— Я ждала тебя, — шепчет она, поднося руку к груди и обводя кончиком пальца сосок. — Я думала, ты никогда сюда не доберёшься.
— Я должен был, — отвечаю я, прочищая горло и снимая рубашку, — должен был убедиться, что уборка была сделана правильно.
— Правда? — спрашивает она, проводя рукой между ног. Она раздвигает их, и её пальцы скользят между половых губ.
— Что правда? — спрашиваю я её, не в силах сосредоточиться, пока расстёгиваю джинсы. Я торопливо толкаю их вниз и пинком отбрасываю в сторону.
— Это было сделано правильно? — шепчет она, издавая стон, когда погружает палец внутрь.
— Да, — выдавливаю я, наблюдая, как она трахает себя пальцами. — Ложись на спину, Скайлар. Раздвинь ноги пошире.
Она делает, как я велю, выгибая спину и выпячивая грудь. Её пальцы блестят от соков, когда один палец скользит внутрь и наружу.
— Продолжай трахать себя, детка, — приказываю я. — Засунь ещё один палец в свою жадную киску.
Я забираюсь на кровать и устраиваюсь между её ног, загипнотизированный ею. Я спускаюсь вниз, целуя и покусывая внутреннюю сторону её бёдер и предупреждая Скайлар не останавливаться.
Я добавляю свой язык к её действу, облизывая распухшие девичьи складочки и посасывая её клитор, проводя им по её пальцам, пока она играет сама с собой. Скайлар стонет и задыхается, приподнимаясь с кровати, такая чертовски возбуждённая и мокрая, что её чертовы соки пропитывают мою бороду.
Она гладит себя сильнее, и я щёлкаю языком быстрее, пока её тело не начинает дрожать, когда она кончает. Я лакаю её восхитительную киску своим языком, а затем поднимаю попку Скайлар на свои бёдра, вгоняя свой член в её жаждущее тело.
— Обещай мне, Скайлар, что это всё моё, — приказываю я. — Что ты вся моя. Больше никого не будет.
— Обещаю, — шепчет она.
— Потому что я убью любого, кто прикоснётся к тебе, — предупреждаю я. — Я разорву их на части.
— Там никогда не будет никого другого, — обещает она.
Я хватаю её за бёдра и жестко трахаю Скайлар, изголовье кровати бьётся о стену. Она кричит с каждым толчком, поворачивая голову, чтобы попытаться заглушить свои крики в подушку.
— О, Боже! О, Боже! — восклицает она. — Пожалуйста!
— Твою мать! — кричу я, моё освобождение льётся в неё, пока я впиваюсь пальцами в её бёдра.
Я отпускаю девушку и выхожу из неё, падая на кровать рядом с ней. Скайлар мгновенно прижимается к моей груди, наше дыхание затруднено. Я целую её в лоб, заправляя волосы за ухо.
— Итак, я хотела сказать тебе, что беременна, — говорит она, задыхаясь, и я чувствую, как всё моё тело напрягается.
Это не совсем те слова, которые я ожидал услышать после секса, особенно после грубого секса. Я ни в коем разе не был нежным. Я смотрю вниз и вижу следы на её бёдрах в тех местах, где держал её.
— Чёрт, — бормочу я, и теперь я чувствую, как напрягается Скайлар. — Подожди, я не это имел в виду.
Она отталкивает от себя мои руки, встаёт с кровати и идёт в ванную. Я встаю и иду за ней, обнаруживая, что она плачет. Я обнимаю Скайлар, хотя она пытается оттолкнуть меня.
— Я сделал тебе больно.
— Да, чёрт возьми, ты сделал!
— Я имею в виду, что сделал тебе больно, когда мы трахались, — объясняю я. — Я был слишком груб с тобой. Если бы я знал, то не стал бы этого делать…
— Я не хрупкая, Джейк! — обрывает она меня. — Ты не причинил мне физической боли. Ты причинила мне боль, потому что не рад ребёнку!
Я замолкаю на секунду, прежде чем ответить, чтобы снова не облажаться.
— Скайлар, — говорю я, смеясь, отступаю назад и кладу руку ей на живот. — Мне чертовски страшно, но я буду любить этого ребёнка так же сильно, как люблю тебя, — её глаза блестят от слёз, а на лице появляется красивая улыбка.
— Я тоже.
— Уверен, что я всё порчу, потому что я понятия не имею, как быть хорошим отцом, но, детка, ты и наш ребёнок для меня всё.
— Ты знаешь, как не быть плохим отцом, Джейк, и ты умеешь любить, — уверяет она меня, вытирая слёзы. — Это самое главное.
— Мы со всем разберёмся, не так ли?
— Конечно, — отвечает она. — Если я смогу перестать плакать из-за каждой мелочи.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Мы приводим себя в порядок, вместе принимаем долгий горячий душ, прежде чем снова забраться в постель. Я лежу позади неё, позади матери моего ещё не родившегося ребёнка, и знаю, что нахожусь именно там, где должен быть.
Возможно, я больше не в клубе или не в нашем собственном доме, но я дома. Я нарушил правила, рискнул всем ради неё, и да, Скайлар Бейкер стоила того, чтобы рискнуть. Я хочу, чтобы она и мой ребёнок всегда были в безопасности, всегда имели защиту, всегда имели семью.
Я знаю только один способ сделать это. Ещё один риск, на который я должен пойти, чтобы обеспечить им жизнь, которую я хочу для них. Ради неё я готов рискнуть всем.
Глава 43
Скайлар
Учитывая случившееся, я объявила, что заболела, и мы с Джейком провели понедельник в постели, решив, что во вторник начнём всё сначала. Мы заказали доставку еды и напитков в номер и смотрели повторы сериалов по телевизору. У нас было много секса, как мягкого, так и грубого. Мы также поговорили о том, что сказал Дон перед тем, как Джейк убил его, и о том, что клуб может сделать, если он говорит правду.
Джейк сказал, что они не детективы и обычно не участвуют в расследовании, если это не касается непосредственно клуба. Он не уверен, что Мейсон захочет что-то предпринять. Если они предупредят полицию, это может сделать клуб мишенью. Надеюсь, сегодня в церкви он узнает больше.
— Ты что-то от меня скрываешь? — спрашиваю я Джейка, когда он паркует свой мотоцикл. — Сегодня утром ты вёл себя странно.
— Сегодня меня официально исключают из клуба, — объясняет он, указывая на свою жилетку. — Нехорошо так терять свой патч, но чёрт с ним. Мы пройдём через это.
— Совершенно верно. Всё будет хорошо.
Я наклоняюсь к нему, и он нежно целует меня. Этот мужчина может быть большим, плохим силовиком байкером, но со мной он нежен. Я знаю, что он способен на ужасные вещи, но я его не боюсь. И никогда не буду.
— Ты идёшь к Доку? — спрашивает он, и я киваю.
— Я собираюсь немного поработать. Я чувствую, что в последнее время пренебрегаю своей работой. Увидимся, когда я выйду?
— Ну, конечно. Дай мне знать, как закончишь. Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю.
Я иду в клинику, а Док уже там с пациентом. Я благодарю его за то, что он дал мне вчера выходной и сразу приступаю к работе. Пациентка, которую осматривает Док, — старуха Карсона, которая пришла с вывихнутой лодыжкой.
Док перевязывает её бинтом и даёт обезболивающее. После этого я помогаю Доку очистить зону лечения, давая ему понять, что мне нужно пройти обследование. Он, кажется, совсем не удивлён.
— Ты немного побледнела, — говорит он. — Кроме того, всё это время Джейк приходил сюда и посылал меня обедать. Может, я и старик, но не слепой.
Я смеюсь.
— Спасибо, что ничего не сказали.
— Только, пожалуйста, уверь меня, что ты не покинешь клинику, — умоляет Док. — Ты можешь взять любой отпуск по беременности и родам, пока остаёшься работать.
— Я и не собираюсь. Мне здесь очень нравится. Но, честно говоря, многие мои решения о работе зависят от того, что произойдёт сегодня в церкви.
— А что сегодня должно произойти в церкви? — спрашивает он.
— Знаете, в клубе есть правила, и мы их нарушили. Джейка, вероятно, сегодня исключат.
— Я не всегда понимаю эти правила, — говорит он мне. — Но иногда правила предназначены для того, чтобы их нарушать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Надеюсь, они посчитают также, — соглашаюсь я.
— Что ж, давай сделаем анализ крови и наденем на тебя больничную рубашку. Когда у тебя был последний менструальный цикл? — спрашивает он, делая пометки.
Я говорю ему, зная, что у меня не больше четырёх — шести недель беременности. Он берёт у меня кровь, а потом я переодеваюсь в халат и ложусь на лечебный стол. Док проводит осмотр, подтверждая мои подозрения. Я нахожусь в первом триместре, так что моя беременность ещё только начинается.