— Убить императора, — сказал Чен Лу. — Ты тронулся, Зеленый бриз? Мы прошли весь путь, чтобы убить императора, и ты вдруг забыл?
— Но почему мы? Почему мальчик выбрал нас?
Чен Лу рассмеялся, и Чжихао знал его ответ до того, как он произнесет это.
— Я — Железный живот Чен. У меня подвигов больше, чем ты ел горячей еды за жизнь.
— И я о том, — сказал Чжихао. — Но если ты такой герой… — он кашлянул и повысил голос. — Кто тут слышал о моем толстом друге, Железном животе Чене? Кроме того, что он кричал свое имя?
Некоторые фыркали, пара солдат покачали головой и отвели взгляды.
— Первый раз слышу, — сказал солдат с усами.
— Я слышал, что он умер, — сказал другой. — От старости.
Чен Лу выпил вино из чашки, наполнил еще, хмурясь.
— Нет, — сказал низкий лысеющий солдат. — Он умер в Бан Пине. Сифилис, уверен.
— Сифилис? — завизжал Чен Лу.
— Так я слышал, — солдат вдруг заинтересовался костром. — Может, я ошибся.
— Видишь? — сказал Чжихао. Он налил себе вина и глядел на чашку. — Они слышали десятки историй о том, как ты умер, но никто не помнит твои подвиги.
— Потому я должен кричать о них громче. Может, ты не слышал о моем бое против Кровавого двигателя Кохрана? — но солдаты уже не обращали внимания, занялись своими разговорами. Чен Лу буркнул и выпил еще вина. — Мальчик слышал. Он говорит, что слышал все о моих подвигах.
Чжихао кивнул.
— У него есть книжка с ними. Все твои подвиги, а еще Итами и Бинвея Ма.
— А твои?
Чжихао покачал головой.
— В том и дело, толстяк. Вы все герои. Вам есть место в этой группе. Я? — Чжихао понизил голос. — Я — бандит. Я не спасал людей. Я обворовывал их.
Чен Лу покачал головой.
— Мальчик сказал, что ты первым проник в Данму.
Чжихао рассмеялся.
— Первым, но еще и последним.
— А?
— Ты видел мою способность… быть не там, где я должен быть.
— Угу, — согласился Чен Лу. — Интересный трюк. Ты сосредотачиваешь ци на точке и переносишься туда. Но, как и у Шепчущего клинка, твоя ци не управляема, выдает твое направление.
— Ци Итами тоже неуправляемая?
— Да. Она сосредотачивает ее в голосе, но я не думаю, что она знает, как прекратить это. Потому она всегда говорит шепотом, но ты всегда ее слышишь.
Чжихао даже не знал, была ли ци реальна, и он не хотел обсуждать это с Ченом Лу.
— Когда стены в Данме рухнули, я бросился в брешь. Я изобразил смелость и кричал. Но как только я прошел, я увидел лучников Данмы. И я пропал и дал остальным принять выстрелы. Я появился за рядами воинов и пошел за ними.
Чен Лу нахмурился.
— Но мальчик сказал, что ты один вышел из бреши, неся голову Затаившегося тигра.
— Я не говорю, что я не сражался в тот день. Но Сломанное копье сделал почти всю работу против Тигра. Я просто появился, пока меч Тигра был вонзен в грудь моего друга. Мне нравится думать, что это месть, но я мог бы оказаться там раньше, если бы постарался. Я отрубил голову гада и побежал к бреши. Сражение не было завершено, когда я вышел.
Чен Лу зарычал. Это было предупреждение, и Чжихао знал, что нужно его слушаться, но теперь правда лилась из него, и он хотел рассказать и остальное.
— Даже если бы я был все время в авангарде, даже если бы спас всех, чего я не сделал, в этом не было ничего героического. Тигр звал себя генералом, но он был просто еще одним военачальником бандитов, и Пылающий кулак хотел его крепость. Мы напали на Данму не из-за того, что там было логово бандитов, а потому что Пылающий кулак завидовал стенам. Которые он все равно разбил.
— Не все хорошее делается по хорошим причинам, — сказал Чен Лу. — Одна группа бандитов напала на другую. Но одной группой бандитов в мире стало меньше.
— Просто Изумрудный ветер — не герой. Мне нет места с вами. И никогда не было.
Чен Лу хлопнул его по спине так сильно, что Чжихао съехал со стула и чуть не упал в костер.
— Веселая мы пара, Зеленый бриз, — сказал толстяк. — Ты так уверен, что ты — злодей, и тебе нет места, хотя мальчик настаивает на другом. А я уверен, что я — герой, и что тут мне место. Ха!
Чжихао не видел, в чем они были парой. Чен Лу не сомневался в том, почему тут был. Он был уверен, что его место было тут, и его раздражало, что люди не пели о нем песни. Песни были переоценены. Про Чжихао была песня, и она начиналась с худших его преступлений… а потом перечисляла все остальные.
Глава 29
Шепчущий клинок и Эйн против Стального принца
— Я была мертва, — сказала Чо. — Какое-то время.
— Как и Изумрудный ветер, Железный живот Чен и Последний Мастер Солнечной долины, — Стальной принц взглянул на Эйна, потом на Чо, глаза были мрачными.
— Новости разносятся быстро, — сказала Чо.
Стальной принц покачал головой.
— Не совсем. Что мне думать? Мальчик в лохмотьях погребального наряда и без обучи, три легендарных героя и бандит, которых все прозвали мертвыми, прибыли в мой лагерь. И Эхо смерти. Прокаженный, известный за убийства и спасение людей. Что, Шепчущий клинок, ты подумала бы, если бы группа призраков пришла в твой лагерь за дни до нападения на Императора десяти королей?
Чо отчаянно пыталась придумать ответ, который не погубил бы их всех. А потом Эйн подошел к столу.
— Ты думаешь, что мы пришли тебя убить, — сказал мальчик. — И ты прав.
Ни Стальной принц, ни Дайю не двигались. Чо искала левой ладонью ножны, но их не было на поясе.
— Что ты делаешь, Эйн?
Мальчик оглянулся на Чо с тенью улыбки на губах.
— Я думал попробовать правду, — несмотря на уверенность в его словах, его ладони теребили красный шарф.
— Вы пришли убить меня? — сказал Стальной принц. — Не очень мудро сообщать об этом, — Чо слышала, как Дайю двигалась, скользила по полу на место за ней. Она не знала, было ли у Дайю оружие или навыки, но без мечей Чо была в невыгодном положении.
— Если только смерть — не единственный способ победить против императора.
Стальной принц склонился, сцепив ладони. Его лицо со шрамами было строгим, и Чо знала, что он взвешивал их достоинство и решал, убить ли их.
— Тебе придется объяснить мне, как выиграть мертвым.
— Я умер, — Эйн кивнул. — На горе Лунь мой отец отдал меня в жертву шинигами, — он потянул за красный шарф, отодвинул его от шеи, и стало видно жуткие лиловые, черные и красные пятна. Чо невольно отвела взгляд. Она не знала, как можно было сделать так с мальчиком. Стальной принц не дрогнул. — Шинигами вернул меня, — продолжил Эйн, — и дал мне задание. У меня нет выбора, только выполнить его. Убить императора Хенана Ву Луня, — Эйн сделал паузу и прошел к стулу рядом со столиком с чашей. Стул был для взрослого, был великоват для мальчика, но он оттянул стул к столу Стального принца и забрался. — Для выполнения миссии шинигами дал мне способность возвращать из мертвых. Шепчущий клинок была первой. Как и остальные, она по большей части жива, но как только я выполню задание, шинигами сделает ее живой.
Дайю встала рядом с Чо, ее маска покачивалась и наклонялась, пока она разглядывала Чо. Чо не видела ничего на лице женщины, даже ее глаз, но ее интерес был ясным.
— Ты — ёкай? — спросила Дайю.
— Нет! — Чо вздрогнула. — Я… не знаю, кто я. Еда и вода на вкус как пепел, и мир кажется мрачнее. Но я жива. Я ощущаю себя живой. По большей части.
— Поразительно, — женщина отодвинула хаори Чо и посмотрела на раны на ее груди. — Тебя убили двенадцать ран?
Чо пожала плечами.
— Как-то так.
Маска повернулась к Стальному принцу и кивнула. Дайю отошла от Чо и молчала.
— И вы думаете, что мне нужна ваша помощь, чтобы одолеть Императора десяти королей? — сказал Стальной принц.
— Да, — Эйн кивнул. Он повернулся и посмотрел на Дайю. — Ты — стратег. У вас есть план, который сработает? — он посмотрел на Стального принца. — Есть тот, кто может убить императора?