выпала огромная удача, — продолжала между тем профессор. — Вы даже не осознаете, насколько сильно вам повезло. Во времена лжи и предательства правда открыта лишь избранным! Это огромная честь и тяжкий труд. Мне и так предстоит перекроить ваши погрязшие в обмане умы. Так что не сметь загружать в них лишнюю ересь. Это ЯСНО?!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Белый, как кусок мела, заучка нервно кивнул. Люций заинтересовался, хлопнется ли он сейчас в обморок. Если повезет, можно будет вызваться его в медпункт отвести… если только тут есть медпункт.
— Хорошо. Сесть!
Итак, вы видите за своими спинами великое знамя. Символ великого Императора, чья власть была преступным образом повержена…
По телу Люция волной разлилось бешенство. Ситуация казалась абсурдной в принципе. Он даже задумался, а не ущипнуть ли себя. Но сны не бывают настолько реальными. Живая бабка-кардеристка, причем не в больничной палате, где ей самое место, а в школе Аластера Рикмора — великого героя-освободителя. Они тут, кажется, все с ума посходили!
Неожиданный толчок от брата застал его врасплох и заставил вернуться к происходящему.
Старушенция все распиналась о том, что в прежние времена в мире царили дисциплина, порядок и единомыслие. Почему-то она неистово напирала на это самое «единомыслие» — якобы, без него все и идет прахом. Наконец, она утихомирилась, но Люцию уже было на все наплевать.
— На этом приветственное слово окончено. Можем начинать лекцию. Открываем тетради, записываем. И да, имейте в виду, на следующем занятии спрошу пять случайных учеников. Кто не перескажет лекцию слово в слово, получит два. Других оценок нет — либо два, либо пять. Лекция номер 1.1. Мир до 1248 года. Три учебных вопроса… вы можете похвастаться идеальной памятью? — поинтересовалась профессор у Люция.
Он не притронулся к тетради.
— Я не собираюсь ни слушать, ни записывать ваши слова! — выпалил он то, что чувствовал. Еще не хватало! Плясать под дудку кардеристки.
С разных сторон Люций почувствовал восхищенные вздохи. Правда, тихие. Он огляделся. Все уткнулись в тетради, но поглядывали на него с любопытством. Трусы! Испугались эту… Горгашмыгу!
Профессор после слов Люция оскалилась, как хищный зверь, заприметивший добычу.
— Не надейтесь, что удивили меня. Такое поведение вполне ожидаемо, но поверьте, я все равно донесу правду до ваших умов — хотите вы этого или нет. Выхода у вас два — или слушать меня и выполнять МОИ требования, либо убираться из этой школы.
— Отлично!
Люций вскочил и гордым шагом удалился из класса. Спиной он чувствовал восхищенные взгляды однокашников и услышал удовлетворенный смешок профессора Горгаш. Он точно знал, куда сейчас должен бежать. Кто виноват в том, что тут творится.
Добравшись до крыла, где располагался кабинет господина Рикмора, Люций хотел, не сбавляя шага, ворваться к директору, но у дверей стояли противные дети-коротышки. Пришлось затормозить на полном ходу.
— Ну вот! — ненатурально захныкала девочка,
— Зачем ты пришел? — окрысился на него мальчик.
— Мне нужно к директору. Пропустите!
Мальчик только отмахнулся.
— Да знаем мы, что тебе к дедушке нужно. Он еще с утра сказал, что ты придешь.
— А мы сказали, что ты не собирался к нему идти. И поспорили.
Девочка недовольно поджала губки.
— Вот, а ты пришел.
— Ну уж, извините, — протянул Люций и попробовал протиснуться к кабинету, но ничего не вышло. Дети стояли стеной и сдвинуть их было невозможно.
— Да ладно, ничего страшного. Теперь с тебя 158 шоколадных конфеток. — с важным видом подытожил мальчик.
На секунду Люций даже забыл о своей злости.
— Это еще с чего?
— А кто виноват, что мы проиграли?
Девочка понимающе закивала:
— Да-да, согласна, все правильно.
— Да идите вы! — рассердился Люций.
— Куда? — хором спросили засранцы.
Мальчик хлопнул себя по лбу и провозгласил:
— Точно! Дедушка же сказал передать тебе это!
Он протянул Люцию огрызок бумажки.
— Это тебе письмо! — сказала девочка, с любопытством поглядывая на послание, — от дедушки.