Читать интересную книгу Последний из Бессмертных - Андрей Ливадный

– В смысле? – не понял Иван.

– В прямом. Я метаморф. Спроси у Флоры, она тебе расскажет, как правильно вить из меня веревки, – беззлобно усмехнулся Райбен.

– Тогда нужно откорректировать курс.

– Незачем. Путь Обреченных оканчивается Поляной Ужаса. Мимо не пройдем.

– Кстати. – Иван посмотрел на метаморфа. – А кто тебя подменил? Найв?

– Найв спит. Я разобрался с автопилотом.

– Умеешь обращаться с техникой?

– А ты как думал?

– Я ничего не думал. Сколько тебе лет, Райбен?

– Много, – уклончиво ответил метаморф. – Достаточно, чтобы помнить, как включается автопилот в вездеходе.

Флора проснулась и прислушалась к их разговору.

Иван обнял ее.

– Я пропустила что-то важное?

– Вот, взгляни. – Он указал на монитор. – Мы с Райбеном говорили по поводу построек, обнаруженных в горах. Возможно, там таится разгадка трагедии части колонистов с «Надежды».

* * *

Райбен вернулся в кабину управления, до места исторической посадки колониального транспорта оставалось менее пятидесяти километров.

Найв по-прежнему дремал, не проявляя никакого интереса к происходящим вокруг событиям. Подобное поведение казалось Ивану несколько странным, но кто разберет, что на самом деле воспринимает эмглан: внешние проявления или скрытые за ними мысли окружающих?

Иван развернулся вместе с креслом.

– Флора, скажи, животные Рока подвержены изменениям? – Он уже не раз задавал подобный вопрос, в том числе и самому себе, но пока не нашел однозначного ответа.

Она задумалась, но не надолго.

– Нет. Я не встречала исконных обитателей планеты в форме теней. За метаморфов не ручаюсь, они изменчивы, определить их исходную форму крайне трудно…

– Хорошо, милая, а эмгланы?

– Диких эмгланов я точно не встречала. – Флору невольно передернуло. – Нет, ручаюсь, они не могут жить вне города. В природе слишком много губительных для них ментальных явлений. Эмгланы очень чувствительны к любым проявлениям борьбы за существование, ведь они воспринимают не только мысли, но и неосознанные мнемонические сигналы, такие, к примеру, как ментальная боль.

– Подожди, я не совсем понимаю…

– Любое животное, испытывающее боль или агонию, будет источником мнемонического сигнала. Причем в природе всплески отрицательно окрашенных энергий происходят намного чаще и сильнее, чем положительные.

– Выходит, за пределами Рубежа эмгланы практически бессильны?

– Не бессильны, но уязвимы. Или, если выражаться точнее, ранимы.

– А как же Найв?

– Я забочусь о нем. – Флора взглянула на Ивана. – Он нуждается в защите.

– Подожди, а ты можешь его защитить? – В глазах Таманцева появился блеск.

– Ты что, ревнуешь?

– Да нет же, успокойся, расскажи мне подробнее. Ты можешь защитить эмглана?

– Могу. Да он и сам не так слаб, как другие.

– То есть тренировка, жизненная закалка делают их сильнее?

– Отчасти.

Иван задумался. Он все ближе подходил к разгадке изменений, настигших людей в реальности Рока, но пока из интуитивных предчувствий не складывалось четких формулировок.

Например, только что он узнал о существующей взаимосвязи между эмгланами и тенями.

– Флора, а Найв когда-нибудь просил тебя о защите?

– Нет. А почему ты спрашиваешь?

– Хочу понять – защищая эмглана от пагубных внешних воздействий, ты поступаешь сознательно или рефлекторно, машинально?

– Хороший вопрос… Никогда не думала об этом… – Флора нахмурилась. – Знаешь, Иван, а ведь ты прав… – спустя некоторое время призналась она. – Во многих случаях, защищая эмглана от негативных ментальных воздействий, я использовала свои возможности машинально…

– Такая связь взаимна, – внезапно произнес Найв, который, как казалось, по-прежнему дремал в своем кресле. – Тени, эмгланы и метаморфы в критической ситуации станут защищать друг друга в меру своих способностей.

– Откуда ты знаешь? – обернулась к нему Флора.

– Это рефлексы, полученные вместе с изменением. Просто жизнь в городе и особенности человеческого мышления притупили их со временем. Советую не торопиться с выводами, Иван. Думаю, обнаружим мы что-то в обломках твоего истребителя или нет, разгадку Рока действительно нужно искать в неисследованном комплексе «Когтя».

* * *

К месту крушения истребителя они добрались лишь к вечеру. Дорога, занявшая у Ивана больше недели, сейчас промелькнула незаметно.

Ему казалось, что уже прошла целая вечность, а на самом деле минуло всего десять дней с того момента, как «Фантом» вышел из аномалии космоса в границах стратосферы Рока.

Место падения обломков было отмечено следами очагового пожара.

Туша животного, подстреленного Иваном, исчезла, видимо, ее растерзали хищные звери, не оставив даже костей.

– Итак, что мы ищем? – осведомился Райбен, когда вездеход остановился на сухом островке среди болотистой низины.

Иван раздал всем самодельные детекторы, которые успел собрать во время пути.

– Ищем и обозначаем все обломки машины. Затем я осмотрю их. Особенно меня интересуют секции гипердрайва, их можно отличить по цилиндрической форме и усиленной обшивке.

– Понятно. – Райбен демонстрировал обычную жизнерадостность, казалось, для метаморфа не существует сложных ситуаций, и все происходящее по-прежнему воспринимается им как приключение, способное разогнать надоедливую скуку.

Иван на всякий случай включил программы защиты, подняв две автоматические турели, входящие в штатную комплектацию планетарных машин. Кто его знает, что за «зверушки» обитают в окрестных болотах?

* * *

На поиск и осмотр фрагментов истребителя ушло около трех часов.

Постепенно начинало темнеть, пришлось включить прожектора вездехода. К счастью, при падении большинство обломков не разлетелось далеко, радиус поисков ограничился километровой зоной, густая растительность и заболоченная почва погасили инерцию удара, а места, отмеченные пожаром, существенно облегчали поиск крупных фрагментов.

– Иван, мне кажется, я нашел секции гипердрайва, – на исходе третьего часа поисков раздался по связи голос Найва. – Только цилиндры почти затонули в болоте.

– Где ты находишься?

– Не знаю, – честно признал эмглан. – Вокруг темно. Сейчас попробую подать сигнал фонариком.

Заметив вдалеке то проявляющееся, то исчезающее пятно света, Иван сориентировался.

– Оставайся на месте, сейчас подгоню вездеход. Будем вытаскивать обломки из болота.

– Нам возвращаться? – пришел по связи вопрос Флоры.

– Да, возвращайтесь.

Минут через десять, подогнав планетарную машину к месту обнаружения секций гиперпривода, Таманцев передал управление автоматике.

Мощные манипуляторы выдвинулись из брони планетарной машины, погрузились в болото и закрепили буксировочные тросы, затем раздался вибрирующий звук заработавшей лебедки, и из-под мутной поверхности, разгоняя пологие волны болотной жижи, начали медленно появляться обгоревшие части гиперпривода.

Два жестко скрепленных между собой пятиметровых цилиндра отбуксировали на сухой участок, затем при помощи механических манипуляторов машины Иван вскрыл обшивку, освобождая доступ к генераторам низкой и высокой частоты.

– Ты разбираешься в их устройстве? – поинтересовался Райбен, когда покрытые окалиной керамлитовые плиты уступили напору грубой силы, с глухим ударом рухнув на землю, а в образовавшихся отверстиях в свете мощных прожекторов стали видны непосредственно генераторы гипердрайва.

– Знаю их, как свои пять пальцев, – заверил его Иван, вставая из кресла.

Чтобы осмотреть генераторы, Таманцеву пришлось забраться внутрь отсеков через одну из образовавшихся брешей в обшивке.

Основные контуры гипердрайва не пострадали при крушении, технологическая прочность гиперпривода, отточенная еще во время Галактической войны, позволяла считать данный элемент любого космического корабля неразрушимой конструкцией.

Освещая тесное пространство отсеков ручным фонариком, Иван осмотрел аппаратуру, практически сразу заметив искомое: оба элемента гиперпривода оказались соединены с дополнительным устройством, подключенным к специально установленному накопителю энергии.

Вид темно-серой обшивки неизвестного объекта, его размеры и форма ничего не сказали Таманцеву – он впервые видел подобный агрегат, и тут же сознание слегка помутилось, отмечая начало процесса интенсивного поиска аналога для сравнения в имплантированной памяти, но на этот раз поддержка Флоры и Найва не позволила развиться болезненным ощущениям – легкое недомогание быстро прошло, вместо него появилась уверенность, что ни один человек еще не встречался с подобной конструкцией.

Несмотря на обширный опыт человечества в изучении техники древних космических рас, Таманцев понял – он стал первым, кто видит перед собой это устройство.